— И что, Яр? Что ты этим хочешь мне сказать? — говорю спокойно. — Вот давай, внятно и четко в двух словах, ты какой реакции от меня добиться хочешь? Поспешного бегства в слезах? Развод и девичья фамилия, что называется? Увидел девчонку — дай уведу из спортивного интереса? Мне как ещё твой поступок трактовать?

— Пять баллов, злющая колючка, — парень вдруг хмыкает и выражение лица быстро меняется, — вот только ты забыла одну маленькую деталь… У меня одно правило, — насмешливо цедит мне в глаза — раз не женаты, значит, могу и увести. Почему нет? Я вообще-то присмотрел тебя гораздо раньше, чем этот итальяшка.

Присмотрел он меня, ты смотри! Я чувствую, что сейчас аки змей горыныч пламенем пыхать начну.

— Значит так, языкастый, — щурюсь, надвигаясь на парня, — благо, в зале тихо и спокойно, наши разборки не привлекают ничьего внимания, — если тебя никогда не щелкали по носу и не научили, что чужое брать нехорошо — я буду первой! У тебя было пять лет, чтобы показать, как сильно я тебе нравлюсь, умный ты наш, — ткнула пальцем ему в грудь, — а теперь поезд ушел. Мои дела с Чезом — только мои. Наши проблемы — только наши и тебя не касаются.

Полезет целоваться? Судя по сузившимся глазам была у Ярика такая мысль, но тут в зал вошла компания из нескольких хихикающих девушек. И я, воспользовавшись тем, что парень отвлекся, просто проскользнула вперед, теряясь в толпе соседнего зала.

В душе что-то неприятно свербело, но я действительно не собиралась сбегать.

Более того, планировала найти снова куда-то потерявшегося Чеза. Все планы нарушил звонок.

— Извините, Нора Андреевна Романова? — молодой женский голос звучал устало.

— Да, — откликнулась удивленно, поспешно выбираясь из толпы ближе к стене, чтобы никому не мешать, — это я. Кто беспокоит?

— Это третья городская больница. Виктор Анатольевич Романов ваш отец?

Сердце упало. Пальцы задрожали.

— Да, — голос резко охрип, что случилось?

— Пациент поступил к нам сегодня, полчаса назад, в состоянии средней тяжести. Его сбила машина. Вы могли бы подъехать? Ваш номер нашли в его контактах в телефоне.

— Как он? — перебила, чувствуя, как прикусила губу до крови.

Нет. Этого не может быть. Это не на самом деле.

— Повезли на томограмму, нужно понять, почему пациент не приходит в себя. Есть подозрение на перелом ноги, возможны проблемы с шейными позвонками от удара об асфальт…

Как я не упала — не знаю. На автомате двинулась на выход, напрочь забыв про верхнюю одежду.

— Я сейчас… сейчас приеду…

Пальцы машинально нажимали на кнопки, вызывая такси.

Кажется, когда я загружалась в знакомую желтую машинку, слышала позади чей-то крик, но уже с трудом воспринимала реальность.

Папа, папочка… Боже мой, только бы все было хорошо…

Чезаре Нери

День если не с самого начала, то где-то с середины покатился кувырком. То дурацкий звонок лебезящего мужика, назвавшегося ректором местного лингвистического университета, то сорвавшиеся поставки техники от партнёров, то крыса, заведшаяся в компании.

Марк клятвенно заверял, что на след той заразы, которая пакостит новому владельцу и сливает некоторые данные по договорам, уже вышел и расплата не за горами. Однако, в свете одного чуть не сорвавшегося и изрядно потрепавшего нервы контракта, это мало утешало. Разве что рождало в голове кровожадные картины того, что бы я мог сделать с этим высоких моральных качеств человеком, не останавливай меня уголовный кодекс.

И Нора. Моя девочка впервые что-то скрывала. Вредина. Маленькая вредная переводчица с огнем в глазах и шилом в одном в высшей степени привлекательном месте.

Конечно то, что она предпочла промолчать и ни словом мне не обмолвилась по поводу того, что какая-то местная дура устроила представление на паре… пожалуй, если не обидело, то где-то неприятно засвербело.

Взрослый мужик, а все туда же. Все что-то торкает. Какого хрена? Девочкам положено быть слегка нелогичными, положено иногда немного «косячить» как выражается мой безопасник Толик. А мужчинам положено их прощать, лелеять и баловать. Как говорила бабушка — «мы, девочки, ранимые, Чезь, нежные, надумывающие себе много лишнего существа, которых надо вовремя тормозить, понял? А кто не спрятался — тот не виноват!». Бабуля была настолько «ранима», что, пожалуй, с ней не рискнул бы связываться ни один танк.

А дед предпочитал сначала выяснить окольными путями, что думает по тому или иному поводу его прекрасная половинка, а потом уже делать — ну или преподносить хитро идею так, как будто она и была бабушкиной. Все эти милые игрища не мешали им жить душа в душу уже более сорока лет.

О чем это я? О том, что тоже был неправ. Не сдержался, сорвал свое недовольство на Норе, хотя знал, что ей нелегко. Мы оба притираемся друг к другу, такие моменты — это нормально. Но я старше, опытнее, в конце концов. Я должен был найти нужные слова, а вместо этого…

Самое паршивое, что до начала выставки переговорить с Норой не удалось, а вести серьезные разговоры за рулем не приучен.

Я и рад был навестить Ирину и Феликса, давно не видел старых знакомых, но больно все это было не вовремя. К тому же почти в самом холле меня перехватил один из партнеров, начал извиняться за перебой поставок по контракту и упомянул пару интересных фактов, которые сузили круг подозреваемых.

Пришлось названивать Марку и Тольке. Потом меня перехватил Феликс. Я уже собирался вежливо отговориться, потому что где-то тут шныряет моя Норка. И своей шубкой светит перед всякими сомнительными личностями. Но в этот момент скинула смс-ку Ирина, заверила, что Нора занята в ее обществе и никакие грязные лапы всяких Яриков-шариков ей не угрожают.

Пришлось поверить. Ещё раз клятвенно заверил себя, что устрою моей девочке романтичный вечер — не сегодня, сегодня мы оба устанем до предела, но обязательно завтра. И сделаю все, чтобы недопонимание, возникшее между нами, истаяло без следа.

К сожалению, иногда приходится делать выбор — дела или чувства. Да ты что — не мужик — посмеются многие приятели. Но перед моими глазами пример моей семьи, члены которой успешно совмещают и то, и другое.

Поэтому я не мог сейчас же броситься за Норой — слишком серьезными и важными были разговоры. Угрожай ей опасность, будь она здесь совсем одна, а не с Иринкой — я бы её нашел. Но пока сердце почти успокоилось.

— И кто та красотка, которая свела с ума нашего заядлого холостяка? — обратился ко мне со смешком один из местных партнёров.

— Я бы тоже послушал… потом, — коротко заметил Феликс, не сводя с меня задумчивых холодных глаз.

С одинаковым выражением лица этот человек мог вытаскивать пистолет, разорять не угодившую ему фирму или поздравлять кого-то с днем рождения. И только самые близкие, пожалуй, знали, что Феликс не любит излишнюю роскошь, показухе предпочитает эффективность и дела ведет настолько кристально честно, насколько это вообще возможно для бизнеса. Ну а в семье… в семье это вообще совершенно другой человек. Сейчас, смотря на Феликса, я думал о нас с Норой. И о том, сможем ли мы когда-нибудь достичь такого же взаимопонимания, как и они с Иришкой… пусть и спустя годы.

Не то, чтобы я любил маяться всей этой сентиментальщиной и прочими философскими вопросами. По мне, так нужно — сделай. О несделанном не сожалей. Нужна тебе эта женщина? Завоюй. Завлеки. Соблазни.

Хочешь её не на время, а навсегда? Придется постараться. Есть разногласия? Все решаемо. Сладкие парочки только в кино существуют.

— Приглашаю как-нибудь в гости, — усмехнулся в ответ Феликсу, — тем более, что Иринка твоя с моей Норой похоже спелись.

— Чезаре, скажите, а вы планируете расширять свой бизнес в России? Как на счет группы компаний «МегаТек»? — сыпанули вопросом из толпы — и разговоры понеслись по новой.

Впервые хотелось бросить все и сбежать, но я не привык бросать дела на полдороги и пренебрегать семейными обязанностями. Поэтому, сцепив зубы, продолжал работать, то и дело поглядывая на телефон. Нора не писала.