— Я уверен, что твои экстрасенсы работают гораздо лучше, дорогая, — заверил ее Уит.

Люси принадлежала компания «Сеть экстрасенсов побережья», которая, как она утверждала, обслуживала бедствующих и отчаявшихся со всего Техаса.

— Да еще по два доллара девяносто девять центов за минуту — грабеж настоящий. — Она потрогала висевшую у нее на шее цепочку с кристалликом янтарного цвета. — В моем бизнесе, по крайней мере, все чисто. Возможно, мне нужно больше рекламы. И у меня дешевле, чем у этой Дамы, Не Умеющей Правильно Читать по Картам.

Он обнял Люси еще крепче и дал салфетку, чтобы она вытерла хлюпающий нос.

— Я должен кое-что рассказать тебе о твоем дяде Пэтче.

— Что?

— Именно он посоветовал мне пригласить тебя на свидание.

Люси рассмеялась, несмотря на то что в ее глазах стояли слезы.

— Неужели это правда?

— Он позвонил мне после того, как ты вышла из зала суда, и сказал, что я вынес тебе слишком суровый приговор за эти некупленные билеты.

— Дело вовсе не в билетах. Я не платила из принципа, — заявила Люси.

Тот же аргумент она высказала и в суде. Но теперь он показался Уиту более убедительным. Пэтч тогда заплатил за племянницу штраф в пятьсот долларов. Кроме того, Люси выполняла еще общественные работы, а Уит приглядывал за ней чуть больше, чем это действительно требовалось.

— Он намекнул, что я должен загладить все это дело, пригласив тебя на ужин.

— Старики, разыгрывающие из себя свах, — это ужасно. — Люси вытерла глаза. — Они считают, что у них семь пядей во лбу, потому что они выиграли войну.

В дверях появился помощник шерифа — молодой, загорелый, светловолосый парень с блестящим от пота лицом.

— Судья Мозли? Можно вас на минутку? — Когда он говорил, его губы едва двигались.

— Они мертвы? — спросила Люси. — Это точно они?

— Да, мэм. Похоже, что они. Мне очень жаль.

Люси закрыла лицо ладонями.

— Вот черт. Это были плохие вибрации, — после продолжительной паузы произнесла она, не отнимая рук от лица.

Теплые солнечные лучи приятно грели закрытые глаза Клаудии Салазар. Погрузившись в дремоту, она полулежала в шезлонге у бассейна и наблюдала, как с ее кожи быстро испаряется вода. Клаудия лениво думала: «К такому легко привыкнуть».

Последние несколько дней были очень насыщенными: ей все-таки удалось положить конец серии краж со взломом, которые происходили в домах, где проживали приезжие туристы, и арестовать уже попадавшегося на этом преступника, отправив его в тюрьму. Как ни печально, у того было трое детей. Две ночные смены Клаудия подменяла своего приятеля, патрульного офицера, который слег с тяжелой летней простудой, потому что во всем полицейском участке Порт-Лео катастрофически не хватало людей. К тому же эти два жутких убийства Гилберта и Тран, которые хоть и не подпадали под юрисдикцию Порт-Лео, но в таких неординарных случаях управление шерифа и полицейский участок всегда помогали друг другу. Однако Дэвид Пауэр, бывший муж Клаудии, вежливо отклонил помощь их участка, и она подумала: «Гордость идет впереди падения». Это была единственная библейская мысль, пришедшая ей в голову за многие годы. Стараясь оставаться объективной, Клаудия удивлялась: неужели она настолько раздражала Дэвида, что он из-за этого решил отказаться от помощи полицейских? Поразмыслив, она посчитала, что не стоит обращать на это внимание. Что касалось дня сегодняшнего, то она уже официально находилась в отпуске.

Открыв глаза, Клаудия выпрямилась в шезлонге и увидела Бена, который стоял у столика между бассейном и стеклянными французскими дверями в комнату и мучился с тугой пробкой в бутылке с вином.

— Какая же я никудышная гостья, — сказала она. — Я тут заснула.

Бен Вон с трудом вытащил пробку и улыбнулся.

— Ты просто выдохлась. Не переживай по этому поводу.

Клаудия ответила ему улыбкой. Если бы она плавала с Дэвидом, потом пила бы с ним вино среди бела дня и после этого задремала, это наверняка послужило бы для него поводом для глубокого анализа: «Я что, надоел тебе? Или со мной что-то не так?» Бен же просто оставил ее в покое, и она была ему за это благодарна.

Клаудия встала, чувствуя себя несколько неловко в своем новом пурпурном бикини, которое казалось ей слишком смелым, натянула через голову длинную футболку и разгладила ее на бедрах.

— Больше никакого вина. Два бокала — это моя норма.

— Ты же не на службе, — напомнил ей Бен. — Я приготовил ленч. Надеюсь, что неплохой.

— Я бы все равно простила тебе любой ленч. Так чем я могу сейчас помочь?

— Просто присядь. Ты же моя гостья.

Бен снова скрылся в доме. Терраса, на которой находился бассейн, вытянулась вдоль берега бухты Святого Лео; в летнюю жару зеленая морская вода была похожа на старое стекло, а волны напоминали белые губы, поднимавшиеся словно для поцелуя и затем вновь исчезавшие в глубине. Клаудия надела темные очки. Отпуск. Что ж, несколько дней отдыха ей действительно необходимы, а потом снова за работу. Но сидеть здесь, на многоуровневой террасе, рядом с частным причалом, выходившим прямо к задней части дома, площадью, надо полагать, около семисот квадратных метров… — это, признаться, намного лучше, чем питаться бутербродами и смотреть старые видеофильмы, как было в ее прошлый отпуск.

Бен вернулся с подносом, на котором стояли тарелки с весьма внушительными порциями салата из тугих розовых креветок правильной серпообразной формы и порезанными дольками авокадо, небольшой хрустальный кувшинчик с домашним соусом и блюдо с дымящимися булочками. Все это он поставил перед ней.

— А где шоколад?

— Неблагодарная. — Бен снова налил им обоим вина и поднял свой бокал для тоста. — За твой прекрасный отпуск. И за старых друзей.

— За старых друзей, — повторила Клаудия и чокнулась с ним своим бокалом. «Друзья, — подумала она. — Забавное слово. Оно может означать слишком много». Когда-то давно они были любовниками, но сейчас, глядя на него, Клаудия не могла думать о Бене как о бывшем любовнике. Теперь он совершенно не был похож на того застенчивого, немного неуклюжего мальчика, которого она когда-то знала.

— И нам даже не пришлось ловить креветок, — сказал Бен.

— Меня это иногда выручало, а иногда я стыжусь этого. Мой отец — последний из Салазаров, который до сих пор промышляет ловом креветок, — откликнулась Клаудия. Заметив, что лицо Бена слегка омрачилось, она опустила вилку и мягко произнесла: — Прости. Я не хотела вызывать неприятные воспоминания…

Бен опять улыбнулся. Ей нравилась его улыбка, теплая и счастливая, открывавшая немного неровные передние зубы.

— Все нормально. Моих родителей нет уже очень давно, Клаудия. Я скучаю по ним, но ты тут ни при чем.

Клаудия знала, что, неожиданно попав в шторм в самой бухте, они погибли, когда их лодка для ловли креветок перевернулась. Бену тогда было шестнадцать, а его брат Стоуни только что поступил в колледж.

— Из меня мог бы выйти хороший ловец креветок, — усмехнувшись, сказал после паузы Бен.

— Тебе, я думаю, это быстро надоело бы.

— Но зато в море ты сам себе хозяин. — Бен сделал маленький глоток белого вина. — Все время на солнце. Правда, Стоуни ловлю креветок на дух не переносит.

Клаудия взглянула на террасу, частный причал, на слишком большой, с ее точки зрения, дом.

— Такого заработка не хватило бы, чтобы выплачивать по закладной за все это, — заметила она.

Клаудии нравился бассейн, нравился ленч, нравилось быть с Беном, но женщина чувствовала себя неловко от сознания, что, находясь в доме его брата, она как будто бы нарушает границу частных владений. Продолжая смотреть на Бена, облачившегося в скромные плавки, на красивые руки мужчины и приветливую улыбку, она вдруг захотела поцеловать его, но сдержала себя. Только не здесь. Если она сейчас поцелует его, ей уже трудно будет остановиться, а в любой момент может появиться хозяин дома, Стоуни Вон.