— Ага, — доходит до меня. — Впервые встретила противника не по зубам? Чувствуешь его — азарт поединка?

Когда встречаешь равного мастера, внутри разгорается кураж. Речь про того, кто не хуже тебя владеет именно твоим излюбленным оружием. Я ощущал такое только с Генералом Шваром. Ведь его Когти больше всего мне полюбились.

Аяно сильнее слона, и, вкупе с техниками самурая, это делает ее непревзойденным фехтовальщиком. Умелый мастер не выдержит ее натиска — силенок не хватит. А необученный фехтованию силач, как Вендиго или Али, если его попросить о поединке клинка, не уследит за скоростью японского меча.

Вот и выходит, что японка обречена всегда побеждать в битве на клинках. Конечно, сначала весело от своей крутости, потом веселья всё меньше и меньше, пока не наступает Синдром Ванпачмена. Все мрут с одного удара. Грусть, тоска, рюмка саке на столе.

И тут нарисовался красивый я — с техникой одноручного меча, ловкостью Мурки и силой Шарика. Достойный соперник. Пускай мастерством явно уступаю Аяно, но моя реакция опережает, а это уже шанс огромный.

Аяно наставляет на меня палку. Хищная улыбка трогает ее губы, но она тут же пытается ее скрыть:

— Не говори чепухи. Ты проиграешь! Как и все.

— Извини, — дергаю себя за пряжку джинсов. — Мои бубенчики тебе не осилить, командир. Я тот мужчина, что тебя сделает и даже не вспотеет. Я тебя отшлепаю на глазах твоих же людей.

Среди дружины поднимается возмущенный гул. Аяно розовеет, но меня не обманешь: ее огромные глаза сияют хищным блеском, а значит, японка довольна. Значит, этого она и хочет. Подраться на максималке, проиграть и быть отшлепанной. Ладно-ладно, последнее всё же вряд ли.

— Моне-сан, — говорит Аяно, требуя от судьи огласить начало боя.

— Секунду, — поднимаю руку.

Подумав, снимаю Бригантину. Чисто от зависти к Аяно. Ведь, в отличие от японки, я ничего не чувствую. Куражусь чисто по привычке. Просто драка на палках мне не вставляет. Но теперь, когда защита убрана… Я ощущаю вызов.

Сердце замирает в предвкушении. И тело вместе с ним. Пальцы подрагивают от прилива адреналина. Достойный противник, отсутствие защиты. Да, это круто. Я даже не знаю, как победить мастера клинка в коротком кимоно. Вся прелесть — в зависании над пропастью.

В ответ на мое остолбенение Аяно сужает глаза. Другая бы решила, что я испугался, но японка меня уже знает и заподозрила неладное:

— Что ты сделал, Перун? — вскидывается она. — Решил сжульничать? Какой-то фрактал?

— Фрактал, — киваю. — Убрал подобие ментального доспеха.

— Что? Зачем?

— Хаджиме! — сам кричу я и срываюсь в бой.

Конечно, лишь имитирую атаку — чтобы, растерявшаяся было, Аяно тронулась с места. Так и происходит. Горячка боя захватывает ее, и она забывает про мои слова.

Звяк. Звяк.

Дубины схлестываются, разлетаются и кружатся в дневном свете, проникающем из окон. Палки лязгают и скрежещут, словно зубы.

Чертовы финты! Нифига не понимаю, что она задумывает. Обманки, выстреливающие из ниоткуда удары…

Свист стали у самого уха. Успеваю отбить. Я оступаюсь, поскальзываюсь — но выкручиваюсь, совершая сверхчеловеческий прыжок назад, с пируэтом в воздухе.

Приземляюсь на полусогнутые. Гомон дружинников заполняет додзе.

Аяно с громким криком бросается мне вдогонку.

Меня наполняет буря, она швыряет мое тело вперед, развязывает руки. Я извергаю рокот Эразина, меч-дубина разрывает воздух.

Столкновение стали. Снопы искр. Палки сплющиваются в месте удара. Если бы рубились на настоящих мечах с демонами, то могли бы развалить Гончую надвое.

Кончик моей дубины проскакивает дальше, мимо Аяниной защиты.

Звяк.

Стукает палка об доспех на макушке японки. Она обескураженно хлопает глазами.

— Ты. Победил. Меня. На. Мечах.

Каждое слово дается ей с трудом, складываясь в откровение. Коса растрепалась, грудь под кимоно тяжело вздымается. Блеск зрачков масляный, возбужденный. Любишь сильных мужчин? Все вы такие, девочки.

— Решил тебя не шлепать, — ухмыляюсь ей в шокированное лицо. — Пока что. — поворачиваюсь к дворецкому. — Моне-сан.

— Да, уважаемый гость? — слегка клянется старичок.

— Распорядись подготовить хозяйке сумку с полотенцем, шлепками и купальником. Мы едем в бассейн или аквапарк, что ближе, — я подмигиваю японке. — Наши «300 свиданий» продолжаются.

— Спаррингов, — поправляет Аяно, но тихо, не настойчиво. Ее щечки розовые, ротик приоткрыт.

— Будет сделано, — кивает дворецкий и достает мобильник.

— Кобе-сан, — спрашивает дворецкого Ниса, когда неизвестный гость вместе с главой рода уходят из додзе. — А кто это? Победил госпожу Кимуру, да еще летает, словно птица, хотя на вид зеленый совсем. Человек он вообще?

Остальные дружинники прислушиваются.

— Дурак ты, Нисо, — вздыхает седой Моне. — Впредь относись уважительно к будущему главе рода Кимура. Ясно тебе?

— Что?! К будущему главе?!

— Мне повторить?

— Ясно-ясно, Кобе-сан.

Старик, бросив строгий взгляд на дружинника, выходит из додзе.

— Тебе, правда, что-нибудь ясно? — спрашивает один из товарищей Нисо.

— Неа, — качает он головой.

Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.

-Не бойтесь, идите ко мне, мои маленькие… — говорил Перун, недоверчиво выглядывающим из-за кустов роялям… (Автор nemtis)

— Почему ты позвал всех на наш спарринг, Перун? — надувает щечки Аяно. — Ты забыл, что это твое наказание?

Век бы меня так наказывали!

Кап. Кап.

Капает моя слюна.

Я едва не облизываюсь, разглядывая японочку в прозрачно-розовом слитном купальнике. Монокини из мелкой полупрозрачной сетки с высокой талией, шнуровкой сзади и трусиками-стрингами. Круглые шарики грудей просвечиваются насквозь, только «вишенки» на них закрыты двумя яркими цветочными узорами. Подозреваю, хитрый пес Моне Кобе сам выбрал в чем купаться госпоже. А Аянушка замоталась, не обратила внимания, и вот теперь стоит, едва ли не обнаженная, все прелести напоказ. Знал бы я заранее, наверно, не позвонил бы втихаря Али, Слепому Коту, Бестии и Ясне. Ага, вызывал ребят на спецоперацию «Штормовой предел». Обозначил обязательную спецформу на задание — бикини. Потом вспомнил, что среди позванных есть Али и уточнил, на всякий случай, — только для девочек.

— Вместе веселее наказываться, Аянушка, — усмехаюсь я. Стою в плавках вместе с японкой на краю роскошного аквапарка, ждем ребят из раздевалки. Сую ногу в бассейн, пробуя водичку. Теплая.

Аяно обнимает себя за плечи, пытаясь скрыть самое лакомое. Она явно обиделась.

— Больше я никуда с тобой не пойду, — бурчит, отворачивая мордашку. — И называй меня командир. Хотя бы при остальной команде.

— Хорошо, командирушка, — протягиваю руку и оглаживаю ее по голому плечику. — Да расслабься, «зорьки» только в аквапарке с нами потусуют. Дальше без них. Сегодня у нас еще уйма свиданий, забыла?

— Спаррингов, — поправляет Аяно, стараясь быть хмурой, только уголки ее губ все же предательски поднялись вверх. Получилась немного глупая улыбка, но красивая. — Смотри, ты сам обещал, что мы останемся наедине… Так мне легче будет тебя наказывать.

— Безусловно, — киваю серьезно. — Только поэтому.

Ох, ступил я, ступил. Аяно-то уже готовенькая. Думал, еще надо мариновать. Оказалось, победы в битве на дубинах с лихвой хватило. Любовь к фехтовальному искусству у мечницы распространилась и на мастеров клинка. Теперь я в огромном уважении у полковницы.

И нет, я не тот сучий манипулятор, который решил затащить девушку в постель. «Зорь» я позвал, чтобы еще раз продемонстрировать японке, кто на самом деле главный в команде. Мне нужна ее покорность. В Афгане она брыкалась, на гражданке ворчит постоянно. Не дай Сварог, сорвет ей крышу и Аяно решит меня утилизировать. А что? Всякое бывает. Тем более, японский менталитет непредсказуем. Оглядываю еще раз прелести девушки. Жалко такую красоту пускать в расход.