– Я сделала это.

– Да… но с таким трудом. – Он не смог произнести это сердито или прочитать лекцию о том, какому риску она подвергалась, поскольку полностью понимал, что подвигло ее на это.

– Ну да, я немного болела.

– О да… немного.

– Наш ребенок! – вскрикнула она и схватила его за руку, поскольку к ней вернулись былые страхи.

– Здоров и невредим и надлежащим образом окрещен.

– Как ты его назвал?

– Мораг Тамнаис Макдаб.

– Хорошее и сильное имя. Что ты думаешь о своем сыне? – спросила она чуть застенчиво, поскольку, хотя она и не сомневалась в том, что Александр хотел ребенка, ей было нужно, чтобы он сам сказал об этом.

Он ответил ей таким нежным поцелуем, что Эйлис потеряла дар речи. Но этот поцелуй давал ей надежду на будущее. Вряд ли мужчина станет так целовать женщину, если она для него ничего не значит.

– Более красивого ребенка нет во всей Шотландии, – сказал Александр.

– У него твои глаза, – произнесла она голосом, хриплым от волнения.

– Да, и у него мой характер.

– Бедная кормилица, – пробормотала Эйлис; ее глаза лучились смехом. – Эта женщина не выживет, если его насильно не отнимать от груди.

Он поцеловал ее коротко, но энергично.

– Как ты себя чувствуешь?

– Голодна как волк.

– Понятно. – Он провел большим пальцем по пику ее груди, и тот затвердел. – Мне знакомо это чувство. – Он быстро покинул постель, поскольку знал, что если не покинет, то попытается заняться с ней любовью, а Эйлис к этому еще не готова.

– Куда мы собираемся? – спросила она, глядя, как он одевается.

Ей совсем не понравилось, что его нет рядом.

– Подальше от искушения. Кроме того, мне нужно доставить еду и священника.

– Александр, я не собираюсь умирать. Мне с каждой минутой все лучше. – Она увидела, что он направляется к двери. – Мне не нужен священник.

– Тебе он понадобится, если ты хочешь венчаться.

– Я все еще в кровати, – протестующе воскликнула она, чувствуя, как забилось сердце. – Это может подождать?

– Я обещал, что мы повенчаемся, как только я смогу доставить сюда священника. Сейчас он здесь, так что мы венчаемся немедленно. Может, у нас не будет другой возможности это сделать, так что наш сын потеряет свои права. Я пришлю за тобой Кейт.

Его повелительный тон ее возмутил, но она не стала возражать. Эйлис хотела, чтобы их союз был освящен церковью. Может, это было и глупо, но это давало ей возможность чувствовать себя в большей безопасности. Александр был человеком, который уважал клятвы и соблюдал их, и если он принесет клятву перед священником, это обяжет его больше, чем пустые слова.

Священник был молодым и беспокойным. Его явно смущала необычная обстановка венчания, но он выполнил весь обряд. Эйлис подозревала, что он не хотел вызвать неудовольствие или гнев Александра. Кроме того, священник упомянул, что время освятить союз настало уже давно.

Когда священник закончил, Александр решительно попросил всех покинуть комнату. Эйлис больше не могла скрывать, насколько слабой себя чувствует. Бракосочетание и первый за несколько дней нормальный прием пищи поглотили ее последние силы. Она взяла мужа за руку, когда он сел на кровать. Было тяжело думать, что первой брачной ночи у них не будет еще долго.

– Теперь мы вместе, Александр Макдаб, – негромко произнесла она, закрывая глаза.

– Да. – Он прижался губами к ее ладони и так и сидел, даже когда она начала засыпать.

Потом он внимательно изучил лицо спящей. Теперь эта женщина принадлежала ему. Чувство спокойствия удивило его лишь на короткое время. Он уже привык к ее странным эмоциям. Как бы поспешно они ни венчались, сейчас она была его женой в глазах Бога и церкви.

На протяжении двух долгих недель Эйлис находилась в постели. По замку ходили слухи, что Маккорди и Макфарланы готовят нападение, но Эйлис была теперь под хорошей защитой. Она знала, что к подобным слухам следует относиться легко. Ей стало казаться, что она отдыхает больше, чем это необходимо, больше, чем нужно, ест – много больше, чем когда-либо за свою жизнь. Последние две недели она стала противиться излишней заботе. Теперь ей хотелось положить конец чрезмерной опеке Александра и особенно его повелительному поведению.

– Тебе нет нужды больше подбрасывать дрова, Кейт. Сейчас лето – или ты забыла? Боже милосердный, я скоро растаю, – пробормотала Эйлис, сидя в бочке с теплой водой.

– Это нужно, чтобы полностью изгнать лихорадку. – Кейт упрямо положила еще одно полено в ревущий огонь.

– Единственная причина, по которой я схватила лихорадку, заключается в том, что мне пришлось сильно напрягаться после того, как я родила Морага.

– Ну, забота о теле никогда не бывает чрезмерной.

– Эта пословица недавно была опровергнута, – отрывисто произнесла Эйлис. – Мое тело совсем недавно собиралось умереть.

– А почему вы решили принять ванну? Вы принимали ванну всего два дня назад.

– А как давно родился Мораг, Кейт? – произнесла Эйлис.

Кейт недоуменно посмотрела на Эйлис:

– Два месяца назад.

– Правильно. – Эйлис послала Кейт взгляд со значением; этот взгляд смог бы прочесть и понять даже слепой.

– О, понимаю! – Кейт зарделась, но потом ее лицо просветлело. – Я сейчас принесу то, что вам нужно. – Она поспешила прочь из комнаты.

Обернувшись в теплую сухую простыню, Эйлис села перед огнем, чтобы высушить волосы. Она задумалась над тем, как лучше всего убедить Александра, что она не только способна, но и желала бы возобновить их занятия любовью. Когда Кейт вернулась, Эйлис посмотрела через свечу на надушенную полотняную ткань и кружевную ночную рубашку, принесенную Кейт. Все это годилось бы для легкого флирта.

– Вы уверены, что уже пора? – спросила Кейт, когда Эйлис натянула на себя тонкую ночную рубашку.

– Я не буду смущать тебя своим ответом, – буркнула Эйлис, но когда Кейт хихикнула, улыбнулась. – Это должно изменить настроение лэрда. Я никогда не считала Александра святым. Надеюсь, он перестанет изображать заботливого брата.

Александр чувствовал, что он готов сломаться от мучений, вызванных обетом целомудрия, установленным им для самого себя. Последние несколько дней были особенно тяжелыми. В эти дни он почти не видел Эйлис. Слишком тяжело было для него находиться рядом и не иметь возможности к ней прикоснуться.

Приняв ванну, он растянулся на своей постели с кружкой вина. Лишь простыня небрежно прикрывала его бедра. Александр надеялся, что холодная вода успокоит постоянно кипящее в нем желание, однако его надежды не сбылись. Густое вино немного помогло тем, что заставило его задремать, несмотря на нестерпимое желание.

Однако внезапный звук открывающейся двери, соединявшей его спальню с комнатой, отведенной для Эйлис, вывел его из забытья. С округлившимися глазами он посмотрел на дверь и медленно сел, глядя, как Эйлис входит в его спальню. На ней была белая ночная рубашка из тончайшего, почти прозрачного полотна с изысканными кружевами и бледно-голубыми лентами. Этот наряд оттенял мягкий золотистый цвет ее кожи и черноту волос. Глядя на свою супругу, Александр застыл на месте.

– Тебе здесь что-то нужно, Эйлис? – спросил он слабым хриплым голосом, не в силах оторвать взгляд от ее груди и посмотреть ей в лицо.

Эйлис улыбнулась, подошла к его кровати и села.

– Я почти не видела тебя днем, поэтому решила прийти к тебе поговорить.

– Поговорить? О чем ты хочешь поговорить? – Александр с удивлением подумал, как женщина может одновременно выглядеть столь соблазнительной и столь невинной.

– Не знаю. Должны же быть какие-то дела, о которых муж говорит со своей женой.

– Да, пожалуй.

Александр лихорадочно подыскивал тему для разговора, однако его мысли занимало лишь одно – как повалить Эйлис на кровать. Аромат от ее наряда кружил ему голову. А ее стройное бедро касалось его ноги. Издав сдавленный стон, он откинулся на кровать и закрыл глаза.