– Слушаю? – прошептала она.

– Ария, это Майк.

– Майк! Где же вы были? Вас не слышно целую вечность. Все в порядке?

– Да… конечно, все хорошо, – сказал Майк, с отвращением говоря ей неправду, но таковы были инструкции Либера – у него не было выбора. Теперь дело о наследнике и наследнице было в руках адвокатов. Он, наконец, узнал конец истории, и теперь уже Либер должен был связаться с наследниками и официально объявить им, что они получат наследство Поппи Мэллори.

– Мне, правда, нужно знать о Поппи… – сказала Ария расстроенно. – Вы не представляете, что тут творится… Мама и Карральдо устраивают вечером большой карнавальный праздник – В честь помолвки! Я пытаюсь связаться с Орландо—с того самого дня, как приехала. Я боюсь, что он все еще сердится на меня…

– Послушайте, Ария, – быстро перебил ее Майк. – Я в палаццо Гритти. Почему бы вам не прийти ко мне? Мы сможем поболтать о том, о сем.

– Я бы рада, – сказала она несчастным голосом, – но мама не выпускает меня из виду. В три часа прилетает парикмахер из Рима, он привезет с собой гримера, который разрисует наши лица. Я буду выглядеть, как мадонна, украшенная для жертвоприношения! – добавила она горько. – Но что я могу сделать? Мама говорит, что это – мой долг. Ах, Майк, если бы вы только могли доказать… А вы узнали что-нибудь о дочери Поппи? Пожалуйста, скажите да, и мне не придется участвовать в этом…

– Еще нет, – сказал Майк, жалея, что не может рассказать ей всю правду.

– Но вы все еще ищете? Это так важно! Если у меня будут деньги Поппи, я отдам большую часть маме, а сама просто убегу с Орландо. Он нуждается, чтобы кто-нибудь позаботился о нем.

– Не беспокойтесь об Орландо, – сказал Майк резко. – Я точно знаю, у него все будет в порядке.

– Конечно, – сказала грустно Ария. – А со мной? Я звоню и звоню, но он мне не звонит. Я не могу поверить, что он совсем больше не думает обо мне – после того, что было у нас… Он просто разозлился на меня – вот и все. И я не могу его за это винить. Представьте себе, как это выглядело, когда я улетела в Лос-Анджелес вместе с Карральдо, оставив его одного на Рождество…

Майк вздохнул.

– Догадываюсь, что он не приглашен на вечер?

– Конечно, нет! Я подозреваю, что мама попросила Карральдо уволить его, и он больше не мой учитель. Но вы – приглашены, – добавила она. – Я приглашаю вас сейчас. Единственно… меня может не быть…

– А где же вы будете? – спросил он встревоженно.

– Ах, я не знаю… мне некуда идти… без Орландо все бессмысленно, нет спасения….

Ее голос был полон спокойного – безысходного – отчаяния, и Майк быстро сказал взволнованно:

– Не делайте глупостей, Ария! Я приду к вам вечером, и мы обо всем поговорим.

– Приходите к десяти часам, – проговорила она. – И не забудьте – вас ждут в маскарадном костюме.

Странно, думал Майк, надевая в спешке купленные штаны до колен, парчовый камзол и туфли с острыми носами, единственным претендентом на наследство Поппи Мэллори, с которым он до сих пор еще не познакомился, был Орландо, и поэтому он не мог судить о нем. До сих пор все, что он знал об Орландо, было сплошными слухами. И он никогда не встречал другого поклонника Арии, Карральдо. Он вспомнил длинный разговор с Карральдо по телефону этим утром… Что ж, оставалось надеяться, что он сделал все, как нужно.

Надев бархатную черную маску, Майк стал рассматривать себя в зеркале. Он был похож на джентльмена семнадцатого века – не хватало только напудренного парика. Он накинул черный плащ на плечи и надел черную треуголку, а затем внезапно решил чего-нибудь выпить в баре «Гарри'з» по пути в палаццо Ринарди.

На закате опять заклубился туман и скрыл солнце, покрыв призрачной вуалью яркие бьющие в глаза краски карнавала и приглушив громкие взрывы веселья и звуки музыки. Разноцветные огоньки светились на деревьях, и на украшенных гондолах, скользивших в сгущавшихся сумерках, и изредка, когда пелена тумана разрывалась, на них мелькали Пульчинеллы и Арлекины, и экзотические красавицы в облаках тюля и атласа, блестках бижутерии приветливо махали руками, и невиданные тропические птицы и загадочные существа из иных миров завораживали взгляд. Этой ночью Венеция, под вуалью тумана превратилась в город грез и миражей, ожившего прошлого.

Лючи беспокойно вертелся на своей жердочке в холле палаццо Ринарди – так же, как много лет назад в Numero Seize, когда Ария и ее мать, вместе с Карральдо, встречали гостей у мраморной лестницы. На Арии было платье семнадцатого века из бархата цвета рубинового вина и баснословное ожерелье из рубинов и бриллиантов – подарок, который ей преподнес Карральдо этим вечером. Серебристая маска скрывала отчаяние в выражении глаз, когда Карральдо взял ее за руку и улыбнулся одобряюще. Он был одет совсем как кавалер на портрете Ван-Дейка в «Кал'Оро» и, как показалось Арии, выглядел даже более зловеще, чем всегда.

Франческа, похожая на сверкающую сосульку в своем звенящем хрусталем платье, была в ударе; наконец-то она была на гребне великолепия: сегодня она королева Венеции! Это был пик всей ее жизни. Свечи мерцали в огромных хрустальных люстрах, факелы пылали на пристани, освещая гостей, прибывавших в разукрашенных лентами и цветами гондолах под музыку струнного квартета, исполнявшего Вивальди, Генделя и Альбиони. В обеих комнатах внизу предлагались прохладительные напитки, пианист импровизировал на рояле, в бальном зале собрался оркестр, чтобы после обеда гости могли потанцевать.

Пьерлуиджи, под маской-баута, в черном плаще и треуголке, быстро вышел из гондолы и встал поодаль от дверей палаццо Ринарди. Спасаясь от холода, он закутался поплотнее в плащ и стал ждать, пока с прибывшего вскоре катера не выкатилась нарядная толпа гостей, в которой он затерялся, когда они, громко смеясь, вливались пестрым ручейком внутрь, и дворецкий, принимавший визитные карточки, не заметил лишнего гостя.

– Господи! – воскликнула Франческа, когда он низко раскланялся и поцеловал ей руку. – Я никого не могу узнать сегодня – маски такие хитрые. Но игра будет окончена, сэр, когда начнется обед. За столом у каждого свое место, и тогда мы узнаем, кто вы!

Пьерлуиджи даже не улыбнулся – он не собирался обедать!

– Улыбайся, Ария, пожалуйста, – подталкивала свою дочь под локоть Франческа. – Смотри, вон Майк. Вам нужно было надеть парик, – сказала она с игривым упреком. – Или, по крайней мере, капюшон.

– Вы потрясающе выглядите! – улыбнулась Ария. – У вас ноги как раз для штанов до колен. Мы можем поговорить? – прошептала она, когда он целовал ее. – Я улизну, как только смогу, – встретимся в гостиной.

– Орландо не звонил, – сказала она, когда они встретились через полчаса. – Что мне делать? Думаю, нужно позвонить ему хотя бы еще один раз.

– Нет! – резко воскликнул Майк. – Не делайте этого.

– Это нехорошо, да? – сказала она грустно. – Девушка не должна так навязываться мужчине? Но, Майк, я так люблю его, и теперь я знаю, что не вынесу этой помолвки!

– Ария! – позвала ее Франческа. – Пойди сюда и поздоровайся с графиней Мифори…

– Поговорим позже, – быстро шепнула с несчастным видом Ария.

Майк решил, что надо будет присматривать за ней, неизвестно, на что она может решиться в таком состоянии… Если бы только он мог сказать ей, что она наследница! Все было бы проще…

– Итак, господин Престон, – оторвал его от невеселых мыслей Карральдо. – Наконец мы встретились, и я могу лично поблагодарить вас за то, что вы поверили мне. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему это было так необходимо?

Его карие непроницаемые глаза, полускрытые маской, изучали лицо Майка.

– Я рад, что смог помочь, – ответил Майк твердо. – Жаль только, что я не знал всего этого раньше.

– К несчастью, никто из нас не может повернуть стрелки часов вспять. Но теперь вы свое дело сделали и можете веселиться. Предоставьте мне самому позаботиться обо всем остальном.

Вечер шел своим чередом: шампанское текло рекой, обед был восхитителен, прислуга – безупречна; Франческа посадила Майка рядом с девушкой, которая была, несомненно, очень красива под своей загадочной золотистой маской, у нее были волнующие тело и голос, пикантный англо-итальянский акцент. Он нашел все это настолько забавным, что не заметил, как ливрейный лакей в напудренном парике что-то шепнул Арии на ухо.