– Да, сэр Дональд искалечен, – ответил Мейнус. – Его правая рука забинтована и на перевязи. Я слышал, что ему на рану наложили много стежков.

– Дональд Маккорди всегда быстро хватался за меч или действовал кулаками, – заметил Барра. – Кто дал нам время, чтобы противник не нанес ответный удар сразу? – Он заметил заалевшие щеки Эйлис и произнес: – О-хо! Это вы с ним боролись, госпожа?

– Можно сказать и так, – пробурчал Джейм. Его темные глаза искрились смехом. Казалось, он забыл на какое-то время и свой страх, и свой гнев. – Моя госпожа воткнула нож в этого мошенника, когда он прокрался в ее комнату.

– О, так вы злобная штучка, мисс Макфарлан! – Александр рассмеялся. – Сэр Дональд Маккорди может никогда не пережить женитьбу на тебе. – Он схватил Эйлис за запястье и притянул ее к себе. При этом его удивило, что даже ее запах – аромат чистого белья с легкой примесью аромата лаванды – вызвал желание в его теле. – Вам не стоит обращаться со мной таким же образом, – пробормотал он.

На мгновение его взгляд остановился на ее губах, а потом переместился на ее расширенные от гнева темные глаза.

Оглянувшись, Эйлис поняла, что Барра и остальные заняты разговором с детьми, и потому прошептала Александру:

– Я порежу тебе не только правую руку, Александр Макдаб. Сейчас я ничего не могу сделать, но помни, мой прекрасный сластолюбивый похититель, что за каждую каплю крови, что прольется из-за тебя, я пущу тебе кровь в десять раз больше. Как только я освобожусь, за выкуп или после налета, я найду людей, которые об этом позаботятся.

– Такие грозные слова из таких мягких губ. – Александр легонько дотронулся до ее губ пальцами и не позволил ей отстраниться. – Скажи мне, твой дядя или твой жених Маккорди знают, кто на самом деле отец этих детей? – Он смотрел на нее пристально, надеясь найти какую-либо ложь в ее ответе.

– Откуда он мог узнать? Я не знала этого сама, хотя, если не считать твоего брата, я была к Майри ближе всех.

– Твои родственники и твой жених имеют глаза, госпожа, и они легко могли догадаться, что дети похожи на Барру.

Эйлис нахмурилась, в ее сердце закралось сомнение. Она была так рада, что детям разрешили остаться с ней, что особенно не задумывалась, почему Дональд Маккорди на это охотно согласился. По закону ответственность за детей переходила на дядю, а не на нее. В глазах Дональда дети являлись живым свидетельством, что его первая невеста предпочла ему другого мужчину. Эйлис всегда думала, что Дональд ненавидит детей. Она видела, что он задумал что-то связанное с детьми, но понять, что именно, была не в состоянии.

– Я не догадалась, – нервно пробормотала она. – Дональд ничего не говорил об этом, но Маккорди мог знать, кто является отцом детей. – Ее так тревожила судьба племянников и племянницы, что Эйлис повторила свою мысль: – А вы знали? Теперь у меня возникли некоторые подозрения. В семействе Маккорди могли узнать правду.

– Да, – пробормотал Александр, неторопливо лаская ее запястье пальцами и обдумывая свою мысль. – А твой дядя?

– Нет, – ответила она без сомнений. – Дядя тогда бы так быстро не отдал их Маккорди.

– Верно. – Александр попытался скрыть свое удивление ее проницательностью. – Эти дети – слишком мощное оружие, чтобы его потерять. Я бы давно забрал детей, но Барра рассказал мне свой секрет только вчера. – Александр пришел к какому-то решению и, повернувшись к детям, позвал: – Дети, хотели бы вы знать, кто ваш отец? – Он проигнорировал протестующий шепот Эйлис и не обратил внимания на то, как побелело лицо Барры.

– Да, сэр, – ответил Мейнус, – но только если это не принесет ему беды. – Остальные дети закивали в знак согласия.

– Этого не будет, поскольку сейчас вы находитесь с ним под одной крышей. – Небрежным жестом он показал на Барру: – Позвольте мне представить вам вашего отца – Барру Макдаба.

– Он действительно наш отец, тетя Эйлис? – спросил Мейнус, когда в спальной, отведенной ему и Руту, натягивал на себя чистую полотняную рубашку. – Я чувствую, что это так, и думаю, что мы похожи, но знаешь ли ты это наверняка?

Эйлис опустилась на резную дубовую скамью около окна и посадила Сибил на колени. Когда она начала причесывать светлые волосы девочки, то пожалела, что Александр открыл детям правду. Подобные головокружительные новости следует сообщать исподволь. Однако вырвавшихся слов не вернешь. Теперь лучше всего признать правду и попытаться развеять сомнения и страхи детей.

– Да, он ваш отец, – ответила она. – И правда то, что мы узнали об этом от Макдабов. Хоть они и враги, их слово стоит доверия. – Она скривилась. – Как бы то ни было, это правда. Они известны своей честностью. Хотя мне и не нравится то, что сказал тебе сэр Александр, он не лгал.

– И ты в самом деле думаешь, что это правда?

– Да, Мейнус. Вы с братом очень похожи на сэра Барру. Я видела, как сэр Барра разглядывал меня, произнося имя вашей мамы, – это было лицо человека, увидевшего призрак. Я видела и как он смотрел на вас, дети, особенно на маленькую Сибил – словно не мог наглядеться. Этот человек хорошо умеет притворяться, но даже он не может подделать такую неприкрытую любовь в глазах, если не чувствует любви в своем сердце. Нет, невозможно так смотреть на ребенка, если он не является твоим собственным.

– Если он любит нас, тогда почему не пришел за нами, когда умерла мама? – спросил Рут, забираясь в кровать.

– Ах, сладкий мой, есть очень много причин. – Эйлис вздохнула, когда поняла, что дети ждут ее объяснений. – Макдабы и Макфарланы были врагами на протяжении многих лет. Лирган когда-то был замком Макдабов, пока наш дядя не захватил его, убив их отца. Твой отец встретил твою мать уже после того, как между кланами разгорелась взаимная вражда. Он не мог говорить о тебе или о ней, точно так же, как твоя мама не могла говорить о нем. И у него уже была жена. Глава Макдабов, сэр Александр, решил вас забрать у Макфарланов, хотя ваш папа этого боялся. Ты понимаешь почему?

– Да, – кивнул Мейнус. – Если бы стало известно, что в нас течет кровь Макдабов, нам было бы опасно оставаться у Макфарланов. Но наш отец опасался, что наша кровь Макфарланов сделает нашу жизнь опасной у Макдабов.

– Правильно. – Эйлис поцеловала каждого из мальчиков, а потом выпрямилась, держа на руках Сибил. – Теперь вы все вместе, как и должно было случиться много лет назад.

– А что будет с тобой?

– Это зависит от обстоятельств, Мейнус. – Эйлис постаралась отогнать от себя мысли о своей будущей судьбе.

– Но потом тебя заберут обратно в Лирган, – произнес Рут. Его голос чуть дрожал. – Мы хотим остаться с тобой.

– Нет, – твердо произнесла Эйлис, несмотря на боль, терзавшую ее душу. – Вы принадлежите вашему отцу. Он любит вас так сильно, что смирялся с тем, что вас с ним нет, хотя очень этого не хотел. Я была с вами с самого вашего рождения. Теперь его очередь.

Эйлис сообразила, что никогда раньше не думала, что у нее могут отобрать детей. Какой же глупой она была! Всегда существовала возможность того, что сэр Барра заявит на них свои права. Теперь Эйлис должна отойти в сторону.

– Разве ты не можешь остаться с нами? – спросила Сибил, обнимая Эйлис за шею.

– Нет, детка. Возможно, позднее, когда вражда между кланами стихнет, мы снова увидим друг друга.

– Если наш отец позволит этому лэрду нанести тебе вред, я его возненавижу, – свирепо пообещал Рут.

– Нет, ты не должен этого делать, малыш, – жестко произнесла Эйлис. – Барра Макдаб ваш отец. Он человек, которого любила ваша мама, и человек, от которого вы произошли. Не он здесь хозяин, а Александр. Здешние люди должны делать так, как прикажет хозяин. Можно спорить и не соглашаться, но он не в состоянии помешать владельцу поместья. Мы не должны винить вашего отца за действия сэра Александра. – Она взъерошила волосы каждого мальчика. – Со мной все будет в порядке.

– Он ударил тебя, тетя. – Сибил дотронулась до небольшой ссадины на щеке Эйлис.