Клинт подтолкнул меня локтем и показал на кусты дикой малины, которые росли вдоль поляны, сразу за деревьями. Невысокие, всего лишь по пояс. Из-за снега они показались мне похожими на детское лакомство, сахарную вату, только палочки были колючими.

Эти заросли малины раскиданы по всей роще. — Губы Клинта прижались к моему уху, но мне все равно пришлось напряженно вслушиваться. — Сейчас я обойду поляну и подберусь с другой стороны, поближе к двум дубам. Скорее всего, Рианнон будет там. Вряд ли она заметит меня в тени, когда нацелится на тебя.

Мне это не очень понравилось, но я промолчала.

Я буду достаточно близко, чтобы помочь тебе. Надеюсь, что так.

Я быстро его поцеловала и замерла. Он сошел с колеи, оставленной снегоходом, и начал осторожно удаляться. Когда лес окончательно его поглотил, я расправила плечи и зашагала вперед, уже не заботясь о том, чтобы не производить шума.

Теперь мне понадобится твоя помощь, Эпона, — вслух сказала я.

Не могу утверждать, но мне показалось, будто ближайшие деревья зашуршали ветвями в ответ.

Я выбралась из-за деревьев и шагнула в глубокий снег, укрывавший поляну.

Для начала мне бросились в глаза поразительно зеленые болотные дубы. Даже снег им был нипочем. Живость здоровой летней листвы производила сильное впечатление. Все здесь было мне знакомо, в первый момент чуть ли не показалось, будто я находилась в рощице Партолоны. Хотя, конечно, снег здесь был совершенно неуместен, как и следы от снегоходов.

Я проследила взглядом, куда они вели, и наткнулась на машины, их оставившие. Снегоходы были брошены возле маленького ручейка, который, извиваясь, пересекал поляну. Я с трудом оторвала взгляд от зеленой листвы Дубов, перевела его на стволы, покрытые мхом, а затем — на двоих людей, стоявших рядом.

Рианнон расположилась у дерева на левом берегу ручейка. Здесь на снегу тоже был очерчен круг, как в парке Чикаго, но она стояла не в нем, а снаружи. Круг опоясывал оба дерева и часть ручья между ними. В самом его центре я безошибочно узнала съежившуюся фигуру Бреса. Он опустился на колени лицом к Рианнон и спиной ко мне. Я разглядела его голый торс и подумала, что ему, наверное, холодно. Потом быстро перевела взгляд ниже, надеясь, что остальное он все-таки прикрыл, и с облегчением поблагодарила Богиню. Брес остался в джинсах. Если бы он поднял голову, то сразу увидел бы меня. Но его голова оставалась склоненной, а руки были сложены перед грудью, словно он молился.

От одной мысли насчет того, о чем он мог молиться, у меня внутри все сжалось.

На Рианнон была та же рыжая лисья шуба, которую она носила в Чикаго. Что-то долго она ее не меняла.

Я направилась к ней, бормоча сквозь стиснутые зубы:

— Надеюсь, черт возьми, эта дамочка не собирается разоблачаться догола.

Я удивлялась, как она до сих пор меня не заметила, и внимательно ее рассматривала, пока шла. Она тоже склонила голову. Волосы неукрощенной гривой свободно падали на спину. Я дотронулась до собственных непокорных кудряшек и невольно спросила себя, не произвожу ли такое же впечатление на других людей. Однако сейчас на мне была тугая шапочка, натянутая до ушей, так что волосы не могли себе позволить особого буйства.

Тут мое внимание отвлекло какое-то движение на той стороне поляны. За живой изгородью, недалеко от двух дубов, на секунду мелькнула зеленая шапка Клинта. Я улыбнулась, постаралась молча просемафорить ему, что оценила хорошую диспозицию, потом быстро стерла с лица улыбку. С моим-то везением Рианнон могла заметить меня именно в этот момент. Она сразу просекла бы, что означали эти глупые ухмылочки. Сама не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы она догадалась о присутствии Клинта. Просто я доверяла своим инстинктам, которыми часто управляла моя Богиня.

Я вновь сосредоточилась на Рианнон. Она не держала руки перед собой, как Брес, а вытянула их в стороны ладонями вниз и слегка расставила пальцы, словно изображая перевернутый знак победы.

Победа вверх тормашками. По мнению Рианнон, так было бы, если бы я взяла над нею верх.

Надеюсь, так и будет, — пробормотала я.

Мой голос разнесся по всей притихшей поляне. Рианнон резко обернулась. Наши взгляды встретились, и мы обе замерли. Нас разделяло всего несколько шагов. Вокруг падали хрустальные яркие снежинки, словно Богиня сыпала с облаков блестки. До полудня было далеко, но небо над священным местом потемнело, усиливая атмосферу потусторонности.

Мы с Рианнон моргнули одновременно.

Я как раз подумала о том, что она злоупотребляет косметикой, когда эта поганка разомкнула губы, напомаженные бронзовым блеском, и заговорила моим голосом с партолонским мелодичным акцентом:

Ты не так привлекательна, как я.

Волшебство момента мгновенно рассеялось.

Вот как? — попробовала я съязвить, — А я как раз думала, что на тебе слишком много косметики. Это здорово старит.

Она вздернула бровь и скрестила руки на груди, я машинально повторила этот жест.

Зачем ты здесь, Шаннон? — сразу перешла к делу Рианнон.

Мне кажется, нам нужно поговорить.

«Черт возьми, какая ерунда».

Она улыбнулась и тихо рассмеялась:

А с какой стати мне говорить с тобой, школьной училкой? — Последнее слово она произнесла как оскорбление.

«Не теряй самообладания, — сказала я себе, — Вдохни поглубже. Успокойся».

На то есть причина, и не одна. У нас с тобой, видимо, много общего. Я подумала, что было бы неплохо с тобой познакомиться, — Я вовсе не собиралась этого говорить, но интуиция подсказывала, что нужно развязать ей язык.

Рианнон сощурилась, на безукоризненно гладком лице появились тонкие морщинки.

«Взять на заметку! Никогда не щуриться!»

А мне не интересно с тобой знакомиться, — Но что-то в ее тоне подсказывало, что она не совсем искренна со мной.

«Или с собой», — промелькнуло у меня в голове.

Да брось ты! — расхохоталась я. — Ты не менее любопытна, чем я. Только посмотри на нас! Мы абсолютно одинаковы. Распрямить мне волосы, смыть с тебя косметику, напялить на меня длинную шубу, и получатся двойники, — Я опустила руки, — Наверняка у тебя найдется несколько вопросов, которые ты хотела бы мне задать. Я-то знаю, что у меня их целая пропасть.

Пропасть — это сколько?

Вот видишь! Это вопрос. «Пропасть» на американском сленге означает «очень много». — Прежде чем она успела что-то сказать, я продолжила: — Теперь моя очередь задавать вопрос. Что, черт возьми, здесь делает твой бойфренд?

Лицо Рианнон, на секунду расслабившееся, вновь обрело выражение хитрой настороженности.

Брес вовсе мне не бойфренд. Он мой слуга, связанный со мной кровью и выполняющий мои приказы.

Ты говоришь как в кино, но смысла в твоих речах не так уж много. Нельзя ли изъясняться современным языком, чтобы я могла понять?

Секунду мне казалось, что сейчас с ней случится один из тех приступов ярости, о которых так много рассказывала Аланна, но, видимо, она взяла себя в руки, потому что просто сказала:

Очень хорошо.

Пальцем с наманикюренным бронзовым ногтем Рианнон ткнула в Бреса, а затем описала грациозную дугу, указывая на поляну, окружавшую нас.

Брес готовится к зову.

Почему-то мне это не очень понравилось.

Я по-прежнему не понимаю.

Все время забываю, что ты ничего не смыслишь в древних тайнах. Мы двойники только внешне, — произнесла Рианнон так снисходительно, что я невольно стиснула зубы. — Я вызываю защитника, а Брес послужит сосудом, в который тот вселится.

Боже правый! — выпалила я, как только до меня дошел смысл сказанного — Неужели ты считаешь Нуаду телохранителем? — У меня пошел мороз по коже.

Нуада! — фыркнула она. — Так называет себя этот дух. А ты откуда знаешь?

Знаю, потому что помогала разделаться с ним в Партолоне! Никакой он не великодушный защитник, а воплощение зла. Ты возродила к жизни дух предводителя тварей, демонов, которые чуть не разрушили твой прежний мир.