В моей памяти всплыли слова Кейси Пирса, который обещал возмездие для всех участников судебного процесса. Но как покойник может мстить? Или это сделали его подельники? Кто они? Сколько их? Значит ли это, что и мне угрожает опасность? Я присутствовала на допросе, сидела в первых рядах на суде и наблюдала за казнью. Смерть тянула ко мне свои когтистые лапы, и я не могла этого не чувствовать.

Новый капитан полиции вызвал Челейва в участок для разговора. Якобы он не имел никаких претензий к моему боссу, и опасаться было нечего. Однако меня терзали нехорошие предчувствия с самого утра. Гадкие мысли отравляли мое сознание, мешая расслабиться хоть на минуту. Чтобы не сойти с ума в четырёх стенах, я выбралась на улицу и прошлась вдоль мостовой. Мимо с равнодушным видом сновали люди, будто в городе ничего из ряда вон выходящего не происходило. Я купила буханку свежеиспечённого хлеба и отломила хрустящую корочку.

— Ну привет, красотка Ли!

Узнав голос, я медленно обернулась и оторопела. Рядом со мной стоял призрак Кейси Пирса и крепко сжимал в руке пистолет, направленный на мою грудь. А за спиной этого человека маячила та самая серая тень с лицом, перекошенным от ужаса. Меня окатил липкий, леденящий страх с ног до головы. Мне вдруг показалось, что у этой тени мое собственное лицо, она словно зеркалила меня.

— Я же говорил, что я вернусь, а вы мне не верили, — с укором сказал он. — А я не люблю, когда мои слова ни во что не ставят. А еще больше мне не нравится умирать от нехватки воздуха, в луже собственного дерьма.

Я не успела ничего сказать, как первая пуля, выпущенная из черного дула разорвала мою одежду и кожу, горячим свинцом впилась в легкие. Следующая пуля попала в сердце. Третья прошла навылет, а четвертая пронзила печень. Шансов выжить никаких, я умирала, чувствуя перед собой ошеломительный запах свежего хлеба.

Серая тень наклонилась ко мне, и лицо ее превратилось в застывшую смертельную маску. А потом все исчезло.

Я не могла видеть, как призрак Кейси ушел, потом сбежались и кричали какие-то люди. Не могла слышать, как горько плакала полузнакомая мне женщина, крепко сжимая мою безжизненную руку. Не видела, как подошел Челейв Альбоса. Не чувствовала, как он подхватил меня на руки и понес к себе домой. Не ощущала его горечи от утраты. Ничего. Пустота. Смерть.

Я не могла знать того, что Челейв кремировал мое тело и развеял прах по сонному утреннему парку. Я даже не догадывалась о том, что в полдень он сел на поезд и отправился в путь, потому что в это время стояла посреди двора на страусиной ферме, там, где когда-то жила вместе с отцом.

Навстречу мне, прихрамывая, вышел пожилой мужчина с ведёрком в руке, и чем ближе он ко мне приближался, тем шире становилась улыбка на его загорелом, испещренном морщинами лице. Это был человек, который когда-то давно работал на моего отца. А ведь я думала, что Гриджи давно умер! Хотя мне ли удивляться? Мне, кого застрелили на мостовой! И вместо того, чтобы стереть меня с лица земли навсегда, кто-то вернул меня на место моего рождения.

Когда я «умерла» на мостовой, то вместо того, чтобы отправиться к праотцам, я зависла в воздухе. Передо мной высветился странный текст: «Внимание! Вас убил игрок Шмель! Какую желаете выбрать точку перерождения: квартира или ферма?»

Я впервые столкнулась со смертью и не знала, как реагировать. Не подумав, как следует, выбрала ферму в Санакоте и оказалась здесь, в забытом богом уголке.

— Мисс Лиоана! Как я рад Вас видеть! — воскликнул Гриджи, ставя ведро с кормом на песок.

— А я-то как рада, Гриджи. Не думала, что когда-нибудь судьба занесет меня в Санакот. Ведь мы продали эту ферму лет семь-восемь назад?

— Я ничего не знаю об этом, мисс. Ферма принадлежит семье Милл, то есть Вам.

— Дьявольщина какая-то! Точно помню, что мы с отцом ее продали и переехали в Эдинну.

— Светлый Бог с Вами, мисс Лиоана, не выражайтесь так. Не хотите ли взглянуть на птиц?

Чтобы собраться с мыслями я согласилась пройтись по ферме, хотя, что я тут не видела? Здесь ничегошеньки не изменилось с момента нашего с отцом отъезда. Оранжевый ангар, где живут семьями страусы и повсюду песок, в котором они любят лежать. «Страусы послушные и не доставляют никаких неудобств, и разводить их одно удовольствие», — вспомнила я слова своего отца.

Чуть позже Гриджи кормил меня тушеной страусятиной и расспрашивал о новостях в городе. Сюда еще не дошли вести о многочисленных убийствах в Эдинне. Интересно, напишут ли в газетах о моей смерти? Вряд ли, ведь я не какая-то важная фигура, чтобы пресса заинтересовалась мною.

Я разделась и осмотрела себя в небольшое зеркало для бритья. Как следовало ожидать, на теле не было ни единой царапины. Неужели могущественные Светлые Боги заступились за меня и вернули к жизни? Или Боги не при делах, и вопросы жизни и смерти здесь решает кто-то другой, более могущественный? Я прочесывала свой разум в поисках ответов, но так и не нашла их.

А ночью я видела сон, как две армии Светлых и Темных сил сошлись в поле. Они бились несколько дней, и никто не хотел уступать друг другу. Светлые воины с эмблемой солнца на щитах и одежде отчаянно сражались с армией Темных воинов, которые превосходили количеством в несколько раз. Темные воины наносили на свои мрачные серые одежды символы полумесяца и россыпь звезд. Они чересчур жестоки, и намерены выиграть схватку. За оврагом стоят перебежчики-нейтралы и выжидают. Чуть позже они присоединятся к победителям, чтобы добить остатки поверженной армии и как следует покуражиться на завоеванных землях.

В этой войне победят Темные. Все уже предрешено.

А утром, когда я пыталась сварить огромное, двухкилограммовое страусиное яйцо, мистер Альбоса с кожаным чемоданом в руках вырос на пороге моего дома.

— Привет! Я надеялся застать тебя здесь. Не знал точно, сработало или нет… Однако сработало, и я очень этому рад. Ты здесь, Ли, — сказал он, погладив меня по плечу.

— Как ты догадался, что окажусь здесь, в Санакоте?

— На ферме вторая точка твоего респауна — то есть перерождения. Я сам ставил эту настройку. В квартире я тебя не нашел, следует, ты воскресла здесь.

Я ненадолго замолчала, обдумывая его слова. Мой гость вошел в дом и сел в кресло. Наверное, его нужно покормить или предложить чай, но я была слишком взволнованна, чтобы заниматься подобными вопросами. Я встала напротив него и, уперев руки в бока, спросила:

— Я воскресла, но почему?

— Ты еще не поняла? Мы в симуляции, Ли. Этот мир не настоящий.

— Это неправда.

— Правда. Подумай сама, разве ты могла бы возродиться после смерти в настоящем мире? Нет и еще раз нет, там такой номер не пройдет!

— Неужели это стало возможным — поселиться в симуляции?! Да это же… Как такое может быть? Фантастика просто! Осталось выяснить, как я сюда попала? Не помню решительно ничего. Может, ты откроешь мне великую тайну? Как я здесь оказалась? Как отсюда выйти? Кто меня запер здесь?

— Я помог твоему сознанию поселиться здесь.

— А остальные вопросы оставишь без ответа? Кто мы?

— Как это, кто мы? Ты Лиоана Милл, я Челейв Альбоса, и назад дороги у нас нет.

— Почему? Мы мертвы в настоящем мире? Ну, конечно… — мои руки невольно опустились. — Я знаю, что уже умирала. Я чувствую это, но не могу вспомнить, как это было. Какие-то смутные воспоминания иногда приходят ко мне, и временами я не могу отличить их ото сна.

— Тебе не нужно ничего помнить. Никакого прошлого нет. Сейчас ты жива и перестань думать о смерти. Все, она нам не грозит.

— Что ты наделал? Зачем ты поселил нас здесь?

Я вдруг испытала невероятное отвращение к этой комнате, этому дому, ферме, птицам… Мир в одночасье померк и стал бесцветным.

— Я думал, ты мне спасибо скажешь, — обиделся детектив.

Я повернулась к нему спиной и уставилась в окно. Этот мир не настоящий. Я уйму времени живу в симуляции и даже не подозревала об этом! И что мне теперь делать? Как выбираться отсюда?