Когда они выбрались на палубу, с них ручьем текла вода. Трис вздрогнул и с облегчением проговорил:

— Ну наконец! Теперь мы можем подождать, пока волны утихнут и сюда сможет переправиться вторая лодка.

Палуба освещалась факелами. На ней было столько народу, что им пришлось оставаться на месте. Невозможно было разговаривать из-за криков остальных пассажиров, перепуганных до умопомрачения разгулявшимся приливом. Когда вокруг стало потише, Уолтер сказал Тристраму:

— Мне кажется, что любое судно, которое покидает город, переполнено людьми, пытающимися спасти свою жизнь.

Уровень воды понизился, и судно стало меньше крениться. Англичане видели, что их продолжают охранять двое караульных. Они наклонились вперед и попытались что-нибудь рассмотреть в темной стене воды, отделявшей их от города на другом берегу реки.

— Наша лодка, наверное, утонула, — заметил Трис. — Как ты считаешь, гребцам удалось подняться на борт?

— Тем, кто нас сюда прислал, будет удобнее, если они утонут, — ответил Уолтер. — Чем меньше свидетелей того, что произошло сегодня, тем лучше.

Тристрам был с ним полностью согласен:

— Я тоже так думаю. Но если они ждали, что мы тоже утонем, то ошиблись. Нам не было суждено утонуть, как крысам, в этой грязной речушке, Уолт! — Потом он с тревогой спросил: — Как ты считаешь, скоро последует за нами вторая лодка?

— Я только об этом и думаю, — отозвался Уолтер. — Мне кажется, что Чанг By неплохо к нам относится и попытается сделать все, что в его силах. Но, — голос Уолтера понизился до шепота, — здесь могут начаться беспорядки. В городе толпы голодных, они могут попытаться напасть на склады с рисом.

Трис долго молчал.

— Ты считаешь, что отправление судна задержат?

— Конечно! — воскликнул Уолтер, хотя не был в этом так уверен, как хотел показать. — Все детали были тщательно продуманы. Капитану приказано ждать следующую лодку.

— Куда мы поплывем?

— В устье реки Янцзы, а оттуда мы сможем добраться по суше до армии Баяна.

— И вернуться с ним в Кинсай? — Казалось, Тристрам начал сомневаться. — Уолт, они, наверное, не желали бы нас снова увидеть. Эти люди не желают, чтобы кто-то знал, что они помогли нам удрать. Уолт, мне не по себе, боюсь, что корабль отправится на юг, а не в устье Янцзы. Поразмыслив, Уолтер согласился с другом:

— От них можно ожидать чего угодно. Если будет так, как ты думаешь, значит, мы быстрее окажемся дома и не помешаем этим людям скрыть свои грехи. Но я очень волнуюсь из-за Мариам. Ты не видишь, чтобы что-то двигалось по реке?

— По-моему, после нас не выходила ни одна лодка. Миновал час. Было так темно, что они не видели ничего перед собой.

— Прилив ослабевает, — сказал Уолтер. — Передвигаться по реке становится безопасно.

В этот момент на палубе раздался шум. Послышались громкие команды, и матросы забегали по кораблю. Судно задрожало. До них доносились голоса сверху, с мачт, и стало ясно, что матросы начали ставить паруса.

— Мы отплываем! — воскликнул Уолтер. — Они не собираются никого ждать!

Уолтер вырвался из рук державшей его охраны и как сумасшедший стал прорываться через толпу. Он должен добраться до капитана и убедить его задержать судно. Иначе он может больше никогда не встретиться с Мариам.

Через несколько недель, самое большее, монголы будут у ворот Кинсая, и, даже если ему и Трису удастся сойти на берег и вернуться обратно в город, в таких условиях они не смогут найти Мариам.

Тристрам старался не отставать от друга. Охранники было рванулись за ними, но передумали и, ухмыляясь, поудобнее уселись на палубу. Судно сильно качало, значит, плавание началось и теперь их подопечным некуда деться.

Уже стало понемногу светать, когда англичане оставили попытки найти капитана. Они прочесали все грязное судно, пробиваясь через толпы людей, набившихся на корабль как сельди в бочке. Они дважды залезали на высокую палубу полуюта, надеясь увидеть капитана, и оба раза их оттуда грубо сбрасывали. Они даже карабкались по мачтам с оранжевыми парусами, которые сильно забились на крепчавшем ветру. На них никто не обращал внимания. Никто не понимал ни слова из их громких требований.

Судно продолжало идти вперед по бурным водам, и каждое мгновение отдаляло их от причала, куда могла приплыть вторая лодка с Мариам. Уолтер решил спрыгнуть в воду и попытаться вплавь добраться до берега. Но потом ему пришлось отказаться от этой идеи, потому что молодой человек понимал, что ему не хватит ни уменья, ни сил, чтобы удержаться в бурных водах.

Они опустились на палубу и долго молчали. Вокруг них сидели беженцы со своими пожитками — узлами, ковриками, котелками, одеялами, подстилками и даже бойцовыми петухами, замотанными в тряпье. Там были усталые женщины и орущие детишки, требовавшие риса, который готовился рядом на палубе в железных котелках. Огонь был разожжен на металлических подносах. На одной из мачт был прикреплен божок в человеческий рост. Он покачивался вместе с мачтой. Его выпученные глаза, казалось, горели злобой, а на губах играла зловещая ухмылка.

Тристрам взглянул на водную гладь:

— Мы обходим залив и движемся к югу. Я так и думал. Судно повернуло на юг.

Они опять помолчали.

— Мариам жива, — тихо сказал Уолтер, — хоть это утешает. Но мы от нее так далеко, как будто она умерла для нас. Они не позволят нам покинуть судно. Даже если представится возможность удрать — куда мы отправимся и что можем сделать? Нам не добраться до Кинсая, не владея языком! — В голосе Уолтера звучало глубочайшее отчаяние. — У меня нет надежды, что мы сможем ее найти! Как будто она осталась на другом конце этого огромного чуждого мира.

Солнце взошло. Вдруг Уолтер заметил, что рядом с ними лежал один из их свертков. Он заинтересовался, что в нем.

— Тебе удалось сохранить что-то из наших вещей, — сказал Уолтер другу. — А я, кажется, потерял узел, который тащил с собой. Дай Бог, чтобы остался узел с собранными мною материалами по Китаю! Тогда, по крайней мере, мы смогли бы извлечь пользу из наших сумасшедших приключений.

Тристрам развязал узел. Там были подарки императрицы.

Уолтер поднялся и подошел к борту. Он глядел невидящими глазами на размытую дымку берега. Вдруг он хрипло захохотал.

— Как над нами посмеялась судьба! — горько заметил он. — Я отправился в Китай, чтобы стать богатым. Сначала я думал только о золоте, которое привезу с собой домой. Но когда богатство пришло ко мне, оказалось, что оно мало для меня значит. Но это все, что нам удалось сберечь! Все золото и драгоценные камни мира не смогут вернуть Мариам! — Он резко обернулся назад. — Трис, мне все равно, можешь выбросить это барахло в море!

Когда печальные путешественники высадились в порту Лондона, стоял конец мая и берега ярко зеленели. Англия встречала блудных сынов своей красотой и свежестью. Но за время бесконечного плавания Уолтер и Трис так и не смогли стряхнуть с себя мрачное настроение. Уолтер имел намерение восстановить свои записки по памяти, но стоило взяться за перо, как и мозг и рука отказывались ему служить. Что касается Триса, то состояние большого лука явно свидетельствовало о его подавленном настроении. Он небрежно закидывал лук на плечо и бросал его в углу кают и комнат в харчевнях. Тетива ослабла и протерлась, а сам лук утратил былой блеск.

Они зашли в харчевню и заказали эль и мясо на вертеле. Хозяин принес каждому по доброму куску, и они молча накинулись на еду. Доев последний кусок мяса с поджаристым жирком и осушив вторую кружку эля, Трис улыбнулся Уолтеру:

— Клянусь распятием, как же хорошо оказаться дома, Уолт! Уолтер серьезно кивнул головой:

— Но меня все равно не оставляют сомнения. Мы добились своего — побывали в Китае и даже благополучно возвратились домой. Наши карманы полны золота, и мы можем рассказывать удивительные истории о нашем путешествии. Но ты подумал о том, какой нам будет оказан прием? Интересно, с нас сняты обвинения или нет? Может, наградой нам будет петля висельника?