Я опустил глаза и увидел её спокойный ясный взгляд. Она висела, удерживаемая мной, обнажённая и… свободная от всего. Её волосы развевались на ветру. Она выглядела такой умиротворённой, что в данной обстановке от этого щемило немного сердце.

— Отпусти меня.

— Что? Нет, бредите, что ли…

— Ты не сможешь, да и не успеешь вытащить меня. Но погибнешь сам.

— Лунная Сова…

— Отпусти. Ты сможешь спастись, просто отпусти меня. Ты сделал всё, что смог.

В этот момент мост ещё раз тряхнуло. Рвались оставшиеся канаты.

— Погодите, у меня есть план…

— Прошу тебя, — тихо произнесла она. — Отпусти меня… для меня всё кончено, но не для тебя. И не для Ки.

— Я смогу…

Опять что-то щёлкнуло сверху, и енот испугано завыл.

— Кто-то должен спасти её, — продолжила Совунья. — И у неё теперь есть только ты, Ханг. Ты не должен погибнуть. Мои ступени закончились, такова моя судьба, а ты должен вернуть ту, кто способна изменить весь мир. Отпусти меня… — и неожиданно для меня улыбнулась. В первый раз я видел, чтобы она улыбнулась. Решила надавить своей обаятельностью. — Это моё последнее желание. Просто передай Ки, что я горжусь ею…

Мы висели над пропастью, раскачиваясь на ветру, но я видел сейчас только её глаза.

Иногда приходится выбирать. Иногда спасти всех просто невозможно. Иногда надо просто уметь отпускать. Обиды. Прошлое. Людей…

— Простите… — сипло произнёс я.

Просто иногда надо уметь отпускать…

— Простите… — сипло произнёс я, — но не в этот раз…

Просто иногда надо уметь отпускать, да, но это явно не тот случай.

— Мы оба умрём…

— Не сегодня, сначала попробуем мой план, — я посмотрел на призрака, которая летала вокруг и не знала, что делать. — Люнь! Помоги!

— К-как? — она тоже была не в восторге от ситуации. Висела, паниковала, мозгами не думала и не помогала.

— Верёвку! — кивнул я на болтающийся рядом конец от моста. — Верёвку от моста обвяжи вокруг неё, которая рядом висит! Намотай на узел вокруг пояса, чтобы не сорвалась. Быстрее!!!

Если я не могу вытащить одну Лунную Сову, то я вытащу весь мост, к которому она будет привязана.

Дождавшись, пока Люнь обвяжет той вокруг пояса верёвку, что раньше служила перилами, я с замиранием сердца отпустил Совунью … и выдохнул, увидев, что она просто болтается на ветру, как марионетка на верёвочках.

Отлично, теперь дело пойдёт быстрее.

Раньше я плохо лазил по канату, но теперь проблем это не составило, и я быстро-быстро начал карабкаться наверх, слыша, как трещат остатки моста. Левой-правой, левой-правой, давай-давай-давай до самого края и… ДА!

Я достиг уступа, откуда начинался заснеженный склон вверх, вскарабкался на край, наконец достигнув другой стороны. Наконец… твёрдая земля, прошло всего минут десять, а ощущение, будто я шёл по мосту целый день.

И едва мои ноги коснулись снега, как я схватился за канат, к которому привязали Совунью, и просто побежал вперёд, вытаскивая её на поверхность, словно трактор застрявший автомобиль. Уже через пару секунд её тело волочилось по снегу, оставляя за собой широкий след.

И, глядя на это, я позволил себе выдохнуть.

Не в этот раз, сученька! Выкусите все, кто в меня не верил! Десять пирожков с мясом Иналу!

Я бы показал фак смерти, но боюсь, то та залупится и убьёт меня остановкой сердца. Да и, в конце концов, я тащил Совунью не для того, чтобы она сдохла. К тому же, я смог только что выяснить, что она может быть вполне себе пусечкой, когда захочет.

Ути-Пути-Тян, у тебя появилась конкурентка!

Я тяжело дышал, оперевшись на колени руками. Уровень уровнем, а усталость никто не отменял.

Мне потребовалось около минуты, чтобы восстановить дыхание, после чего я спустился к Лунной Сове.

— Видите, я вытащил вас, — присел я около Совуньи.

— Однажды ты не сможешь спасти всех, — ответила она негромко.

— Ну, это будет однажды, а сейчас я справился. Идите ко мне.

Я осторожно поднял Лунную Сову на руки. Её голова безвольно свисала вниз, и не было видно, чтобы она была счастлива. Я бы мог рассказать, что ещё не всё кончено, однако не знал, точно ли это поможет, а ложной надежды давать не хотелось. Так что пусть пока поучится смирению, а там уже как свезёт.

Наверное, мы были похожи на каких-нибудь героев с обложки романтической книги или фэнтези-боевиков — такой замерзающий воин и обнажённая дева на руках. Хотя на воина я ещё пока не тянул. Скорее бомж, укравший труп из морга. Ещё и подниматься в ипеня полные…

Я задрал голову вверх и вздохнул: склон не был крутым, но топать было слишком далеко. А волокушки, к сожалению, улетели вниз, так что оставалось лишь тащить её на своих руках.

— Идём, пушистый, — позвал я енота. — Надеюсь, они дружелюбные.

— Монахи всегда отличались добротой и смирением.

— Да хотелось бы верить, — вздохнул я, — но, глядя на этот мир, где все помешаны на силе, теперь и не знаешь, чего ожидать от других.

— Не все. Обычным людям это ни за какие корки не сдалось, — не согласилась Люнь. — Они живут своей жизнью, строят империи. Оглядись, сколько городов и деревень, где секты считают чем-то вроде выдумки.

Ну так-то да, большинство людей считали секты чем-то мифическим, а их последователей выдумкой. Это те, кто совсем не соприкасается с реальность. Для других секты существовали, но были покрыты мраком.

Однако даже относительно общего количества человек последователей пути Вечных было немало.

Мы поднимались наверх весь оставшийся день и добрались до вершины лишь ночью, когда холодный ветер завывал так же жутко, как и волки в лесу. Но, несмотря на него, сегодня было светло: тучи ушли, и небо покрылось звёздами, которые неплохо освещали округу, окрашивая всё в тёмно-синие тона.

Я даже обернулся, что глянуть на ночные горы с такой высоты.

Как же, сука, красиво… Если бы ещё и холодно не было, я был бы совсем счастлив.

Когда я наконец поднялся, ворота храма были приветственно открыты, будто приглашали к себе любого заблудившегося путника. Стены были выкрашены в красный цвет, будто их хотели сделать как можно заметнее. Над входом горела сразу тройка факелов: два по бокам и один сверху.

И никакой охраны. Я понимаю, что здесь разбойники вряд ли водятся, но дикие животные разве их не беспокоят?

Пройдя через арку ворот, мы попали на большую вымощенную булыжником площадь. Она расходилась буквально на десяток-другой метров в стороны и с противоположной стороны заканчивалась таким пузатым храмом. По бокам же стояли всевозможные каменные строения, куда более невзрачные квадратных и полукруглых форм.

И ни одной живой души. Всё выглядело как-то… мёртво…

— Эй! Есть кто?! — крикнул я в пустоту. — Нам нужна помощь! Э-э-й!!!

Мой окрик разлетелся эхом по площади, отражаясь от стен. Я ожидал, что сейчас кто-то выскочит из дома, но нет, ответ пришёл с совсем неожиданной стороны.

— Не надо кричать путник, — раздался надо мной голос.

И едва я обернулся, как передо мной приземлился монах. Классический такой лысый тибетский монах в красно-оранжевом балахоне, только с палкой-выручалкой-преступников-по-спине-огревалкой. Мне кажется, он меня до смерти может ею забить. К тому же, у него уровень Расцвета, где-то на стадии Внутреннего мира.

Но его лицо… оно было… не знаю даже, каким-то спокойным, умиротворённым, что ли. Казалось, монах с таким лицом может даже того тролля заставить успокоиться и проникнуться красотой мира. Хотя палка говорит о том, что это не всегда получается.

— Нам нужна помощь, я… вот, с девушкой, мы заблудились, шли издалека и…

— Идёмте за мной, — перебил он меня, сразу направившись в нужную сторону.

Монах сразу понял, кто нам нужен, и не стал рассусоливать с тем, кто мы, откуда идём и есть ли при нас доку́менты, что было странно. А вдруг мы разбойники? Или здесь у них подобные нам частые гости?

Пока мы шли через площадь, я быстро окинул взглядом стены и разглядел ещё одного монаха, который наблюдал за нами с безопасного расстояния в тени. Уверен, здесь и ещё есть.