- В центре полиса – башня совета, - сказал Вольф. Именно там, тебя и хотят видеть.

- И что прям так сразу не пойми кого и пустят?

- Больше военных на квадратный метр в этом полисе – только в казармах. Да и ждут тебя не в здании, а в медицинском центре под ним. – Улыбнулся немец. Не переживай, ты для нас теперь ценный актив, так что тебе выделили охранника, переводчика и няньку.

- Дай угадаю – это все ты.

- Ну а кто ж еще, - улыбнулся немец.

- Дядя Ник? – обратился ко мне Альвар.

- Да? – Из того что сказал малой, я понял только слово проблема.

- Он просит твой телефон, чтобы скинуть все наши номера.

- А о какой проблеме он говорил?

- Говорит, чтобы ты звонил, на любой номер, если будут проблемы.

- Серьезный пацан.

- Более чем. Поверь, иногда этот малыш умнее старика Каната.

- Ну раз так, - я передал телефон парню и тот, усевшись на пол, начал скидывать мне контакты.

Изнутри город оказался не столь красив. Колорит оставался, но духота и толкучка метро после встречи-обыска от таможенников в воздушном порту, убила все прелести новизны. Хорошо еще что и самых таможенников обыск не повеселил. В каждом из многочисленных кармашков на жилетке и штанах Вольфа нашлось если не по протеиновому батончику, то хоть пара конфет. И все это добро у него отобрали, а вот оружие оставили без вопросов. Потери мы восполняли в первом же ларьке со сладостями, но на этот раз немец сложил покупки в кулек, а не стал раскладывать по кармашкам.

В вагоны пришлось бы проталкиваться с боем, но народ сторонился Вольфа. Иногда кто-то и открывал недовольно рот, но после того как видел его, тут же затыкался.

- Ты тут что знаменитость? – Вместо этого Вольф кивнул на круглый значок белого цвета приколотый к оранжевой жилетке. Толстым контуром там был выведен куб. – Что это?

- Значок телекинетика. Мы обязаны носить их в большей части цивилизованного мира.

- Тебе это не очень нравится, - понял я.

- Иногда находятся придурки, что просят показать пару фокусов.

- И что ты делаешь?

- Бью им морду, - набычился немец. Я хоть и видел, как лихо он машет плазменным двуручником, но представить, как этот добряк бьет морды, не мог категорически.

- А если не надевать?

- Лишние проблемы. Наша остановка, приготовься.

Нам даже на поверхность выходить не пришлось. Вход в административное здание был в одном подземном переходе от станции. Большая светлая подземная галерея была укрыта вездесущими костяными плитами с узором под мрамор и заканчивалась кпп с десятком солдат в том числе и в тяжелой броне. Мужики и женщины не махали клинками, а спокойно держали в руках огнестрельное оружие самого разного калибра.

Рабочих в комбинезонах и деловых костюмах пропускали довольно быстро, а вот нас задержали. Противной сцены обыска не повторилось, но Вольф добровольно снял пояс со своей гаубицей, а также выложил с карманов жилетки два массивных кастета и маленький швейцарский ножик. Туда же пошли телефон и кулек с батончиками. Отобрали все. Вольф поворчал, а после хватанул самый большой батончик и сжевал его на глазах у сердитого охранника. Со мной было проще, поскольку из имущества я имел только новенький смартфон.

Как и говорил Вольф, нас ждали не наверху, а внизу. Там у людей в белых халатах были большие машины МРТ и маленькие датчики-наклейки. Справились они не в пример быстрее Асоль, взяв только один шприц крови из вены, а вот потом начался ад вопросов для меня и бесконечная череда халявных кексиков с кофе для Вольфа. Работать ему не приходилось, администрация выделила другого переводчика, а немец только следил чтобы я ничего лишнего не подписывал. Переводчик отлично владел тем же английским, что и я, а вопросы были в основном по истории моего мира и его технологиям.

Уже после первых вопросов, как только стало понятно, что по образованию я переводчик, а по профессии – торговец лакокрасочными материалами, интерес ученых мужей возле переводчика ко мне упал. Он немного вырос, когда я вспомнил, что в школе увлекался программированием и тут же упал, когда вопрошающие узнали, что дальше программ по решению квадратных уравнений в Паскале я не пошел. Серьезно опросили по литературе, кино, поп идолах и известных политиках, а с наступлением вечера, когда уже и я, и переводчик люто ненавидели друг друга, мне был выдан первый в этом мире документ. Пластиковый прямоугольник паспорта с минимумом информации и моей фоткой.

- Слушай, а что это за строчка? – спросил я Вольфа, пока мы шагали по широкому тротуару ночного города. Здесь, наверху было гораздо свежее, пахло цветами, а вечер переливался сотней оттенков неоновых витрин и реклам. – Никак не разберу. Вроде место рождения, но что за ТМ В23-25 Г105?

- Это определение твоего мира по классификатору измерений. Ты выходец из Технического мира 23/105, 24/105 или 25/105. Три мира – довольно точно. Я вон посмотри, - немец достал свой паспорт – ТМ В20-24 Г103-105. Это вообще пятнадцать миров. Забей. Кому оно теперь нужно? Пойдем лучше поедим. Я тут отличную кафешку знаю. – Причем говорил он это жуя отобранные у охранников батончики.

- Вольфган Дитер Рейн! – радостно и торжественно объявил женский голос из машины, притормозившей слева. Мы синхронно повернулись. Стройная блондинка в глянцевом обтягивающем платье выпрыгнула из блестящего автомобиля на такие огромные и тонкие шпильки, что они с легкостью сошли бы за увеличенные шиферные гвозди, ну или крепления стропил.

- Шайзе, - выдохнул немец, глотнув кусок батончика.

- Это кто? – поинтересовался я, а блондинка, распахнув объятья прижала моего спутника к груди просто-таки фантастического размера и затараторила на латыни. Не знаю насколько местная латынь отвечала родной, я и той не знал, но эта была вполне современным языком, более того – праймлингвом.

- Лена, - только и разобрал я слова Вольфа. В отличие от женщины, немец совершенно не излучал радости. Вольф вроде как представил меня, за что я был целован в щеки и тут же забыт, а вот его подхватили под ручку и повели по тротуару. Машина медленно двинулась за нами, создавая помеху другим водителям.

Гвозди цокали по тротуару, а женщина не переставала тараторить. Ее голос бесил, а плавные покачивания бедер и груди завораживали. Вот кого она мне напоминает! Точь-в точь жена моего бывшего шефа одень ее в брюки и смени цвет волос. От этой стервы страдали все, кто попадал в радиус ее зловещей ауры: банально проливалось кофе, народ поскальзывался на карандашах, и еще часа четыре после ухода все выли от взбешенного ее появлением шефа. Понимание сути происходящего ко мне не пришло, но голова разболелась. В висках то и дело постреливало, а веки налились сонной тяжестью. Вот так, вогнав меня в полутранс, она и протянула нас с Вольфом пару кварталов, а после чего, подарила по поцелую в щечку и со счастливым видом скрылась в дали на автомобиле.

- Кто она? – Вольф молчал. – Вольф! – пришлось повысить голос.

- Бывшая жена, - почти прорычал немец. Привычное дружелюбие в его голосе сменилось нескрываемым раздражением.

- Что ты там говорил насчет поесть?

- У меня есть лучшая идея.

- Сомневаюсь.

- Почему?

- Хорошие идеи после встречи в бывшими в голову не приходят. – Вольф призадумался. Похоже мои слова попали в яблочко.

- Нет, - кивнул он своим мыслям, - Мне необходимо пар сбросить. Есть тут одно заведеньице… Ха, как раз вниз по улице. Устраивают бои со зверями. До того, как меня взяли на Бочку, я там выступал пару раз. Посидишь в зале, посмотришь, а я развлекусь. – Перспектива не радовала. Видел я здешних зверей.

- То есть, твоя бывшая подвела тебя именно к той улице, где будут бои и настроила на нужную волну?

- Что? Чепуха! Зачем ей? Ты же ее видел. А приглашение я еще вчера получил. У хозяина проблемы с гладиаторами.

Я потер виски. Череп ломило немилосердно. Вот только не хватало еще ввязаться в авантюру, когда на кону такие деньжищи вполне легальным способом. Я достал телефон. Транслитерацию я освоил первым делом, так что проблем с опознанием контактов не возникло, только с выбором кому звонить. Капитан, да и Канат точно смогут приказать Вольфу, но, если ему крупно влетит, я потеряю единственного человека, с которым начинают завязываться дружеские отношения. А что если ящер? Он показался мне рассудительным мужчиной.