– Да, милорд. В Мееринг, – ответил мистер Бриджес. – Мистер Дрелинкорт попросил, чтобы я нанял ему почтовый седан, и в два часа он уехал. Если бы ваша светлость прибыли сюда минут двадцать назад, вы бы его еще застали, Летбридж бросил монету ему в руку. – Я еще успею его догнать, – сказал он и легко сбежал вниз по ступенькам.

Наняв экипаж, он возвратился на Хаф-Мун-стрит, и тут же в доме поднялась суета: ливрейного лакея отправили в конюшню за дорожным седаном и четверкой лошадей, слуге было приказано приготовить дорожный костюм. Через двадцать минут его светлость снова вышел из дома, отдал четкие распоряжения своим форейторам и взобрался в седан – очень легкий экипаж на пружинах и высоких колесах. Когда седан свернул на Пикадилли, направляясь на запад, его светлость наконец свободно откинулся на спинку сиденья, пребывая в полной уверенности, что никакой наемный экипаж, выехавший даже за час до него, не сможет прибыть в Мееринг раньше его.

А тем временем мистер Дрелинкорт даже не предполагал, что лорд Летбридж уже идет по его следу, что кто-то, а уж тем более милорд Летбридж, обнаружил кражу. Он не видел причин спешить в Мееринг и отложил путешествие на вторую половину дня. Мистер Дрелинкорт, расточительный в том, что касалось одежды и некоторых других вещей, очень осмотрительно тратил деньги, если считал, что можно на чем-то сэкономить. Стоимость экипажа, который должен был довезти его до места в тридцати трех милях от города, сильно ударила по его карману, и в довершение ко всему четыре или пять шиллингов, которые он мог потратить на обед в гостином дворе, были для него непозволительной роскошью. Перекусив у себя дома, он мог не закусывать в дороге, поскольку предполагал, что прибудет в Мееринг как раз к обеду. Там он намеревался заночевать, и, если бы Рул не предложил ему один из своих экипажей для возвращения, это было бы весьма невежливо с его стороны.

Мистер Дрелинкорт отправился в путь в приятном расположении духа. День был весьма подходящим для поездки за город, и, после того как он задернул штору на дверце и приказал форейторам ехать не спеша, ему не оставалось ничего, кроме как расслабиться и наслаждаться пейзажем.

Невозможно было предположить, чтобы мистеру Дрелинкорту не была известна хотя бы какая-то часть семейных драгоценностей. Он моментально распознал брошь и, не задумываясь, мог бы перечислить все предметы из того гарнитура. Когда он подобрал ее, он еще не представлял себе, что будет с ней делать, но сон принес ему отличный совет. У него не возникало сомнения относительно того, что Горация пряталась где-то в доме Летбриджа. Брошь была тому доказательством – к его удовлетворению. Теперь следовало доказать это к удовлетворению Рула. Он был о Горации невысокого мнения, и поэтому его не удивило, что она, воспользовавшись отсутствием мужа, провела ночь с любовником. Рул, который всегда был слишком ленив, чтобы замечать, что творится у него под носом, . вероятно, будет очень удивлен и даже шокирован, когда узнает. Естественно, долг кузена, правда не очень неприятный для него, заключается в том, чтобы открыть глаза Рулу на распутное поведение его жены. Тогда его светлости остается один-единственный путь, и мистер Дрелинкорт был склонен думать, что после столь скандального разрыва брачных уз Рул едва ли рискнет сделать еще одну попытку.

В этот спокойный сентябрьский день мистеру Дрелинкорту казалось, что мир чудесен.

Сегодня ему нравилось все: и красновато-коричневые Листья деревьев, и деревенский пейзаж, мимо которого он проезжал.

Седан ехал по степи, поросшей вереском. Это была земля, пользующаяся такой дурной славой, что мистер Дрелинкорт пожалел, что не взял с собой охрану. Однако он благополучно миновал мост через реку и продолжил путь к Лонгфорду.

Форейторы были весьма невысокого мнения о мистере Дрелинкорте, особенно после того, как он приказал им ехать помедленнее. А когда в одном из городков, который они проезжали, мистер Дрелинкорт не только сам отказался пропустить стаканчик бренди, но не позволил сделать это и конюхам, возмущение их достигло предела.

В Слоу мистер Дрелинкорт решил поразмяться, пока меняли лошадей. Хозяин гостиного двора, как и подобает хорошему хозяину при виде подъезжающего седана, поспешно выбежал из гостиницы «Краун-Инн», но при виде мистера Дрелинкорта веселая улыбка исчезла с его лица, и он недружелюбно посмотрел на него.

Мистера Дрелинкорта хорошо знали на этой дороге, и он не пользовался популярностью у хозяев постоялых дворов. Поскольку он приходился родственником милорду Рулу, мистер Коннер, соблюдая приличия, предложил ему перекусить, но, получив отказ, вернулся в дом, сказав при этом своей жене, что один вопрос не дает ему покоя всю жизнь: как у такого благородного джентльмена может быть столь ничтожный кузен?

Седан миновал Мэйденхэд и чинно катился в сторону Тикета, как вдруг один из форейторов заметил, что их нагоняет второй седан. Он повернулся ко второму форейтору:

– Вот это я понимаю! Смотри, как нахлестывает! Не нам чета. А лошади – загляденье!

Второй форейтор согласился с ним, но заметил, что лучше бы им свернуть к обочине и пропустить второй седан вперед.

Скоро и мистер Дрелинкорт услышал громкий стук копыт летящих галопом лошадей. Он приказал форейтору свернуть к обочине.

Второй седан быстро обогнал их, оставив за собой облако пыли. Мистер Дрелинкорт успел разглядеть блеснувший на дверце знак полумесяца.

Он почувствовал сильное раздражение оттого, что неизвестный седан несется с такой скоростью, и с беспокойством подумал, сумеют ли его форейторы удержать лошадей. Вдруг он увидел, что второй седан резко замедляет ход.

Это показалось ему весьма странным. Но еще более странным было то, что лошади стали разворачиваться, и, в конце концов, седан загородил дорогу, и они вынуждены были остановиться.

Мистер Дрелинкорт, весьма удивленный этим обстоятельством, встал со своего сиденья и обратился к форейторам:

– В чем дело? Почему они не едут своей дорогой? Затем он увидел, как из другого экипажа выпрыгнул Летбридж, и от страха вжался в спинку сиденья.

Он подошел к экипажу мистера Дрелинкорта, и тот с огромным усилием взял себя в руки. Не имело смысла отсиживаться в углу, поэтому он открыл окно.

– Это в самом деле вы, милорд? – спросил он фальцетом. – Я не верю своим глазам! Что могло выманить вас из города?

– Кросби! – усмехаясь, сказал его светлость. – Выйди-ка из экипажа. Я хочу с тобой поговорить. Мистер Дрелинкорт натянуто рассмеялся.

– О, с удовольствием, милорд! Я еду к своему кузену в Мееринг, знаете ли. Я полагаю, уже пять часов, а он обедает в пять.

– Кросби, вылезай! – сказал Летбридж, и глаза его сверкнули таким недобрым блеском, что мистер Дрелинкорт окончательно струсил и стал вылезать из седана, сопровождаемый ухмылками своих форейторов.

– Не представляю, что вы хотите мне сказать! Я опаздываю, знаете ли. Я должен ехать.

Летбридж бесцеремонно схватил его за руку:

– Давай пройдемся немного, Кросби. Итак, ты направляешься в Мееринг? Не слишком ли поспешное решение ты принял, Кросби?

– Поспешное? – заикаясь от страха, произнес мистер Дрелинкорт. – О нет, милорд, нет! Я говорил Рулу, что могу приехать. Я уже несколько дней об этом думаю, уверяю вас.

– И, конечно, это не имеет никакого отношения к некой броши? – промурлыкал Летбридж.

– Б-брошь? Я не понимаю вас, милорд!

– Брошь в форме кольца с жемчугом и бриллиантами, похищенная в моем доме вчера ночью, – сказал его светлость. У мистера Дрелинкорта задрожали колени.

– Я протестую, сэр! Я…

– Кросби, отдай мне эту брошь, – угрожающе сказал Летбридж.

Мистер Дрелинкорт попытался вырвать свою руку.

– Милорд, я вас не понимаю!

– Кросби, – сказал его светлость, – ты отдашь мне эту брошь, иначе я возьму тебя за шиворот и буду трясти, как крысу!

– Сэр! – пролепетал мистер Дрелинкорт, стуча зубами. – Это чудовищно!