Младший вождь на мгновение задумался, глядя на Энджи, затем медленно подался вперед и, уже не сдерживаемый Ареном, обнял плачущего оборотня.

- Нет, не буду. Не плачь только, ну не плачь. Я всё сделаю, они родятся, обещаю. Только пусть мне выделят шатер, я не хочу жить в крепости, где живет он.

- Да, Кайлин, спасибо... - Энджи еще всхлипывал какое-то время, не в силах успокоиться. Младший вождь же был спокоен, его глаза были сухи. Феофил и Арен смотрели на него, понимая, что что-то поменялось в мальчишке. Что-то с лицом, точнее, с его выражением, совершенно иным. Как будто Кайлин потерял что-то важное. Что? Чувственность, нежность. Всё застыло, окаменело внутри, оставив маску безысходности и печали. И безразличия. Он смотрел вперед, обнимая Энджи, но его лицо не выражало сочувствия. Хотя оно как будто было. Только Кайлин не хотел показывать кому-либо что думает, дверцы души захлопнулись, оставив только Энджи маленькую щелочку.

Когда Энджи успокоился, оборотни отправились к шатрам, через опушку. Тихо покачиваясь, перед их глазами возникло повешенное тело Вильгельма. Арен замер, тут же схватившись за дерево. Он готов был заорать, сойти с ума, лишь бы не видеть всего этого. Не слышать, не помнить. Все, что говорил о нем Кайлин, всё оставляло в душе кровавые борозды. А теперь... Еще и Вильгельм. Из-за него. Всё из-за него, из-за его игр.

Кайлин подошел к безжизненному трупу и коснулся холодного лица, странно улыбаясь.

- Арен, это ведь твой любовник. Он повесился, посмотри. Иди сюда, - мальчишка повернулся к вождю, - Он был красивый, ты ему обещал мое место. А потом подвел его. Видишь, он покончил с собой. Наверное, он тебе надоел?

Все трое оборотней подавленно молчали. Арен с трудом стоял, держась за ворот своей рубашки, глядя то на труп, то на Кайлина.

- Ему нужна помощь, - Феофил тихо шепнул Энджи и подошел к вождю, - Арен, присядь, успокойся.

- Это Вильгельм украл кинжал и подкинул его Энджи. Он придумал убить Кайлина, - вождь смотрел на Феофила, явно надеясь оправдаться, что сразу понял младший вождь.

- Подлости делали вместе, а теперь всё на мертвого вешаешь?

- Нет, - Арен опустил голову, - Я сам виноват, сам!

Феофил покосился на висящий труп с приливом ненависти. Картина стала складываться полной. Вильгельм хотел убить Энджи руками лекаря, а потом убить Кайлина. Руками Арена. И вот, конкурентов нет.

- Я рад, что он сдох, пусть висит! - лекарь подошел к трупу и плюнул ему в лицо. Энджи, увидев, что делает любовник, опустил глаза и подошел к нему.

- Феофил, перестань, прошу тебя...

- Ты хоть понял, что из-за него ты чуть не погиб?

- Тогда плюнь и в лицо Арену, - Энджи скрестил руки, с вызовом глядя на любовника.

- Ему и так досталось.

- А Кайлину нет? - мальчишка полез на дерево, на котором висел труп и перерезал веревку. Тело тяжело упало на землю.

- Что ты делаешь? Зачем ты его снял? - Феофил недовольно смотрел на Энджи, - Пусть он так и остался бы висеть, чтобы гнил и вороны сжирали бы его мясо, чтобы глаза бы повыклевывали! Или ты еще его и обмоешь? Самоубийцу? Вора? Интригана?

В ответ Энджи спрыгнул с дерева и перевернул труп, тут же закрыв ему глаза, пока он еще не успел окоченеть.

- Да, обмою...

- Ты сумасшедший? Тебе делать больше нечего, как возиться с этим подонком? - Феофил готов был придушить любовника, - Я сообщу на вече о том, что сделал Вильгельм, и его тело останется в лесу, не захороненным. Он не достоин этого. Ты не понимаешь?

- Феофил, - мальчишка опустил глаза, - Он ведь и так сам наказал себя. Сколько ему было? Шестнадцать?

- Но он подонок. Почему ты его жалеешь?

- Кто знает, кто из нас завтра окажется в такой же петле? Кем я был в твоих глазах вчера вечером?

- Хватит! - Феофил вернулся к Арену, который сидел, облокотившись о дерево, глядя, как Энджи возится с трупом. Вождь не шевелился, не мог думать, понимать. Это было состояние шока. Лекарь протянул ему фляжку с настойкой каких-то трав, но тот не отреагировал, продолжая сидеть без движения. Кайлин обошел Арена, равнодушно оглядев мужа, сел рядом с трупом и помог Энджи снять с него петлю.

- Энджи... Как хорошо, что в племени есть ты, - младший вождь приблизился к омеге и поцеловал его в губы. Странно поцеловал: не страстно, не нежно, а будто укусил, не кусая, - Когда я умру, ты единственный, кто через три зимы придет на мою могилу. Все остальные забудут, а ты не такой. Ты добрый, ты всех помнишь, всех любишь. Воспитаешь моих волчат? Пожалуйста...

- Да, - мальчишка кивнул, - Если меня не прикончат раньше. Ты же всё понимаешь.

- Понимаю, - Кайлин опустил глаза вниз, на труп, - Как он... Знаешь... А мне его жалко. Он мог бы быть хорошим младшим вождем. Да, Арен?

Альфа поднялся и попятился назад, мотая головой, глядя с ужасом, как ему безжизненно улыбается муж над трупом повесившегося любовника.

Часть 23. Месть Кайлина

Со дня смерти Вильгельма прошло около двух недель. Кайлин безвылазно жил в шатре, рядом с Феофилом и Энджи, которые вскоре решили пожениться. Омега не хотел никакого праздника, планировался тихий обряд, на который, к общему недовольству пары, собралось почти все племя. Из любопытства. Энджи сжимался от неодобрительных и насмешливых взглядов соплеменников, которых искренне возмущал тот факт, что такой достойный муж, как Феофил, достался Энджи, чью репутацию не могло исправить ничего. Даже, наверное, могила.

Когда черный шаман скрепил их руки и надел на каждого из супругов по оберегу, раздались лишь разрозенные аплодисменты, как будто в насмешку. К Энджи тут же подошел папа и обнял, затем Кайлин. Мальчишка по-прежнему не улыбался и был погружен глубоко в себя. Арен подошел к Феофилу и тоже поздравил его. К Энджи он подойти побоялся. Бывший любовник не мог его простить из-за его поступка к собственному мужу. Феофил, несмотря на общее неодобрение племени, был счастлив. Он прижимал к себе мальчишку, не выпуская из объятий.

Кайлин смотрел на этот обряд и, если бы мог плакать, плакал. Но он не мог плакать. Перед глазами проносились картины собственной свадьбы с Ареном, и их вся совместная жизнь. От чего в полумертвой душе омеги поднимались волны боли.

Арен смотрел на мужа и, кажется, всё понимал. Он, как ни странно, тоже думал об их свадьбе, вспоминал, как ненавидел Кайлина, теперь уже не понимая, как он мог так к нему относиться. Теперь он не сводил глаз с мальчишки, с придыханием и вожделением его рассматривая. И с горечью. Когда обряд был завершен, вождь направился вслед за мужем в его шатер. За эти две недели он так и не смог поговорить с ним. Кайлин находился в обществе Энджи, который не пускал к младшему вождю Арена, опасаясь, что омега, пообщавшись в очередной раз со своим мучителем, просто покончит с собой. Но теперь, когда зеленоглазый оборотень отправился выполнять свой супружеский долг с Феофилом, Арен беспрепятственно зашел в шатер, где на расшитой подушке сидел Кайлин. Он ничего не делал, просто смотрел в одну точку, но, увидев мужа, резко вскочил и попятился назад.