На дороге были огромные лужи, но дождь прекратился. Дорога была безлюдна; дул прохладный ветерок, забирающийся под юбки Горации и холодящий ее ноги.

Она побежала в сторону Керзон-стрит. Горация еще никогда в жизни не выходила на улицу в столь поздний час одна, да еще пешком, и лихорадочно молилась, чтобы никого не встретить. Она почти добралась до угла улицы, как вдруг услышала чьи-то голоса. Навстречу ей неуверенной, шатающейся походкой шли двое. Неожиданно она узнала голос одного из них. – Я скажу, что я сделаю, – говорил он. – Ставлю на пони, если я не прав!

Горация вскрикнула от облегчения и устремилась вперед, упав прямо в объятия изумленного гуляки, который от столкновения чуть не свалился в лужу.

– П-Пел! – зарыдала она. – О, П-Пел, отведи меня до-мой!

Виконт, ухватившись за стену, наконец обрел равновесие. 0н изумленно посмотрел на свою сестру и вдруг сразу протрезвел.

– Гори все огнем, это же ты, Горри! – сказал он. – Ну и ну, ну и ну! Вы знакомы? Это моя сестра, Пом, леди Рул. Сэр Роланд Поммрой, Горри, – мой друг. Сэр Роланд расшаркался. – Мое п-чтение! – заикаясь, промолвил он. – П-Пел, отведи меня домой! – умоляющим голосом обратилась к нему Горация и схватила его за руку.

– Позвольте мне, мадам! – сказал сэр Роланд, галантно предлагая свою руку. – Для меня это большая честь!

– Минутку, – остановил его виконт, почувствовав что-то неладное. – Который час?

– Я н-не знаю, но, д-должно быть, ужасно поздно! – сказала Горация.

– Два, и ни секундой больше! – сказал сэр Роланд. – Не может быть больше двух. Мы ушли от Монти в половине второго, верно? Отлично, стало быть, два часа.

– Уже больше, – сообщил виконт, – а если это так, то я не понимаю, какого черта ты здесь делаешь, Горри?

– Пел, Пел! – попросил его друг. – Помни – здесь дамы!

– Вот и я говорю, – подтвердил виконт. – Дамы не разгуливают в два часа ночи. Где мы? Сэр Роланд призадумался.

– Хаф-Мун-стрит, – сказал он уверенно.

– Очень хорошо, – сказал виконт, – скажи мне вот что делает моя сестра на Хаф-Мун-стрит в два часа ночи? Горация, терпеливо слушавшая эту беседу, дернула его за руку.

– О, хватит болтать, П-Пел. Я ужасно боюсь, что убила лорда Летбриджа!

– Что?

– Уб-била лорда Летбриджа, – содрогаясь от рыданий, повторила Горация.

– Какая чушь! – сказал виконт.

– Это не чушь! Я ударила его к-кочергой изо всех сил, а он уп-пал и лежит неподвижно.

– Куда ты его ударила? – потребовал ответа виконт.

– В голову, – сказала Горация. Виконт посмотрел на сэра Роланда.

– Как по-твоему, она убила его, Пом?

– Могла, – рассудительно ответил сэр Роланд.

– Ставлю пять против одного, что не убила, – предложил виконт.

– Идет! – сказал сэр Роланд.

– Вот что, – неожиданно принял решение виконт. – Я пойду посмотрю.

Горация схватила его за фрак.

– Нет, ты не п-пойдешь! Ты должен доставить меня домой.

– Ну хорошо, – ответил виконт, отказываясь от своего намерения. – Но где это видано – убивать людей кочергами в два часа ночи! Это непорядочно.

Неожиданно на помощь Горации пришел сэр Роланд.

– В этом нет ничего такого, – сказал он. – Почему бы ей не ударить Летбриджа кочергой? Тебе он не нравится, и мне он не нравится.

– Да, – признавая его правоту, сказал виконт. – Но я бы не стал бить человека кочергой. Никогда не слышал ничего похожего.

– И я тоже, – признался сэр Роланд. – Но знаешь, что я думаю. Пел: это хорошо.

– Ты так считаешь? – засомневался виконт.

– Да, – упрямо подтвердил сэр Роланд.

– Давай лучше пойдем домой, – предложил виконт, приняв очередное неожиданное решение.

– С-слава Богу! – облегченно воскликнула измученная Горация: Она взяла своего брата за руку и повернула его в сторону дома. – Сюда, глупое, уж-жасное создание!

Но в этот момент виконт обратил внимание на ее растрепанную прическу, болтающийся плюмаж и резко остановился.

– Я подозреваю, что с тобой происходит что-то странное, Горри, – сказал он. – Что ты сделала со своими волосами?

– Н-ничего. П-поторопимся, Пел! Виконт позволил увлечь себя вперед. Они без приключений прошли Керзон-стрит.

Виконт, поразмыслив, сказал:

– Я не говорю, что это нехорошо, если ты убила лорда Летбриджа, только не могу понять одного: что привело тебя сюда в такое время?

Горация, чувствуя, что в данный момент просто бесполезно что-то ему объяснять, ответила:

– Я ходила на в-вечеринку в Ричмонд-Хаус.

– Ну и как там, мадам? – вежливо поинтересовался сэр Роланд.

– Хорошо, б-благодарю вас.

– Но Ричмонд-Хаус не на Хаф-Мун-стрит, – уточнил виконт.

– Она шла домой пешком, – пояснил сэр Роланд. – Мы ведь шли домой пешком? Ну вот. Она тоже шла пешком. Проходила мимо дома Летбриджа. Зашла. Ударила кочергой по голове. Вышла. Встретила нас. Вот и все. Проще пареной репы.

– Ну, не знаю, – сказал виконт. – Мне это кажется странным.

Сэр Роланд приблизился к Горации.

– Глубоко сожалею! – хрипло прошептал он. – Бедный Пел немного не в себе.

– Р-ради Бога, поспешим! – сердито проговорила Горация. Они вышли на Гросвенор-сквер. Снова полил дождь. Виконт торопливо сказал:

– Это ты сказал, что ночь чудесная?

– Кажется, я, – неуверенно ответил сэр Роланд.

– А по-моему, идет дождь, – заявил виконт.

– Мои п-перья испортятся! – сказала Горация. – О, ну что еще, Пел?

Виконт остановился.

– Забыл кое-что, – сказал он. – Я собирался пойти посмотреть, мертв ли наш приятель Летбридж.

– П-Пел, это не имеет значения, правда, н-не имеет!

– Нет, имеет. Я поспорил, – ответил виконт и устремился в направлении Хаф – Мун-стрит. Сэр Роланд покачал головой.

– Он не должен был так уходить, – произнес он сурово. – С ним дама, а он уходит, и ни слова извинений. Очень невоспитанный, да, очень невоспитанный джентльмен. Моя рука, мадам!

– Слава Богу, мы пришли! – воскликнула Горация. У подножия лестницы своего собственного дома она остановилась и с сомнением посмотрела на сэра Роланда.

– Думаю, придется мне все объяснить вам. Приходите завтра. То есть сегодня. Пожалуйста, не забудьте прийти. А если я и в-вправду убила лорда Летбриджа, не говорите об этом никому!

– Конечно нет, – сказал сэр Роланд. – Ни слова.

– И вы пойдете за П-Пелхэмом и заберете его, хорошо?

– С величайшим удовольствием, мадам, – сказал сэр Роланд с глубоким поклоном. – Счастлив оказать вам услугу!

«По крайней мере, он не так пьян, как Пелхэм, – размышляла Горация, когда сонный мажордом открыл ей дверь. – И если только я смогу объяснить ему, что случилось, и Пелхэм не наделает глупостей, возможно, Рулу не придется ничего предпринимать».

Повеселев, она поднялась в свою спальню, где горела лампа. Она зажгла свечи на туалетном столике и села перед зеркалом. Плюмаж в ее волосах намок и обвис, корсаж был порван, она поднесла к нему руку – и в глазах се отразился ужас. Из фамильных драгоценностей, что были на ней в этот злополучный вечер, ожерелье, серьги и браслеты были на месте. Не было только броши.

Она мысленно вернулась к тому моменту, когда вырывалась из объятий Летбриджа. Да, так и есть! Брошь осталась там, в доме у Роберта! Горация страшно побледнела, лицо се сморщилось, и она разрыдалась.

Ничто не мешало виконту осуществить его намерения. Он проделал извилистый путь назад на Хаф-Мун-стрит и обнаружил дверь дома Летбриджа открытой. Он спокойно вошел в дом. Дверь в гостиную тоже была распахнута, горели свечи. Виконт просунул голову в комнату и огляделся.

Лорд Летбридж сидел у стола, держась руками за голову. Пустая бутылка из – под вина лежала на полу, а рядом валялся растрепанный парик. Услышав звук шагов, его светлость поднял глаза и с удивлением уставился на виконта.

Виконт вошел в комнату.

– Пришел посмотреть, не мертвы ли вы, – сказал он. – Я поспорил с Помом, что нет.