Тяжелые крейсера… Тут Джи всеми руками была готова голосовать за «Арминий». Два однотипных крейсера-рейдера стали бы жемчужинами в короне флота дома Фобос. Но «Арминий» представляет собой просто безжизненную груду искореженного металла.

— Дом Фобос возьмет «Золото Рейна» и «Курфюрст». — Последний был по характеристикам немного схож с шахиншахами и выглядел достаточно целым для ремонта.

— Прекрасный выбор, — покивал граф. — С «Золотом» осторожней. Остатки экипажа могут попытаться организовать сопротивление. Надумаете сменить подданство, в доме Гарат найдется место для еще одного адмирала, — добавил старый интриган и отключился.

На подобное предложение Джи только усмехнулась, отдавая приказ абордажным партиям.

«Интересно, как Марку удалось задержать выдвижение главных сил флота Велот», — подумала она, плотоядно изучая трофеи — будущие вымпелы ВКС дома Фобос.

Говорят — власть портит людей. Чушь!

Она просто снимает с них все маски.

(Марк Ортис де Фобос)

Система SCR-5591.

Лидер прорыва «Октавиан Август»

128 день 566 года Потери Терры.

Марк согнулся, зажал бок. В голове световой гранатой взорвалась вспышка боли. Ладонь обагрилась кровью — стала теплой и липкой.

Едва не оступившись, он ногой отбросил в сторону лежавший на полу коридора кинжал — обычный кинжал, а не абордажный кортик. И теперь смертоносное оружие с узким, но весьма длинным лезвием валялось совсем рядом с распластанным у стены телом.

Достав из бокового кармана парадного скафа тонкий, больше похожий на никотиновую палочку, цилиндрик инъектора, Марк ткнул им в район раны и вдавил кнопку на его конце. На фоне очередной вспышки боли крошечный укол был практически незаметен.

Кровь не переставала течь, и ее количество заставляло барона дома Фобос немного нервничать. Он огляделся, надеясь найти на стене знакомый символ — красный крест. Но коридор, это не мостик и не боевой пост, штатной аптечки с самофиксирующимися бинтами тут нет.

Он еще плотнее зажал рану. Все произошло очень быстро и все же казалось, что время течет как-то медленно. Слишком медленно!

Грохот в конце коридора заставил руку машинально дернуться к рукояти висевшего на бедре пистолета, все еще хранившего тепло от выстрела. Но знакомая фигура не несла угрозы. Когда она заполнила собой все пространство, Марк отпустил рукоять пистолета и наконец-то позволил себе закрыть глаза, что бы провалиться в беспамятство.

— Проклятье! Почему именно сейчас?!

Гней и сам не понял, как проделал весь этот путь до «Октавиана Августа». Вот он стоит на мостике «Вдоводела», а вот перед ним дверь с красным крестом.

— Что с Марком?! — Не дожидаясь, пока дверь откроется, он стремительно пролез боком между расходящихся в стороны створок, едва не сбив с ног молоденькую медсестру с голопланшетом в руках.

Врач, грузный мужчина средних лет, оглянулся на возглас. Большие печальные глаза под тяжелыми веками смерили Гнея строгим взглядом, под которым молодой граф почувствовал себя крайне неуютно.

— Ранение в бедро, — снизошел до пояснений врач. — Лезвие кинжала было отравлено, но у Его Милости оказался универсальный антидот. Это спасло ему жизнь.

Гней почувствовал, что начинает свирепеть. Сначала отец, а теперь лучший друг!

— Кто?

— Я корабельный врач, а не безопасник, — сухо сообщил заведовавший медблоком эскулап, указав подбородком в сторону дверей. Оглянувшись, Гней заметил возле нее уже хорошо знакомого ему Психа. Серьезный как никогда абордажник сидел на корточках возле стены и нервно поглаживал по голове своего боевого кибера.

— Что произошло, Ларсен?

— Псих, Ваша Светлость, — поправил его абордажник. — Мне так привычней… Его Милость шел в свою каюту, когда на него напал один из корабельных механиков с вот этой вот игрушкой. — Гнею был продемонстрирован длинный кинжал, с пятнами засохшей крови на лезвии. — Осторожно, он отравлен! — добавил Псих, когда рука графа потянулась к орудию покушения. — Хорошо еще, что яд старый и уже порядком выдохся. Плюс у Марка был антидот. Он всегда его носит после одного похожего случая.

— Похожего случая?

— На Тортуге на него тоже с отравленным ножом покушались, — охотно пояснил Псих, не вдаваясь в мелкие, ненужные детали.

Уши Гнея уловили стук, посмотрев на капсулу, он увидел, что Марк уже пришел в себя и стучит кулаком в пластиковую крышку, требуя освобождения из заточения. Обычно медицинские капсулы давали пациенту возможность выбраться из них самостоятельно, но в этот раз капсула не подчинялась приказам, пусть и подкрепленным высшим приоритетом допуска. В этом царстве власть барона дома уступала власти настоящего хозяина.

— Еще минута, — строго заметил врач, проигнорировав все знаки со стороны Марка. — Ровно минута!

Для наглядности он растянул голоэкран управления, чтобы тот был виден и запустил обратный отсчет. Мигающие зеленым цифры минут быстро обернулись нулями, а такие же цифры секунд и миллисекунд сменяли друг друга.

У Гнея при виде таймера в голове против воли возникла мысль о бомбе, завершающей свой отсчет.

— Что с убийцей? — спросил он, отогнав прочь ненужные сравнения.

Сердце отпустило. Раз Марк так активно хочет выбраться наружу, то с ним все в порядке. А значит, с Гнем все также будет хорошо — сестричка не станет использовать его в качестве мишени.

Псих указал подбородком на висевшие у стены гравиносилки. На них, заботливо укрытый коконом силового поля, лежал мужчина в скафе техника ВКС дома Фобос. Мертвый мужчина. Потому что с такими дырами в голове не живут.

— Марк успел застрелить убийцу, — сообщил бывший пират.

Таймер закончил отсчет. Крышка медицинской капсулы с легким шипением отъехала вверх, высвобождая пленника. Не обратив никакого внимания на свою наготу и стрелявших в его сторону глазами медсестер, Марк выбрался из капсулы.

— Гней? Что ты тут делаешь? — первым делом спросил он, шаря взглядом по палате в поисках какой-нибудь одежды. Остатки его парадного скафа валялись на полу перед капсулой, срезанные лазерным скальпелем. Уцелели только ботинки.

— Одну минутку, Ваша Милость! — Врач поводил над свежим шрамом медицинским сканером. — Все, можете быть свободны. Шрам можно убрать дней через десять. Шион, выдай Его Милости одежду.

Одна из медсестер, эффектная брюнетка с хорошей фигурой, как успел отметить Гней, подошла к Марку, и молча протянула ему запечатанный в прозрачную упаковку стандартный рабочий скаф медицинской службы.

— Так что ты тут делаешь? — уточнил он, разорвав пакет.

На ощупь внешняя часть медицинского скафа была несколько грубовата. Марк привык к другим, более дорогим и качественным моделям, но выбирать не приходилось. Дойти до каюты хватит, а там можно сменить.

— Тебя пытались убить, — напомнил Гней, озадаченный столь холодным приемом.

— Но не убили же, — усмехнулся Марк, влезая в штаны и ботинки, оставшиеся от его старого скафа. — Хотя я рад, что ты обо мне беспокоишься. Псих, — повернулся он к Ларсену. — Нужно немедленно проверить все наиболее важные системы!

— Думаешь, что возможна диверсия? — насторожился Гней, понимая своевременность приказа.

— Этот парень, — Марк кивнул в сторону трупа, — был нашим техником. Лучше подстраховаться, чем получить взрыв генераторов… Проклятье! — скривился он. — Время! Проверка займет несколько часов, а мы и так опаздываем!

— Ничего страшного, — прикинул время Гней. — Просто немного выбьемся из графика. Несколько часов ничего не изменят, — успокаивающе добавил он, не представляя насколько далек от истины.

Застегнув скаф, Марк еще раз мазнул быстрым взглядом по телу «убийцы», в котором даже человек, присутствовавший при попытке абордажа «Октавиана Августа» не смог бы узнать одного из попавших в плен наемников. Реактивная пуля вошла под углом и разворотила челюсть, порядком изуродовав лицо.