Марк. Успокаивает.
Латиша резко выпрямилась, но выражение лица сменила на менее вызывающее, продолжая кривить губы от отвращения.
— Не заставляй меня принимать меры.
— Прекрати меня позорить, — прошипела блондинка.
— Ты справляешься с этим куда лучше. Сядь! Немедленно! Госпожа Нон, как я понимаю, вы поддерживаете мое решение?
— Как самая старшая среди вас по возврату, я принимаю желание Аданы назвать девушку своей дочерью.
Видимо, моя нерадушная свекровь пользовалась каким-никаким уважением, потому как разговоры в зале поутихли: недоверчивые женщины ждали, что будет дальше.
— А так же, как полноправная госпожа дома Нон, — женщина, чей возраст я определить не могла, сцепила пальцы в замок и медленно прошагала вдоль возвышения, заглядывая в лица соплеменниц, — я приняла решение отдать землю, принадлежащую моим сыновьям, своей невестке…
И тут я заметила Розали.
Она стояла почти у самого входа, только что зайдя внутрь, невежливо опоздав, и пропустила начало этого концерта.
Все ее внимание было направлено на свою (и мою) свекровь, и ядовито-красные губы брюнетки плавно растекались в улыбке. Она едва не кусала их от нетерпения, ожидая, когда же госпожа Нон уже назовет ее имя и отдаст ей приличный кусок земли.
Но свекровушка с треском и грохотом разбила ее ожидания.
— Госпоже Иянне Маром! — закончила госпожа Нон. — Рада породниться с тобой, Адана. Надеюсь, моя невестка станет тебе отличной дочерью.
— Уже, дорогая, уже стала, — благодарно кивнув, женщина поспешила добавить. — Надеюсь, и ты разглядишь в ней бриллиант.
Мягкий намек на ошибку Латиши заставил свекровь бросить на меня заинтересованный взгляд. Едва заметно кивнув, она вернулась на свое место. Ей тут же подали бокал, к которому она торопливо припала, чтобы смягчить пересохшее от громких слов горло.
— А теперь веселитесь! Веселитесь, мои дорогие гостьи! Празднуйте пополнение в нашей семье!
— Ты такая маленькая, — полным восторга голосом произнесла девушка, имени которой я не запомнила. — Просто чудо какая крохотная!
— А скольких бы мужей ты хотела? — женщина в красном наряде проявляла самую рьяную заинтересованность. — Мой сын скоро заканчивает обучение.
— Позвольте, позвольте! — девушка с кучей рассыпанных по плечам косичек, распихала полчище любопытных дам вокруг меня. — Если предлагают сыновей, то я спешу предложить своего!
— Нет, я!..
— Я тоже!..
— Только самые достойные стали моими мужьями, — холодно ответила я, пресекая балаган. — И я вполне довольна их количеством.
— Не соглашусь, — не сдавалась дамочка в красном. — Я слышала, что в вашем мире девочки рождаются так же часто, как мальчики. Это правда?
— Правда. В моей семье четыре дочери.
Удивленный восторженный вздох заполнил воздух небольшой комнаты, в которую меня увела Адана для более близкого знакомства с соплеменницами.
Женщины смотрели на меня со смесью удивления и крайней степени любопытства, от которого были способны приняться грызть ногти, не стесняясь этой детской привычки.
— Если лоно твоей матери было так благословлено богами, то и ты можешь родить много девочек!
— А мой сын…
— Послушай, мой сынок просто шелковый… — загалдели кумушки, пытаясь продемонстрировать мне лучшие черты своих чад.
Они спорили, красовались, хвастались, перекрикивая друг друга, но только у вошедшей госпожи Караты, услышавшей интересный разговор, хватило высоты голоса, чтобы не позволить себя перекричать.
— Адана, неужели ты позволишь своей дочери родить первого ребенка от кого-то из ее мужей? Это же просто верх глупости!
— Что ты имеешь в виду? — прошептала я, чувствуя, как моя нареченная мать напряглась, предчувствуя подвох.
— А то и имею. Раз уж в твоем роду действительно так много девочек, то по логике вещей хотя бы одного малыша ты должна родить от самого лучшего кимтарца.
— У меня такой уже есть. Как помнишь, я выиграла его в честном споре у Розали, — отбила я, но брюнетка плавно опустилась на мягкую подушечку, не скрывая своей улыбки.
— Раэль пока еще раб, и пусть даже его волосы отрастут, твой младшенький выиграл его в бою, а значит, он уже не лучший.
— Не могу не согласиться! — подала голос дама в красном, которую вроде бы звали Наиз. — Мы просто обязаны сходить на торги и выбрать лучшего кандидата для первенца.
— Да-да, это было бы справедливо, каждый из наших сыновей должен побороться за этот шанс, — загудели остальные, кивая друг другу.
Так, словно меня здесь нет.
Прямо сейчас решался вопрос приобретения очередного мужа, а меня даже не спросили!
— Достаточно, — стараясь имитировать интонацию Аданы, я с мольбой взглянула на женщину, но, судя по потемневшим глазам, решение ситуации было не в ее власти. — Только мне решать, от кого и когда я буду рожать.
— Не соглашусь, — Карата лениво выдвинула ногу вперед, и опустившийся рядом с ней на колени муж принялся усердно ее разминать. — Ты слишком ценна, мане нанеки дома Маром. Если твои чресла действительно так плодовиты, как у женщин вашего мира, то это в интересах всего Кимтара. Так ведь, девушки?
И вновь согласное кивание и тихие перешептывания.
— Знаешь, я согласна с твоим желанием привести к нам чужачку, Адана, — улыбка Караты стала насмешливой, а уголок губ изогнулся, портя красивое лицо. — Решение предоставить Иянне лучшего кимтарца принято единогласно, я правильно понимаю?
Адана крепко сжала мою ладонь, пряча их под раскиданными всюду подушечками, приказывая молчать. На ее лице вновь жила улыбка, не натянутая, но все-таки неестественная, помогая женщине держать лицо.
— Думаю, это отличная мысль, — выдавила женщина, сжав мои пальцы еще сильнее. До тихого хруста.
И я, словно репетировала все это время, улыбнулась так широко, что заболели щеки.
— Естественно, мужа себе Иянна выберет сама, из тех, кого вы, мои дорогие, назначите из всех обученных. Я доверяю вам и вашему вкусу, и очень надеюсь, что вы сможете отобрать мужчин слажено и без лишних ссор.
— Сколько? — кимтарка с косичками, явно воодушевленная неожиданной возможностью впихнуть мне своего сына, закусила пухлую губу.
— Семерых. Самых достойных.
Пальцы уже неприятно ныли от оказанного им давления, но я продолжала зубоскалить для всех и каждой пираньи, что сидела передо мной. В спину мне била такая мощная аура гнева моих мужей, что между лопатками чесалось с неистовой силой, но маска удовлетворенности намертво прикипела к лицу.
— Передайте всем остальным, дорогие мои! — Адана махнула рукой, отсылая кимтарок прочь. — Мы будем ждать вашего решения через семь дней.
Взбудораженные женщины не задумываясь повскакивали со своих мест и бросились в общий зал, оставляя нас наедине. Адана наконец отпустила мои пальцы и с самым виноватым взглядом обернулась.
— Прости, милая. У меня не было аргументов, чтобы это прекратить. Как ни ужасно, но именно от Караты я меньше всего ждала, что ее темную голову осветит прозрение.
Я молчала.
Кусала губы, мяла мягкую ткань под пальцами и чувствовала, как трясутся плечи.
Еще один муж. Еще один. Какой кошмар.
Представить еще одного мужчину в своей жизни было невероятно тяжело. Он просто не вписывался ни в один сценарий, который бы виделся мне более-менее приемлемым.
— Ия? Ты в порядке?
— Не уверена, — промямлила я. — Я хотела бы уйти… отдохнуть.
— Конечно, дорогая.
Адана бросила взгляд на моих мужей. Они поднялись как один; встав с их помощью на ноги, я словно на казнь направилась в зал, который нужно было пересечь.
Чувствуя сотни взглядов, открытых и тайных, внимательных и вскользь, я старалась шагать, распрямив плечи, ровно, заставляя одним видом уступать мне дорогу.
Я шла как госпожа, а внутри меня рыдала девочка, на которую вновь накинули хомут обязательств против ее воли. Искренне не понимая, почему я должна идти на поводу у этих змей, я нутром чуяла, что отказа мне не простят. Запомнят, обозлятся и обязательно найдут момент, когда смогут использовать это против меня.