Именно во Времена Мертвых звезд погибла планета праматерь, легендарная Терра. Старейшие, самые развитые колонии оказались потеряны, связи между уцелевшими мирами разорваны. А количество жертв не поддавалось подсчету. Понадобились сотни лет, чтобы восстановить утраченные позиции.
И вот опять человечество с радостью прыгало в ту же пропасть. Рассчитывая, что в это-то раз все точно пройдет по-другому — руки превратятся в крылья, а падение станет полетом к победам.
Глупое человечество…
Новости не радовали. Бои в космосе перекинулись на планеты, чего раньше практически не бывало. Война в космосе, несмотря на размеры флотов, всегда обходится «малой кровью». Даже в крупных битвах, когда потери кораблей исчисляются десятками, а то и сотнями, количество погибших невелико — пять-семь тысяч. Цифры для многомиллиардных государств Центра просто смешные. Да и происходят столь масштабные схватки флотов редко.
А вот война на поверхности планет идет постоянно, пока планета не будет захвачена или пока вражеский десант не уничтожат. За несколько дней в огне ожесточенных сражений в пепел превращаются целые полки, бригады, а то и корпуса.
Забыв про войну на поверхности, практически вырезав эту строчку из военных доктрин, люди очень быстро вспомнили, что это такое. Армии росли, словно на дрожжах, кое-где думали над восстановлением призыва. А местами не думали, а тихо его восстановили, введя драконовские законы против малоимущих обитателей городского дна. Ну не детям же правительственных чиновников и президентов корпораций гнить в окопах? Сколько бы вещающая из всех ящиков пропаганда не кричала про всеобщее равенства и какие-то там права, некоторые всегда будут равнее. И ничто не защитит твои права лучше крупной суммы на личном счете.
Корпорации активно включились в освоение возросших военных бюджетов: артиллерийские системы, танки, мехи, скафы, снаряжение, продовольствие. Вал заказов стал столь огромен, что даже Пространству Благородных домов перепадают крохи с барского стола. Разумеется, тем из домов, кто может эти крохи хоть как-то освоить. Впрочем, в самом пространстве тоже неспокойно, а потому немногочисленная промышленность работала больше на удовлетворение собственных потребностей. Изредка принимая самые вкусные заказы от Центральных миров.
— Друг мой, а почему я не вижу адмирала Хейс? — спросил Гней, изучив собравшихся на обзорной галереи верфи офицеров, работников мобильной верфи и представителей администрации дома Фобос. — Неужели ты специально держишь ее в стороне от моего обаяния.
— Джинна на секретном задании, — нехотя пояснил Марк. — И она не адмирал, а коммодор. А насчет своего обаяния — ты сильно заблуждаешься.
Последнее замечание Гней картинно проигнорировал.
— Все еще коммодор? — удивился он и весело заметил: — Во флоте дома Велот она бы уже стала адмиралом. Так ей и передай!
— Лучше я твоей жене это передам, — не согласился Марк. Бесплодные, но не прекращающиеся попытки Гнея приударить за Джи его почему-то раздражали.
— Будущей жене, Марк, — поморщился Гней. Из-за юного возраста Лидии Лонк де Редор свадьбу, должную скрепить союз двух домов, отложили. Но дело это было решенное. — Будущей! Не торопи события! Пока что я свободен, словно птица.
— Окольцованная. — С некоторых пор Марк понял, что ему нравится поддразнивать Гнея Серта де Велот на тему помолвки. Небольшая, но такая сладкая месть. Незачем Гнею подкатывать к Джинне.
— А что мне мешает взять вторую жену? — нашелся Гней.
А вот это опасно.
— Закон дома Велот? — предположил Марк, прикидывая шансы выполнения подобной угрозы. По всему выходило, что шансы эти мизерные, но ненулевые. Плохо!
— Тогда я перейду к сестренке в дом Орка. Покойный ныне барон Адан Роблес одной женой не ограничивался и имел кучу наложниц. Да и законы дома Велот можно изменить…
Успокоил Адана Роблеса де Орка именно Марк, порядком разграбив ставшую бесхозной систему, а затем милостиво согласился передать ее в руки дома Велот в лице сестры Гнея. На которую, что скрывать, имел виды.
— Для этого тебе придется самому стать графом, а это будет еще не скоро, — только и заметил он, легко хлопнув Гнея по плечу. Младший Велот почему-то весьма любил подобные нелепые жесты, считая их проявлением дружеских чувств. Приходилось подыгрывать.
Но насчет не скорого графства Гнея, Марк беззастенчиво соврал. Устранение Корвуса Серта де Велот вопрос, считай, решенный. Баронесса Оделия Лонк де Редор, будущая теща незнающего в какую ловушку попал Гнея, развила тихую, но бурную деятельность.
Марк давно уже установил связь с этой выдающейся во всех смыслах женщиной, видя в ней пусть временного, но союзника. А иных союзников просто не бывает.
— Кстати, — вспомнив что-то важное, Гней хлопнул себя ладонью по лбу, — моя милая сестренка благодарит тебя за подарок, и просила передать вот это.
Когда в руках наследника дома Велот появился очередной бумажный конверт, Марк с трудом подавил в себе легкую нервную дрожь. Естественная реакция, можно сказать рефлекс. Не так давно, именно с помощью такого вот безобидного конверта его пытались убить, нанеся на послание сильнодействующий яд. План был не лишен некоторой книжности, даже в исторических хрониках планеты праматери было что-то подобное, и вместе с тем имел все шансы на успех!
После того случая Марк с большим подозрением относился к подобным посланиям. К тому же за эти полгода они с Аэллой де Велот, ставшей теперь де Орка, наладили переписку с помощью обычных торговцев информацией. Зашифрованные письма приходили нечасто, но достаточно регулярно. А теперь дочь графа Корвуса Серта де Велот решила воспользоваться удачной оказией в лице брата. Видимо считает, что Марку нравятся подобные романтические выходки. И ошибается!
Но спектакль продолжается! Даже если актеру все надоело — он должен играть.
Разыграв крайнюю степень возбуждения, Марк одним быстрым движением выхватил конверт из рук Гнея. Хорошо, что сегодня он при полном параде и руки защищены белыми перчатками. Сам Гней, как и его сестра, вне подозрений, а вот их отец, граф де Велот…
— Давай же, открывай! — нетерпеливо поторопил его Гней.
Помахав конвертом, Марк шутливо стукнул его им по носу. Если яд есть, то Гнею Серту де Велот хуже. Хотя, нельзя исключать вариант, что Гней заранее принял противоядие. Подобный поступок не в его духе, но все случается впервые.
— Это личное! И свидетелей не предполагает. — Удостоверившись, что Гней не собирается падать, роняя кровавую пену, Марк убрал письмо в один из карманов скафа. Открыть его можно и потом… после всестороннего обеззараживания и сканирования.
— Злой ты! — потер нос Гней. — Идеальная пара для моей взбалмошной сестрички.
— Твой отец будет против, — Марк сказал это настолько ровно, что стороннему наблюдателю становилось ясно, что барон дома Фобос переигрывает, пряча чувства глубоко внутри.
Гней сочувственно похлопал его по плечу.
— Не переживай, брат. Рано или поздно он изменит свое отношение к тебе. Я то знаю, что ты хочешь спокойной тихой жизни в своей системе и не рвешься к власти в нашем подсекторе.
В одном Гней попал точно в цель. Подсектор — это слишком мало. Два-три подсектора — на меньшее размениваться не стоит. А еще лучше, весь сектор Тартар целиком и полностью. Сейчас, когда мирам Центра не до Пространства Благородных домов, есть шанс на объединение под единой властью. И почему бы этой властью не стать дому Фобос? Да даже дому Велот! Неважно, кто сидит на троне, важно лишь то, кто на самом деле управляет.
Если собрать хотя бы часть домов сектора Тартар в единое целое, насколько это вообще возможно в условиях Галактической паутины, то даже мирам Центра придется считаться с таким объединением.
«Если после войны от них вообще что-то останется», — цинично подумал Марк.
— Я возвращаюсь на «Август», ты со мной? — спросил он Гнея, надеясь на отрицательный ответ.
Наследник дома Велот его не разочаровал.
