— Не уверен, что они не рванут за вами, — засомневался Кирилл, как бы миссия не провалилась.

— Сбрось сообщение, а после отдыхай, — Кирилл услышал, как Артур Генрихович смеется.

В гостиную вошли Александр и Мирослава с дорожной сумкой.

— Прямо поедем? — спросил Александр, прощаясь с семьей.

— Нет, через Захарово. Хотел показать тебе их оранжереи. Возможно, там и заночуем. Машины выйдут ночью, успеем. Да, моя машина что-то барахлит, поедем-ка мы на твоей. На ходу?

— Да, да! — согласно кивнул Александр, забирая с тумбы ключи. — Так даже удобнее, не придется нанимать такси.

Посидев еще немного с Мирославой и повозившись с Олежкой, который ходил ногами, как человек, что-то высыпая, сбрасывая, ломая, Кирилл засобирался домой, обдумывая, как подобраться к тем шестерым. На душе его было не спокойно. Даже крепкий Александр вряд ли бы справился. На свои способности рассчитывать не приходилось, в деле он их пока не проверял.

Если водитель свой человек, а в этом Кирилл не сомневался, что те шестеро следят за джипом Артура Генриховича — и пока машина его стоит во дворе, с места не сдвинуться. Хитрый ход. Достать в городе машину не проблема. Но завтра, когда он не выйдет, или когда встретится с заказчиком, станет понятно, что дома его нет. Похоже, никто и не скрывал, что о слежке известно. На что рассчитывали? Не испугались, не задергались, не оставили преследования. И где теперь те двое, что тусовались возле дома? Всех шестерых Кирилл знал в лицо, найти их не составит труда, но как втереться в доверие?

Впрочем, он же маг! По местным меркам.

Субъективная причина магического искусства — умение проявить качества, недоступные общенародному пониманию. С некоторых пор магия и очарование звучали, как синонимы. Очаровать, заставив забыть о логических умозаключениях. Магический посох или палочка, метла, умение нарисовать пентаграмму, получение ответов на прошлое и будущее и прочие атрибуты примерно так бы и действовали, если истинно неземные изобретения предъявить на обозрение. Тот же самолет Авдотьи Захаровны, который она упрямо называла «леталками». До полноценного мага было еще далеко, преобразование материи проходили лишь на пятом курсе, и вызвать огонь там же, а все что до, рутина и познание. Но кое-чему, все же, он научился!

Вспомнив про Макса и Машку, задумался об остальных.

Именно там вершилось что-то стоящее, а здесь шестеро идиотов подвязались подзаработать быстро и не пыльно. Кирилл остановился, пересмотрев свой план.

Если те двое вели слежку, лучше дома Александра им и придумать нельзя. Видели его много раз, и, возможно, это была та самая причина, по которой пытались узнать о нем. Ухватятся, как за подарок. Он чувствовал, что оба где-то рядом, возможно за забором. Не могли уйти далеко.

Ясно, что отрабатывали три варианта нападения. Да, конечно, проще, достать жертву поздно вечером, когда выходит из машины. Или возле администрации. Или в поле. Здесь могли избежать свидетелей, в других местах гарантии никакой. Машина у Артура Генриховича бронированная, постоянного маршрута нет, и в офисе сложновато — машина останавливается во дворе, который под охраной, как и сам офис. Случайные люди — как бельмо на глазу. Не город, не спрячешься. Каждая собака друг друга знает. Устроят облаву, все дороги перекроют, все леса прочешут. Захаровские вертолеты свои поднимут и псарню спустят, которая как раз специализируется на поиске людей на случай схода лавины.

Нет, вариант расправы возле дома со счетов никогда не сбросят. Здесь тихо, ни охраны, ни людей. Артур Генрихович часто гулял по улице с детьми, навещая соседей, не прятался.

— Я, возможно, переночую у вас? — спросил он.

— Да ради бога! Ты как не родной! — рассмеялась Мирослава. — Я тогда пирог испеку, может мама Аня или мама Вера заглянут. Ты какой любишь, с черемухой, с викторией, с малиной? Когда стройка шла, сад поберегли, все свое. Мне акации нравятся, а Саня вырубить хотел. Ну, теперь-то не тронет! Или мясной рулет?

— Я все люблю, — ответил Кирилл. — Пойду, осмотрюсь. А то я столько раз у вас был…

— Да, иди… Тут так здорово! — восхитилась Мирослава, глаза у нее светились. — Я словно в волшебную струну попала! — она присела рядом, задумчиво взглянув куда-то вдаль. — А помнишь, как мы встретились?

— Помню.

— Я ж тогда умереть хотела. Просто дура была, да?

— Да нет, не забывай, чему я тебя учил. Человек слаб, если не видит и не слышит. Ты кровь выпила. И свою и Сашкину. Не будь нас рядом, все было бы по-другому. Так и бывает.

— Когда ты так говоришь, мне становиться тревожно.

— Вот и займись этим, а я пройдусь, — подбодрил он ее.

— Ну не пугай меня! — не расстроилась Мирослава. Она встала, подобрала разбросанные игрушки, поманив Олежку на кухню. — Я любому горло перегрызу!

Кирилл усмехнулся. Пожалуй, от прежней Мирки не осталось ничего. Это была цветущая женщина, которая знала себе цену и умела постоять за себя. Более того, самая красивая, если не думать о ней, как о жене брата. Алина чем-то смахивала на нее. Возможно, именно поэтому он выбрал не другую? Светлана не хуже, но не было в ней той женственности и слабости, когда хочется защищать, чувствуя себя настоящим мужчиной. И одеваться пока не научилась, подражая тете Вере и матери. Длинные юбки, какие-то нескладные кофты, и сандалии или сланцы. Мирослава и дома выглядела королевой, не позволяя себе подобное, Александр на жену и ребенка денег не жалел.

Путь к сердцу мужчины лежал именно через такие мелочи. Через еду, когда у него нет ни матери, ни сестры, ни денег, чтобы плотно пообедать в ресторане. Про себя Кирилл иначе сказать не мог, его закармливали и здесь, и дома, и там. Девчонки в общежитии готовили замечательно, но победа все же доставалась не им, а тому же Максу или Сане Белому, которые выпускали за плитой пар. Сам Кирилл к еде был ни столько равнодушен, сколько непривередлив.

На улице Кирилл остановился, визуально изучая все точки, с которых могли вести наблюдение. Огороды по стороне Александра спускались к реке. С этой стороны берег руки был пологий. Прямо за огородами пойменный луг и песчаный пляж. Старых домов здесь осталось немного, все они остались в стороне. Коттеджи здесь выросли, как грибы после дождя. Дорога через четыре дома разветвлялась, одна сворачивала к реке, а вторая к животноводческому комплексу по старой деревне. И лесопилка, и кирпичный завод были неподалеку. Улица, что проходила выше, тоже была закрытой. За домом Артура Генриховича стоял дом водителя, слева и справа участковый и не то ветеринар, не то зоотехник. Получалось, что наблюдение могли вести только с двух мест — с дороги и из-за огорода в том месте, который не успел закрыть сосед Александра.

Заложив руки в карман, неторопливой беспечной походкой Кирилл направился по дороге, сканируя пространство на предмет источника мыслительных процессов. Люди здесь были и люди прятались. Кирилл оглянулся — с открытого места поворота были видны лишь ворота дома Артура Генриховича. Дорога поднималась в горку, закрывая обзор. Значит, они не видели, как Александр и Артур Генрихович уехали.

Несколько раз он обернулся, нетерпеливо осматриваясь, а потом, торопливо расстегивая ширинку, ломанулся в кусты, за которыми почувствовал людей. И, заметив их, отскочил в сторону, чтобы сделать свое дело, издав облегченный громкий выдох.

— Извините, мужики… — виновато развел руками. — Ну, согласитесь, в такой момент… Я, правда… ну правда… Не истолкуйте превратно… — он пытался застегнуть ширинку на джинсовых шортах, но молния заела, зажевав край рубахи. — С ума сойти!

Он рассмеялся. Заметив две ответные ощеренные ухмылки, избавился от скованности.

— Кирилл, — протянул руку для знакомства.

Ему кивнули, изучая, но пожать руку не торопились.

— Да ладно, с кем не бывает! Я ж извинился! Братан у меня, на ящик пива поспорил, выиграл, на халяву че не выпить?! Он у меня без пяти минут зам. А шеф у них мудной такой мужик…