— Что?

Бен вскочил и метнулся в спальню матушки Ары. Кенди в испуге поднялся и пошел следом. Его приятель упал на кровать; его тело содрогалось в непонятных конвульсиях. Кенди стоял над ним в недоумении, не зная, что предпринять. Что с ним творится? Какой-то припадок? Или он так разозлился, что перестал владеть собой? Но в этот момент Бен наконец отнял руки от лица, и Кенди увидел, что тот, оказывается, давится от смеха. Кенди поспешно закрыл дверь.

— Это было бесподобно! — бормотал Бен, задыхаясь. По его лицу катились слезы. — Великий Боже, до чего классно! Я уж думал, дядюшку Хазида удар хватит!

Кенди осторожно сел рядом с ним.

— Да уж… Это меня утешит, когда я буду до конца жизни махать лопатой на отработке.

— Я помогу тебе, — сказал Бен, садясь. — Оно того стоило. Эй, а что у тебя с рукой?

Кенди согнул ладонь и поморщился от боли. Из-под красно-коричневой корки запекшейся крови торчали огромные занозы.

— Не успел еще промыть.

— Подожди секунду. — Бен выскочил из спальни и тут же вернулся с аптечкой. Очень аккуратно он вытер кровь, потом пинцетом вытащил занозы. Кенди сидел не шевелясь. Боль была не такой уж сильной, и он необычайно остро ощущал совсем рядом присутствие Бена, прикосновения его рук. Приятель накладывал ему на рану антисептическую повязку, и его движения были медленными, неторопливыми. Кенди сглотнул. Когда с повязкой было покончено, Бен развернул ладонь Кенди к свету, чтобы осмотреть свою работу.

— Ну как, не больно? — спросил он.

— Нет. Совсем не больно. Спасибо.

Приятель по-прежнему держал Кенди за руку, и тот ее не отнимал. Во рту у подростка пересохло. Слышалось лишь дыхание обоих. Карие глаза Кенди встретились с голубыми глазами Бена. Кенди хотел понять, что же он видит в этих глазах. Он слегка сжал руку Бена. Тот не ответил на пожатие, но руки не отдернул. Кенди хотел что-то сказать, но в эту секунду дверь распахнулась, и вошел инспектор Грей. Бен отпустил руку приятеля.

— Прошу прощения, — сказал Грей. — Давайте повторим все с самого начала, хорошо?

Зафиксировав заявления, сделанные подростками, инспектор коротко переговорил с Сил и Хазидом, посоветовав им провести ночь в доме Раймаров, на случай если Дорна появится опять. А служба охраны оставит около дома патрульного. Хазид впал в неописуемую ярость, едва только услышал, что Кенди будет ночевать в комнате для гостей.

— Этот наглый грубиян будет делить со мной одну крышу? — бушевал он.

Кенди подумал, может быть, стоит попроситься переночевать в комнате Бена, но потом решил этого не делать, особенно когда приятель бросил на него весьма красноречивый взгляд, недвусмысленно предостерегающий не сболтнуть лишнего.

— Будешь спать на кушетке, — заявил подростку Хазид после того, как инспектор Грей ушел. — И скажи еще спасибо, что не на полу.

Кенди проглотил достойный ответ, уже готовый сорваться с губ. Внезапно его охватило глубокое безразличие ко всему, что говорил этот жалкий тип. Какая-то мысль на периферии сознания не давала подростку покоя. Он никак не мог понять, что же это, и потому нервничал еще больше. Что-то важное, существенное, что-то сказанное кем-то или же какой-то поступок…

Бен держался от него на расстоянии, особенно когда рядом были Сил и Хазид. Хазид позвонил своим отпрыскам, чтобы сообщить, что на ночь они остаются в доме Раймаров. А Сил тем временем осматривала спальню для гостей. Несмотря на усталость, Кенди все же не мог не задуматься о том, что она, возможно, выискивает какие-нибудь следы грубых и варварских привычек бывшего раба, чтобы был еще один повод на него наябедничать. Кенди хранил свои личные вещи в платяном шкафу. Он в свое время решил, что личные вещи — это нечто такое, что всегда может кто-нибудь отнять, поэтому нет смысла обзаводиться слишком большим их количеством. Этой идеи из философии реальных людей он раньше никак не мог понять до тех пор, пока сам не испытал подобного — потерял в рабстве все, что имел, включая и собственное имя.

В конце концов, после еще нескольких злобных взглядов и недвусмысленных замечаний, отпущенных родственниками Бена, все наконец улеглись. Кенди лежал на спине и смотрел на потолочные балки над головой. Та ускользавшая мысль все еще не давала ему покоя. Странно, но подросток не испытывал ни малейшего страха, что Дорна может вернуться, решив окончательно с ним разделаться. И между этими мыслями существовала определенная связь. Беспокойство, пересиливавшее усталость, не давало ему заснуть. Кенди подумал, что, может быть, имеет смысл пробраться в комнату Бена и поговорить с ним обо всем этом, но потом решил, что не стоит. Он не хотел, чтобы Хазид или Сил застали их вдвоем. Подросток осторожно согнул забинтованную руку, вспоминая, как Бен прикасался к его ладони. Было ли в этом чувство большее, чем просто забота о ближнем? Кенди страшно хотелось спросить об этом приятеля напрямую, но в его памяти слишком живы были воспоминания о Щене и Питре. А что, если он ошибается? Нет, он не может идти на такой риск. Кенди скрестил руки на груди и тяжело вздохнул. Следующий шаг Бену придется сделать самому.

Заснуть Кенди удалось далеко не сразу.

Сил и Хазид еще спали, когда на следующее утро Кенди и Бен отправились на занятия. По пути подростки вспоминали события предыдущего вечера. Кенди по-прежнему не покидало чувство, что он забыл о чем-то чрезвычайно важном и существенном.

Едва только Кенди вошел в аудиторию, как на него набросились Джерен, Уилла и Кайт, требуя рассказать о том, что произошло, во всех подробностях. Особенно взволнованным выглядел Джерен.

— Им известно, где скрывается Дорна? — спросил он. Шрам у левого глаза проступал у него как-то особенно отчетливо. — Она ведь тебя чуть не угробила.

— Нет, наверное, это никому не известно, — сказал Кенди. — Я очень надеюсь, что с ней все в порядке.

— В порядке? — Уилла едва не визжала. — Кенди, она пыталась столкнуть тебя с балкона. Меня просто в дрожь бросает, как подумаю, что она была нашим куратором, а сама убивала всех этих женщин.

— Мы не знаем наверняка, что убийца — Дорна, — возразил подросток. — А даже если и она…

— …То просто потому, что она сумасшедшая, — закончил Кайт.

— Это что еще?! — воскликнул Джерен. — Философия австралийских аборигенов, твоих любимых — как ты там их называешь? — реальных людей, что ли, на тему «подставь другую щеку»?

— У них пока еще мало фактов, — ответил Кенди — правда, не слишком убежденно. — К тому же еще не известно, что удалось разузнать матушке Аре в «Мире Мечты».

Джерен в ответ лишь саркастически усмехнулся.

День был не из легких. Мысли о Бене мешались с мыслями о Дорне, то есть Виолетте, и больше всего Кенди хотелось рассказать обо всем матушке Аре. Может быть, когда закончатся занятия, ему стоит наведаться в Мечту и проверить, не там ли его наставница? Существует какой-то способ, как можно связаться из Мечты с Немым, находящимся в реальном мире, Ара называет это «постучать в дверь», но подросток пока его не освоил. Или же стоит самому попытаться разобраться, что к чему…

Кенди вздрогнул, услышав, что кто-то повторяет его имя. Над его столом склонилась сестра Брен, ее лицо являло собой сплошное выражение ожидания.

— Что? — ошарашено спросил он.

— Кенди, я уже устала по несколько раз повторять специально для тебя вопросы, — сказала она. — Будь, пожалуйста, повнимательней.

— Прошу прощения, — пробормотал подросток.

— Я спросила о том, какой еще дар получило человечество от чед-балаарцев. Первый — это Мечта. А второй?

Это был тот редкий случай, когда Кенди знал ответ.

— Гравитация, — сказал он. — Они подарили нам генераторы гравитации.

— Совершенно верно, — сказала Брен. — До знакомства с чед-балаарцами во время космических перелетов люди на кораблях людей находились в невесомости либо же использовали симулятивную гравитацию, которая получалась… каким образом?

— Корабль вращался вокруг своей оси, — ответил Кенди.