Локи не могла представить, чтобы ее отец или мама взяли и ударили ее. Этот странный парень уже не казался ей злым или равнодушным. Сейчас он выглядел как мокрый затравленный зверек.
Локи подобрала фотокарточку: улыбающаяся темноволосая девочка в тренировочном костюме показывала язык кому-то на второй половине.
- Это Рейвен? Твоя сестра? – вопрос сорвался с языка сам, непроизвольно. Ангейя даже не поняла, почему решила, что это именно та самая Рейвен Иргиафа, о которой ни слуху, ни духу вот уже шесть лет. Каге вырвал карточку с такой силой, что часть осталась у Ангейи в руке.
- Не трогай мои вещи. Не лезь в мои дела. – Процедил он.
- Мог просто попросить, - Локи пожала плечами и положила кусок фото ему в нагрудный карман. – Наверное я все-таки дура, но мне тебя жаль, ледышка.
- Что?! – Каге схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул. – Ты жалеешь меня?
- Да, Гиафа. – Локи стукнула костяшкой указательного пальца ему по лбу. – Я тебя не боюсь, не старайся.
Кагерасу отвел взгляд в сторону и повторил уже без злости, лишь из чистого упрямства.
- Не лезь в мои дела, Ангейя. И не думай, что это поможет тебе отвертеться от дуэли. Она еще не закончена.
- О, жду с нетерпением, - Локи подарила Гиафе свою самую сияющую улыбку.
***
«В апреле будет двадцатая годовщина «Нежной резни», устроенной Великим Домами в 1907 году. Напомним, что консорт Гиалп был убит в собственном доме, а с ним и три потенциальные Наследницы. Официальное расследование вскоре зашло в тупик, но Мать Гиалп публично обвинила в убийстве Дом Атла, что повлекло грандиозный дипломатический скандал, дошедший до вооруженных столкновений в Имин Рёге. Конфликт расколол Великие Дома на три лагеря: Гиалп поддержали Ангейя и Грейп, а Атлу Эйстла, Имд и Ульфрун. Дом Иргиафа до последнего сохранял нейтралитет. Несколько недель Матери ожесточенно разрушали город, пока Ринфе Игриафа не провела свое расследование и не приволокла хельского диверсанта. Так хрупкое равновесие было восстановлено. Матери принесли друг другу официальные извинения и восстановили Хеймдалль из собственных карманов. Казалось бы, вопрос был исчерпан, но хельский засланец повесился в камере, предварительно вырезав себе на груди кровавое око».
Скомкав дрожащими руками «Лист М.», Локи сунула его во внутренний карман куртки и выпрыгнула из трамвая.
- Глаз, Глаз, - бормотала она, пробираясь сквозь толпу: в выходной многочисленные студенты Биврёста выбрались прогуляться по улицам Хеймдалля. Этот город не нравился ей своей вычурностью, своей суетливостью и затхлостью. Привыкшая к небольшим поселениям Свободных земель провинциалка находила всю эту массу небоскребов давящими на психику великанами. День собирался быть теплым и солнечным. Воздух полнился музыкой из репродукторов и звоном приборов из первых летних кафе, обслуживающих туристов.
Дождавшись, когда трамвай прозвенит и тронется, Локи перебежала дорогу и некоторое время ошеломленно глазела по сторонам. Плотные прямые ряды домов, яркие вывески, чугунные решетки, ведущие во дворы, цветочные клумбы, пешеходные переходы, сонные нахмуренные коты, зевающие из окон первых этажей – все вело в центр, вглубь: к Имин Рёгу. Солнце пригревало спину и икры, маленькая сумка била по спине и бедру, катары чуть звенели в ножнах, приятно оттягивая перевязи. Локи вдохнула полной грудью, взглянула на себя в витрину кофейни, оценивая серьезность образа, и последовала по главной артерии к сердцу Хеймдалля.
На пешеходной площади возвышался колосс с изображением Ярлодина: огромный бородатый мужчина в боевом доспехе, с молотом, а под ногами у него сидели девять дев. Кажется, уменьшенная копия такого молота висит на стене в кабинете Фрейи-ас. Локи поежилась под его неприветливым, истертым временем взглядом. Дома здесь, в центре, были не выше пяти этажей, поэтому колосс казался особенно угнетающим. Страсть местных архитекторов к гигантизму навевала мысли о комплексах. Одно из административных зданий, военное министерство, второе во важности, опутали строительные леса. Кажется Локи читала где-то о проекте по реконструкции исторической части города.
Посыльный еще не появился, но Ангейя специально пришла пораньше. От нечего делать она осматривала толпу, оживленно толкавшуюся перед ступеньками Имин Рёга. На небольшой трибуне молодая женщина под строгим взором каменного Ярлодина проводила пресс-конференцию.
Мать отвечала на вопросы журналистов, стараясь выглядеть внушительно, хотя невысокий рост и хрупкое телосложение делали ее похожей на подростка. Мягкие каштановые волосы обрамляли лицо, острое и маленькое, как у куклы. Голос женщины звучал неуверенно, словно бы она сомневалась в своих словах. Изредка она оглядывалась на пресс-секретарей Дома, ожидая поддержки.
Вопросы журналистов касалась недавних громких событий. Возле Лунного квартала полгода назад начали пропадать дети. Сначала уличные воришки из Нифльхейма, а затем и отдаленные родственники великих домов. Ярнсакс-ас дрожащим голосом отчиталась, что СБ занимаются расследованием и уже провели несколько операций по поимке, но, к сожалению, Крысолов пока остается неуловим.
- Мы делаем все возможное, - наконец закончила Мать. – Повода для паники нет.
«Ну-ну», - подумала Локи.
Пресс-конференция закончилась, и Мать под вспышками фотоаппаратов скрылась в стенах Имин Рёга.
- Где же посыльный? – пробормотала Локи, переминаясь с ноги на ногу, и почувствовала, как на нее пялятся. В двадцати шагах от статуи на скамейке сидел странный мужчина в потрепанной шляпе с пером. Он сдвинул на нос очки: левое стекло прозрачное, правое - темное, с выцарапанным изображением глаза. Из-под шляпы выбивались волосы цвета меди, похожие на львиную гриву. Рука в идеально белой перчатке придерживала за плечо кормившего булкой голубей хмурого мальчика в фуражке и шарфе, плотно намотанном на шее, несмотря на теплую погоду. Локи чуть помедлила и неторопливо присела на скамейку, доставая из кармана газету. Некоторое время мальчишка бросал крошки, созывая на обед все больше гомонящих птиц.
- Прекрасный день, не правда ли? – мужчина встал и по-светски поклонился, осторожно придерживая видавшую виды шляпу. Некогда темно-зеленое перо на ней качнулось. – Мой братишка вам не докучает? Он бывает грубоват.
- Нет, что вы, - удивленно отозвалась Локи. – Я просто жду кое-кого.
- Правда? – мужчина хлопнул в ладоши. – И мы кое-кого! Но вот этот кое-кто задерживается, а у нас дел невпроворот, а времени катастрофически не хватает.
- Мори, хвост! – мальчик надвинул фуражку на глаза еще ниже. Мужчина засиял от радости, как медный таз, и снова хлопнул в ладоши.
- Да ты умница, Рем! Не зря матушка тебя хвалила!..
- Да какая к хели матушка, идиот? – буркнул мальчишка. – Ты моей матушки и не знал!..
- Простите…
Но эти двое ее не слушали и на пальцах разыграли очередь. Выпало Мори, и он, постанывая и покряхтывая о том, что он уже старый для всей этой ерунды, широко расставил длинные ноги, завязал шнурки на ботинках на двойной узел, размялся и рванул с такой скоростью, что Локи только глазами хлопнула.
- Стойте! – крикнула Локи.
- Идиот! – пробормотал Рем, хлопая себя по лбу. – Кто же так уводит хвост?
- Волк поглощает солнце. – Локи на всякий случай сказала пароль.
- Волк заглатывает луну, - удивленно отозвался Рем.
- Ты почему сразу не сказала? Он же подумал, что хвост – это ты!
- Э-ээ! Да я причем?
- Бежим за ним! – Рем потянул ее за рукав. – Я знаю, куда он сиганул.
- Не бежим. Подожди секунду.
Она достала катар с солнцем, точным и выверенным движением рассекла воздух, выбивая снег из Утгарда, и давая Фенриру выйти наружу. Клацая когтями по асфальту, волк дернул инистой шкурой и на мгновение прижался к хозяйкиной руке. Запрыгнув Фенриру на спину, она протянула руку, чтобы помочь Рему забраться на волка. Несколько прохожих недовольно зацокали, когда волк скакнул по пешеходному переходу в одну из боковых улиц. Кажется, дядя говорил, что езда на духах в общественных местах не очень прилична.
