Такими они остались в памяти Элизара, вечно молодыми, вечно улыбающимися с картины. И никогда брат не вырастет, и никогда родители не постареют. Потому что мертвы.

   Элизар встрепенулся и шагнул навстречу вошедшим гостям. Как и вполне ожидалось, принц Кассии на завтрак явился не один, а со своим любимым телохранителем. Странный мальчишка этот целитель судеб, интересный. Был бы виссавийцем, взлетел бы высоко, с таким-то даром. А серые глаза его то и дело вспыхивают синим сиянием, значит, магии в нем много, наверное, слишком много...

   Элизар поприветствовал принца, кивнул телохранителю и показал на небольшой, покрытый кремовой скатертью столик. Принц сел, телохранитель остался стоять за спиной. Элизар опустился на стул напротив гостя и украдкой посмотрел на застывшего Эрремиэля.

   Этот маг, даже когда лежал на пыточном столе, так и не открылся. Щиты у него неожиданно сильны, наверное, тем интерес к себе и разжег. Принца защищать такими щитами - понятно. Но телохранителя? К чему?

   Подкладывая Миранису на тарелку куски баранины, Элизар то и дело украдкой посматривал на Эррэмиэля. Мальчишка ведь еще совсем, а стоит, даже не шелохнется. Не реагирует на слова, будто не слышит, вида не подаст, что вообще в чем-то заинтересован. Как статуя, завернутая в темно-красный плащ, неживая, начиненная магией, и в то же время интригующе прекрасная.

   Как надежная защита, поправил себя Элизар. Щиты вокруг принца держались на славу, таких даже ему, вождю Виссавии, не пробить, приходилось вне обыкновения довольствоваться зрительным контактом, улавливать едва слышимые нотки в голосе гостя, хотя это было и нелегко, и неприятно.

   В присутствии телохранителя почувствовать Мираниса было невозможно. Скрывать свои чувства за щитами наследник явно умел с самых пеленок, а тут ему в том еще и телохранитель помогал. В Кассии, где каждый архан какой-никакой, а маг, где все друг другу враги и интриги - нормальное дело, такое умение становится необходимым, тем более наследному принцу.

   Но Элизар к подобному не привык. Своих виссавийцев он видит насквозь. Калинку - видит. И ее страсть видит, и ее безумную, несколько наивную и невесть откуда взявшуюся любовь - видит, а принца - нет.

   Чувство магической слепоты необычно. Раздражает. Тем более, что разговор намечается очень важный и трудный.

   - Я хотел бы с вами серьезно поговорить, мой друг, - начал Элизар.

   - Так поговорим, - невозмутимо ответил Миранис, принимаясь за салат.

   - Некоторые разговоры не терпят лишних свидетелей.

   Рука принца на мгновение застыла у рта, потом продолжила свой путь к губам, а в глазах проскользнуло удивление, смешанное с легкой иронией.

   - Вы о моем телохранителе? Жизнь Рэми зависит от моей жизни. Телохранители не даются мне просто так, они выбираются богами. А боги видят все...

   - Далеко не все, - прошептал Элизар.

   - Странно слышать такие слова от "сына Виссавии", - усмехнулся Миранис, отпив немного ларийского вина из чаши. - Однако, мой друг, ваши отношения с собственными покровителями меня касаются мало. Если вы сами, естественно, не захотите о них рассказать. Своим же богам я доверяю.

   - Пожалуй, не захочу, - согласился Элизар, поставив локти на стол и нагнувшись к Миранису. - Разговор пойдет о другом. Скажите мне, зачем вы на самом деле приехали в Виссавию?

   - Это не о другом, - неожиданно возразил Миранис. - Это о том же самом.

   - Я знаю. Виссавия приказала вас принять, - перешел вождь на "ты". - Скажешь, зачем?

   - Если ты не в силах понять собственную богиню, то как я тебе объясню? - принц держался холодно и естественно. Непробиваемый. Тяжело с такими. - Я уже сказал - твои отношения с Виссавией это твое личное дело.

   - Спрошу по-другому - как в твоей свите оказался мой наследник?

   Все же они не всегда умеют притворяться, подумалось Элизару, когда Миранис на миг побледнел. Но более странным оказалось другое - щиты телохранителя дрогнули. Будто волновался больше не принц, а стоявший за его спиной целитель. Почему волновался? Чего опасался? И какие могут быть у кассийцев тайные дела с Виссавией... помимо странного, не дающего вождю покоя мальчика, которого встретил вчера Арам.

   - Я и сам объясню, - тихо продолжил Элизар. - Виссавия нашла себе наследника... я не знаю, каким чудом она выбрала именно его, я не знаю, каким чудом ты приобрел над ним власть, но не тебя моя богиня приглашала в клан, его, не так ли?

   - Может, и так, - принц отодвинул тарелку и откинулся на высокую, резную спинку стула.

   Его щиты вновь были монолитными, но вождь чувствовал - теперь охрана принца дается телохранителю гораздо дороже... Волнуется. С трудом держит себя в руках, оттого и слегка вибрируют щиты, реагируя на бушующий в душе мага огонь. Что тебя так взволновало-то, а, целитель судеб?

   - Что на самом деле ты ищешь в моей стране?

   - Возможно, справедливости?

   Мир провел пальцем по ободку чаши и продолжил:

   - Я прошу так немногого, чтобы ты, вождь Виссавии, помог мне справиться со собственным отродьем.

   Элизар бы в удовольствием, вопрос только как?

   - Алкадий - брат моего учителя.

   - Алкадий - убийца, который захотел моего трона.

   - Не верю, - выдохнул Элизар. - Ни один виссавиец не захочет какого-то трона какой-то страны.

   - Кассия для тебя "какая-то"?

   - Ты просто не знаешь, что такое на самом деле единение в богиней, мой друг, - усмехнулся Элизар. - И никогда не познаешь, потому что это убьет в тебе всякое желание возвращаться домой. А твое место не тут, там, и ты об этом великолепно знаешь.

   - Возможно. Но вы все равно ошибаешься. Твой Алкадий пытался меня убить. Полгода назад мои телохранители почти до него добрались... Алкадий как раненый зверь уполз в Темные Земли. А он магический вампир, да ты лучше меня знаешь, набрался от местных тварей сил... и вновь вернулся в Кассию.

   - Дальше.

   - Ты был не первым виссавийцем, который убил моего целителя судеб. И не первый раз его воскрешали.

   - Вот как? - Элизар бросил взгляд на застывшую за спиной Мираниса фигуру телохранителя и задумался.

   Отец отпустил Алкадия, это правда. Пожалел Акима, и это правда. Но не пожалел самого мага. Для виссавийца, пусть даже для вампира и отверженца, жить за пределами клана - это мучение. Алкадий наверняка бесился от боли, сходил с ума от обиды, вот и творил глупости, как недавно творил их и Элизар. Сумасшедший маг, это ведь никогда не было подарком.

   Несмотря на то, что все закончилось, Элизар по-прежнему чувствовал страх своих подданных. Даже сестра его боялась, только раньше Элизару это даже нравилось, а теперь... убивало.

   Но если Алкадий действительно набрался чужой магии в Черных Землях, то у вождя нет такой силы, чтобы встать против него за пределами клана. И, значит, помочь Миранису он не может. Значит, и обещать не будет...

   - Я бессилен, прости.

   - Я знаю, - прошептал Миранис.

   - Могу лишь... попробовать вновь вызвать целителя судеб. Но сомневаюсь, что это поможет. И ты об этом знаешь, не так ли? Или мне продолжить?

   Миранис знал. Элизар читал это в его глазах и немного жалел этого телохранителя-мальчишку, что по глупости, да по молодости влез в болото... где в скором времени и завязнет.

   - Но даже попытаться тебе помочь я могу только при одном условии - ты отдашь мне наследника...

   - Отдашь? Как вещь? Вы, виссавийцы, иногда меня поражаете.

   - Этот мальчик принадлежит нам.

   - А ты думаешь, я его держу? - осторожно спросил Миранис. - Ты сильно ошибаешься...

   - Отдай мне наследника, - повторил вождь. Этот разговор действительно давался нелегко. С Элизаром редко разговаривали на равных, ему никогда не отказывали. И ощущение от отказа было совсем неприятным.

   - Я не буду его неволить, - твердо ответил Миранис. - Даже Виссавия этого не делает. Доверься своей богине хотя бы на этот раз.