Судьба исчезла, и хлынул ливень.

— Мерзопакостная богиня, — язвит Хэмграт, тяжело поднимаясь на ноги. В отличие от соперника, он весь в песке, в своей золотой крови, волосы всклокочены, джинсы промокли и превратились в комок грязи. Тарго про себя охотно согласился с магом: свою первую встречу с этой богиней он не забудет никогда и будет вспоминать в страшных снах.

Голубь разорялся, крича во весь голос про зло земного мира в золотых одеждах и превратности судьбы. Во двор стали вылезать жильцы дома, каждый из смельчаков при виде ругающейся птицы получал шикарную дозу адреналина. Гаролю было пофиг: он же Вестник, может и повещать, в конце концов. В конце тирады он воскликнул:

— Чтоб она сдохла!

После этого голубь с важным видом влетел в ливень и исчез за потоками воды.

Иван позвал всех к себе в квартиру, при этом тихонечко отнимая пистолет у нервной Марины. Амели подошла к по-прежнему сидящему Тарго и подала ему руку. Под тяжёлым взглядом Хэмграта он вложил свою костлявую руку в её ладонь и взлетел. Капюшон слетел с его черепа, после чего по каким-то причинам магию Амели переклинило, и Тарго узрели все онемевшие наблюдатели. Народ ещё более лихорадочно похватался за телефоны, с ажиотажем снимая, как Смерть держит девушку за руку.

Тарго легко обвил талию Амели второй рукой и прикоснулся своим оскалом к её губам. Восхитительно-изумительная сцена: дождь, мокрая хрупкая девушка в объятиях огромной, пугающей своей внешностью Смерти. И они целуются. Глаза в черепе горят, словно угольки.

Амели тает в этих объятиях, наслаждается каждым мгновением, каждой секундой, она дышит этим поцелуем. Вода струится по ним, отчего хочется прижаться к его мантии ещё сильнее. Тарго, словно угадывая это желание, вжимает её в себя.

— Вот как, — усмехается горько Хэмграт, — меня обставила сама смерть.

Тарго отпускает Амели и на глазах у невольных зрителей растворяется в потоках дождя. Девушка стоит мокрая и счастливая. Она улыбается.

Хэмграт, скривив презрительную гримасу, выходит из песочницы и отправляется вон со двора. Каахты припускают за ним следом.

Амели, не отпуская руку Тарго, кричит вслед:

— Подожди!

Хэмграт замирает, останавливается и разворачивается. На его губах немой вопрос: зачем?

— Ты убиваешь людей, — отвечает некромантка, — но ты сыт мной одной. У меня предложение.

Она быстро добавляет, обращаясь к Тарго:

— Прости, оно тебе не понравится.

— Очень интересно, — расплывается в хищной улыбке пожиратель душ.

— Как часто тебе придётся питаться мной? — спрашивает Амели.

— Один поцелуй в сутки либо полноценные взрослые отношения раз в месяц, — с предвкушением отвечает Хэмграт.

— Амели, — стонет Тарго, понимая, к чему идёт разговор. С другой стороны, он понимает её, ведь поцелуи — идеальный вариант спасти большое количество человеческих жизней и душ, чтобы сохранить миропорядок на Земле.

— Я согласна на один поцелуй и клятву на крови: пока ты питаешься мной, не будет никаких невинных жертв.

— А можно покушать прямо сейчас? — с надеждой интересуется Хэмграт.

— Клятву, — требует некромантка. Тарго театрально закрывает лицевую часть черепа костлявой рукой, но это ему не помогает, всё равно всё видно. Тем не менее, он отпускает руку Амели, чтобы она могла подойти к магу.

— Эй ты, с косой, иди сюда, — кричит Хэмграт скучающему Дэну. Остальные, кстати, напряжены, Марина Петровна опять вцепилась в пистолет. Демона долго уговаривать не пришлось, парень с косой наперевес в мгновение ока оказывается рядом.

— Ладонь мне порежь этой штукой, — просит золотоволосый, подставляя руку. Дэн расплывается в обворожительной улыбке и всаживает косу ему в грудь, пронзая насквозь. Маг в недоумении разводит руками и говорит ему:

— Вот с тобой мы точно не подружимся.

— Мог бы и руку отрезать, — лыбится по-голливудски в ответ демон, — а так только дырка в сердце.

Он резко вытаскивает косу, оставляя на теле Хэмграта сквозную рану, из которой обильно течёт золотая жидкость. Маг морщится от боли, мажет ладонь и пальцы в своей крови, берёт девушку за руку, ладонь к ладони, подтягивает её поближе и говорит:

— Даю слово: пока я буду иметь возможность питаться твоей душой, я никого не убью без твоего приказа, не съем ни одной души без твоего пожелания, Амели.

— Принимаю твоё слово. Если ты его нарушишь, то уснёшь навечно, — огорошивает его некромантка. Хэмграт в шоке, да и Тарго тоже. Она обставила самого сильного мага, она покусилась ни на его бессмертие, она решила вогнать его в вечный безмятежный сон!

— Красавица, — восхищается он и впивается в её губы. Помня о том, как переборщил в первый раз, пьет её медленно, чувственно целуя губы. Она в ответ не целует, да и отклика в её душе тоже нет. Амели не любит его, а ему так хочется хоть капельку эмоций: тёплых, нежных. Он так ждёт их, он готов умолять, просить, валяться в ногах, чтобы ощутить эти чувства. Резерв магии быстро пополняется. Как только процесс завершается, Хэмграт останавливается и отрывается от её губ.

Его голова нервно дёргается, зрачки сужаются в вертикальную полоску, изо рта вырывается язык-щупальце, который быстро облизывает шею и губы Амели, после чего снова исчезает во рту за острыми зубами, унося её запах внутрь хозяина.

— Вкусная, — маниакально произносит пожиратель душ, дёргает головой, и его зрачки возвращаются в нормальное состояние. Девушка повержена в шок такой выходкой.

А коса уже у горла — Тарго зря времени не терял.

— Отпусти её, — хрипит он зло. Хэмграт неохотно расстаётся со своей едой. Во рту всё ещё нежный вкус, сводящий с ума, мозг требует продолжения банкета, но коса Тарго вразумляет его. Меньше всего в такой упоительный момент хочется остаться без головы.

Амели отступает на шаг, она чувствует себя вполне неплохо, только вот очень тоскливо, и хочется взвыть, подражая волкам.

Рана у Хэмграта затянулась, не оставив и следа.

Дождь резко прекращается, словно его и не было.

— Я сыт, — с нескрываемым удовольствием произносит маг. — Ей сейчас нужен шоколад: я выпиваю радость, раз любви на меня не хватает.

— Тогда вали отсюда, — хамит Тарго, бедные сердечные мышцы которого терзает ревностью и болью. Ему жизненно необходимо снова обняться с Амели и не отпускать её.

— Ждите завтра в гости, — продолжает мурчать от удовольствия Хэмграт, явно напрашиваясь на удар косой.

— Подожди, а что это были за крики: моя любовь, моя жена, моя душа? — останавливает его некромантка, заставляя Тарго ещё больше злиться.

— Твоя душа, Амели, когда-то была моей; точнее, она была в теле моей жены много сотен лет назад. Моя жена была смертной, и она была моей истинной парой. Мы любили друг друга. Я отпустил её, чтобы встретить снова, и вот мы наконец-то увиделись, — охотно объясняет Хэмграт. — Наши поцелуи могут разбудить старую любовь.

— Ооо, — приоткрывает девушка в удивлении рот. Тарго в бешенстве, желание отрезать голову пожирателю смерти становится непреодолимым. Воплотить свой замысел он не успевает.

За спиной у Амели появляется душа молодой девушки: лицо синее, в кровавых подтеках, она абсолютна нага. Призрак подлетает к некромантке и, закрывая ей глаза ладонями, шепчет прямо в ухо:

— Найди меня.

Амели вздрагивает от прикосновения ледяных пальцев. Девушка обдает её шею морозным дыханием и исчезает.

— Как у вас всё интересно, — заинтригованно произносит Хэмграт.

— Призрак. Душа, терзаемая виной, и, похоже, самоубийца, — хрипит Тарго.

— Вы видели её? — спрашивает Амели, касаясь пальцами своей щеки. Холод всё ещё оставался на её коже и вымораживал внутренности. Неприятный липкий холод, съедающий счастливые живые эмоции и вводящий в глубокую беспросветную тоску.

А она стала более восприимчивой: Хэмграт ослабил её магию.

Подошли Иван и Марина Петровна, а с ними вся стайка ангелов и демонов.