— Я был несколько раз на таком празднике, — с надменностью произнес он, — там много вульгарных женщин, которые скрывают свои лица и предлагают себя знатным мужчинам.

— Вы сейчас о леди Изабелле?

Диана выпрямила плечи, стоя в минимальной близости и не желая уходить назад даже на шаг. Хотя сзади ее ждало открытое окно и если герцог решит ступить вперед, то ей придется прыгать.

— Я оценил вашу шутку, — на его губах заиграла ехидная улыбка, — и она в том числе. Часто замужних женщин там больше.

— Там вы с ней и познакомились? Она, кстати, спрашивала только о вас.

— А вы ревнуете?

— Ничуть, — лицо Диана стало выглядеть усталым.

— Леди Изабелла никак не хочет понять, что я вдруг стал женатым, — взгляд Стефано упал на вышивку, которой занималась Диана весь день. Он взял ее в руки, явно не веря своим глазам- на белом полотне красовался голубой змей с золотой короной на голове. Вот только в его пасти не было человека, — Боже правый, вы вошли в роль герцогини Миланского герцогства, Ваша Светлость.

Она выхватила вышивку из его рук, пряча за спину:

— В голову больше ничего не приходило, а занять себя чем-то было надо.

— Вы изобразили бисциона, но его рот пуст.

— Мой бисцион добрый. Он никого не глотал.

Стефано засмеялся:

— Какая замечательная шутка. Если бы герцоги рода Висконти никого бы не «глотали», то жили бы в хлеву со скотом.

— И кого проглотил этот змей? И вообще, это змей или дракон?

— Змей. Несколько столетий тому назад на эти земли напали сарацины, среди них был их принц, на щите которого был изображен змей, глотающий ребенка. Такое изображение являлось насмешкой для христианского народа, ведь тот ребенок- это Христос. Мой предок Оттоне Висконти убил принца, избавил Ломбардские земли от сарацинов, а щит забрал себе. Уже дома он решил избрать его своим символом, как победой над неверными врагами.

Диана вытащила свою вышивку и взглянула на нее: значит, это лишь память о тех войнах и победе. А ребенок — Христос.

— Я думала, что змей — это вы.

— Мы носим этот символ, как напоминание о том, что наш род одолел сильного иноверного врага, а значит, нас стоит бояться и дальше. Кстати, для семьи Висконти бисцион — это оберег. Пока он с нами, мы сильны.

Диана еще раз взглянула на свою вышивку:

— Я вышью Христа, — кивнула она, — вы меня убедили.

— Я вообще поражен, что вы решили вышить именно ваш символ.

Их взгляды пересеклись, Диана сама не могла понять, что заставило ее сделать это. Она нахмурилась:

— Я вас удивила?

Стефано задумался, сложив руки сзади, он отошел от жены на два шага назад:

— Меня удивило, что ваша работа удивила вас саму. Мы едем на прогулку, Диана?

Глаза герцогини загорелись, а на лице заиграла милая улыбка. В ней вдруг резко стало столько детской наивности, что Стефано это позабавило:

— Жду вас во дворе, — он оставил ее стоять возле окна с немой улыбкой на губах, восторгом в глазах и мыслями о том, как она помчится на своей Бьянке, наслаждаясь ветром и свободой.

Диана умело держалась в седле, гордо выпрямив спину, и прекрасно управляла Бьянкой. Лошадь шагала следом за Неро, которого оседлал герцог. Охрана, состоящая из двух рыцарей, стояли у входа в замок и, увидев Его Светлость, тут же открыли железные ворота.

Как только перед Дианой предстала дорога, уходящая в город, она воскликнула, чем привлекла внимание Стефано. Он обернулся, наблюдая за женой, за ее восторженным взглядом, за игривой улыбкой и притормозил своего коня, черный цвет которого в лучах уходящего солнца блестел от чистоты.

— Есть две дороги: через город и минуя его, — произнес он, чем отвлек Диану от зрелища, — предлагаю миновать Милан и проехать по полю. Но если вы желаете проехать через город, то хочу предупредить о том, что нас задержит любознательный народ, да и дорога длиннее, а уже солнце начинает приближаться к земле.

— Тогда, по полю, — кивнула Диана и снова направила Бьянку за Неро.

Совсем скоро она поравнялась с герцогом, но наверняка это он сбавил шаг, чтобы ехать вместе. Это было благородно с его стороны. Когда-то Диана видела одну пару, которая ехала верхом на прогулку совсем близко к друг другу. Выглядело это очень мило.

Лошади шли по полю, освещенному не яркими солнечными лучами, обходя замок. Шли неспешно и за это время Диана успевала наслаждаться свежим воздухом, вдыхая аромат свежих трав и прекрасными видами.

— Мое заточение в покоях будет до бесконечности? — Поинтересовалась она, привлекая внимание герцога.

— Я лишь переделал вашу дверь, — усмехнулся он, — теперь вход и выход через мои покои. Особенно жду вас ночью, днем у меня много дел.

— А из замка я могу выходить?

— Пока в вашей прекрасной головке витают мысли о побеге, то нет.

— А как вы узнали, что в моей прекрасной головке есть эти мысли?

— Я точно уверен, что их не будет лишь тогда, когда вы станете матерью, — Стефано одарил ее хитрым взглядом, — мать не кинет свое дитя, а бежать с младенцем опасно.

Диана остановила лошадь, шокирована этим заявлением. Герцог тоже затормозил Неро.

— Вы все продумали! — Вскипела она, — по вашему у меня есть шанс к выходу из замка только через вашу постель? Этому не бывать!

Диана пустила лошадь галопом, убегая от герцога, от слов, которые буквально стали клеткой. Она бежала из «клетки», отчетливо слыша, как он гонит свою лошадь следом. Но может, есть шанс, что Бьянка быстрее, чем Неро. Она гнала лошадь все быстрее и быстрее, но отчетливо слышала голос Стефано: он то приближался, то отдалялся. Оглядываться назад не хотелось, надо было мчаться вперед. Она не станет его заложницей, лучше доить коров, жить бедно, но свободно.

Впереди Диана увидела лес- отличное место, чтобы потеряться среди деревьев.

— Диана! — Голос герцога сзади давал понять, что он не отстает, — я выпорю вас, когда догоню! Клянусь всеми святыми!

Она старалась не думать об этом, направила Бьянку прямиком в лес. Лошадь не сбавила темп, хоть резко стало темнее. Уходящее солнце местами показывало свои лучи между деревьев, но этого света было недостаточно, чтобы видеть дорогу. Но она была и пока прямая. Если свернуть в сторону, то можно ускользнуть незамеченной. Так Диана и сделала, Бьянка помчалась, стуча копытами уже не по земле, а наступая на ветки и старые сухие листья. Этот шум приглушал шум копыт Неро, Диана уже не понимала, гонится ли герцог за ней. Но она продолжала скакать, уже почти потеряв управление над лошадью. Голос герцога смолк, значит, он отстал, а она оказалась проворнее и быстрее. И скорость у Бьянки увеличилась в несколько раз, хоть это и было опасным. Очень хотелось проехать быстрее этот дремучий лес и оказаться где-нибудь на поляне, а лучше на дороге.

Ноги Бьянки запутались в сухих тяжелых ветках, она запнулась с такой силой, что Диану выкинуло из седла, она упала на землю и стукнулась головой об пень. Тут же стало еще темнее, потом за темнотой и редкими лучами солнца, наступила чернота…

— Диана! — Крикнул Стефано, тормозя коня, и тут же спрыгнул с него. Он кинулся к ней, руками касаясь головы, ощущая на них теплую влагу- кровь. Он взглянул вдаль, наблюдая, как Бьянка продолжает убегать, даже не замечая, что наездника нет. Но к черту лошадь, его жена в крови, — Диана, вы слышите меня?

Он касался ее лица, пальцами проводя по нему, пытаясь прислушаться, дышит ли она. Но стонов не было, пришлось руку опустить на ее грудь, чтобы чувствовать биение сердца, или то, как ее грудь поднимается при вдохе. И он почувствовал- она вдохнула, а он в этом момент выдохнул. Значит, жива. Он ее накажет за этот поступок, как только она поправится. В голове сразу набежало много мыслей, но он не поддавался панике, сейчас возьмет ее на руки…

Вдалеке послышались приглушенные песнопения, как будто кто-то массово читал молитвы. Стефано прислушался, слегка сощурив глаза. У него отменный слух, он слышит и чувствует врага за версту. Но эти голоса, произносящие слова монолитом, как под гипнозом, он слышал впервые. Это не разбойники, они бы напали сразу и точно бы не читали молитвы. Это не рыцари, это не простые люди, которые вдруг оказались посередине леса в такой час. Такое он слышал впервые и интерес взыграл, герцог оставил Диану и осторожно, пригнувшись к земле, пошел на этот звук. Неро стоял тихо. Бьянка убежала, поэтому, вокруг не слышалось хруста веток, а он подбирался к звуку так тихо, как прирожденный змей. Отодвинув ветки кустарника, Стефано увидел семь человек, облаченных в мантии. Их лица были скрыты капюшонами, и даже свет от огня, который они разожгли посередине, не давал четкую картину. Монахи? Но что делают они в лесу в такой час? Хотелось бы выйти из-за кустов, люди Христа всегда придут на помощь, но что-то его останавливало- их слова в песнопении. А когда Стефано увидел, что в огне у них привязан мертвый человек, то даже закрыл глаза. Это язычники, которые приносят дань Богам, сжигают человека или животное, но сначала пьют его кровь, а потом читают свои мантры. У него нет меча, чтобы справиться с еретиками, да и нападать на них он не собирался. Но автоматически коснулся пальцами свой клинок и тут же ощутил на плече чью-то руку. Быстро вытащив его, он молниеносно приставил нож к горлу того, кто посмел это сделать.