Дальше мы ехали в молчании. Алестер особой болтливостью не страдал, был сдержан. Да и я не горела пламенным желанием с ним разговаривать.

Гораздо интересней было просто наблюдать за сменой пейзажа. Природа вокруг была завораживающей. Самым прекрасным стал момент, когда стена леса постепенно стала редеть, а потом и вовсе расступилась, выпуская нас на большую поляну. С одной стороны свободное пространство упиралось в высокую крутую скалу, с которой, громко шумя, срывался вниз бурный поток искрящейся на солнце воды. Потом он превращался в веселый звонкий ручеек, теряющийся в зарослях травы и убегающий вглубь леса. Совсем рядом с водопадом, в окружении камня, образовалось озерцо, наполненное кристально-чистой водой.

— Как красиво… — я не удержалась, пораженно оглядываясь по сторонам.

Все-таки красота окружающего мира — это моя слабость. Я с детства с любовью смотрю на каждый солнечный лучик, словно ощущая себя продолжением всего того, что меня окружает. Природная красота и естественность неповторимы, они не сравняться ни с одним произведением искусства даже самого великого мастера, потому что прелесть природы — это таинство, потому что ее яркость и безграничность неповторимы. Ее реальность невозможно передать ни на одном холсте, ни в единой строчке поэмы. Ее можно увидеть только здесь и сейчас, и через миг все будет уже совсем другим…

— Почему ты не любишь темную магию? — вопрос некроманта заставил меня вздрогнуть. От неожиданности я даже не нашлась, что ответить.

— В смысле? Не люблю…

— Скажем чуть иначе, — он немного наклонил голову, словно обдумывая что-то. — Относишься с предубеждением. Почему?

— Странный вопрос, — я действительно растерялась. — Может потому, что в Мерридии за некромантию казнят?

— Некромантия — это лишь одна из многочисленных граней темного дара. Без тьмы никто бы не знал, что есть свет. И то, и другое имеет право на существование.

— Никогда с этим не спорила, — я неопределенно пожала плечами, не понимая, зачем Алестер вообще завел этот странный разговор, причем так внезапно. — Человек делает свой выбор. Отдает предпочтение Свету, Тьме или Стихиям. И не мне судить, правильный этот выбор или нет.

— Тогда что бы выбрала ты? — маг смотрел на меня так пристально, что на меня вмиг как будто бы упал тяжеленный камень.

— Я бы…

Я хотела уже ответить, но вдруг задумалась. Ответ, первоначально казавшийся столь простым, ускользал из сознания, уступая место странному и непонятному сомнению…

Свет? Нет… Увы, но чистый свет для меня закрыт. Душа волшебника этой стороны дара должна быть незамутненной словно безупречный алмаз. Мне этим похвастаться нельзя. Стихии? Сомневаюсь, что смогу определиться с одной из четырех, никогда не разделяла их и независимо друг от друга даже не представляю. А все и сразу — то же самое, что ничего толком. Абсолютный стихийник — это не для меня. Тогда Тьма? Забавно, но я понимаю, что это не мой выбор. Возможно краешек, кусочек, но не вся сила темного искусства…

Я закусила нижнюю губу, обдумывая, что же сказать. Невольно вспомнился сон о богине любви Беате.

— Если бы я могла выбирать — я бы не пошла путем ни одного из богов. Свет Эры, тьма Нейта и стихия Дейбса, все это лишь частично может относиться ко мне, — я просто продолжила размышлять вслух. Даже не для некроманта, а скорее для себя самой. — Мне ближе путь Беаты.

— Сторона богини любви? — некромант неподдельно удивился.

— А что тут странного? — я улыбнулась. — В любви есть и темное, и светлое, в ней есть стихия, страсть, огонь, отчуждение и холод, боль и наслаждение. Практически всеми нашими действиями правит любовь. Любовь к семье и друзьям, деньгам, славе, власти, азарту, в конце концов, любовь к жизни… Порой своеобразная, но все же «любовь».

Я спешилась, подойдя к озерцу, присела и с наслаждением опустила руку в прохладную воду. Следом за мной к озеру ближе подошел и Алестер.

— Даже эта вода сейчас любит, — я нежно провела рукой по водной глади. — Поток родился из капель, впитавшихся в землю, несся вперед, своими касаниями даря ласку скалам, сейчас он любит солнечный свет, приносящий тепло, любит далекий океан, к которому так неистово стремится… И только любовь может в итоге управлять всем: и светом, и тьмой, и стихиями…

Маг молчал. Я обернулась, встретившись с его задумчивым взглядом.

— Вот только четвертую сторону дара, так же тяжело познать, как и остальные три, — сама не знаю, почему вдруг это сказала. — Любить порой сложней, чем созидать или разрушать. Это на ступень выше, чуть иначе.

— По твоим словам выходит, что Беата была сильней всех своих братьев?

— Сильней? — я удивилась. — Я такого не говорила.

— Но это можно предположить, сделав выводы из твоих слов, — некромант загадочно улыбнулся. — Раз любовь в итоге «управляет».

— Я лишь произнесла вслух то, что думаю. Ответила на вопрос о выборе стороны дара. Выводы каждый делает сам. Не мне судить о правильности твоих, — впервые мы говорили с некромантом так легко, просто, без ограничений, условностей и правил.

— Что ж… нам, наверное, стоит продолжить путь, — Алестер талантливо ускользнул от начатой им же самим темы. — Не буду в первый день сильно утомлять свою гостью.

Я лишь пожала плечами. Хорош некромант, так легко переходит от одних слов к абсолютно другим, что я теряюсь.

— Еще посмотрим на парковые аллеи с южной стороны и на охотничий домик неподалеку.

Я вновь уселась на Лиссин, теперь уже без прежнего недоверия.

Аллеи особого впечатления на меня не произвели. В Корладе парки были ничуть не хуже, а в чем-то возможно и превосходили эти. Раскидистые тени от деревьев, пруды, фонтаны, лужайки и водоемы. Умело созданный ландшафт, ухоженность, грация и красота. То ли я стала излишне привередливой, то ли этим местам и действительно не хватало чего-то неповторимого? В целом — красиво, но не уникально.

Зато охотничьи угодья вызвали гораздо более яркий и искренний восторг. Это был даже не «домик», как выразился маг, а целый комплекс со строениями, площадками, вольерами, полянами, примыкающими прямо к лесу. Огромнейший полигон, простирающийся до самого горизонта. Такого громадного лагеря для охоты мне не доводилось видеть ни разу в жизни. Вот уж где воистину королевская масштабность, мерридийский монарх обзавидовался бы!

— Это задумка еще моего прадеда. Многие поколения королей Независимых островов устраивали здесь охоту. Естественно в то время, когда во Фриле еще были короли, — объяснил Алестер, усмехнувшись. — Кабаны, медведи, лоси, фазаны, зайцы. Здесь все пространство предназначено и создано лишь для одного — для идеальной охоты.

Вот именно в этот момент я и насторожилась. Наконец то, до меня дошла странная неправильность этого места, словно здесь отсутствовало что-то безумно важное и ценное. Не было какой-то волшебной искорки, жизни, яркости…

Озарило меня внезапно, я даже замерла на месте, не в силах сдвинуться.

Жизни, именно Жизни здесь и не хватало!!! Нигде не было видно ни одного из перечисленных магом животных, в ветвях не слышно птиц, нет ни белок, ни мошкары. Я непроизвольно вспомнила парковые аллеи, и только сейчас поняла, что в воде прудов не было рыбы, в траве не жужжали насекомые.

— Мне кажется, или…

— Здесь нет ничего, — я не успела договорить, а Алестер уже ответил. — Мой прадед, создавая этот уголок, не учел одной маленькой, но очень важной детали — парк и охотничий комплекс расположены слишком близко к замку. К тому месту, где сотни лет жили, живут и будут жить некроманты. От темной силы животные попросту убегают, и бороться с этим, увы, нет возможности. В определенном радиусе от замка нет ничего живого, а все виды, которые были завезены сюда специально, исчезали или умирали в течение недели. Для охоты звери завозятся специально. Поэтому по сторонам можешь больше не смотреть, ты не найдешь здесь ничего.

Я ошарашено молчала, в ужасе обдумывая слова мага.