— Вот если бы ты остался со мной — ничего бы этого не случилось. Но теперь я не желаю говорить об Орланде! Ни с кем, даже с тобой, Джон! И как это произошло уже не важно. Правда, не смотри на меня так, седьмой лорд это табу. Давай лучше я опишу тебе картину моей жизни в Охии в общем, — она нахмурилась, и по выражению её лица Джон понял, что разговор о женихе действительно придется отложить.

И Мариэль, тщательно скрывая тайну Орланда и свои поездки в Ихтар, рассказала брату о буднях и праздниках проведённых без него в Охии.

— Да, почти безрадостная картина. Ну, ничего теперь я буду рядом с тобой! А ведь когда я рядом всегда происходят невероятные вещи. Правда? — подмигнул он.

— Настолько невероятные, что мне следует задуматься, а вдруг ты опасный человек для общества. У тебя просто маниакальное любопытство, даже не знаю, куда ты нас заведешь в следующий раз! — непринужденно рассмеялась Мариэль.

— Вот отдохну с дороги несколько дней, и поедем к Ваасу. Надо заставить его изменить решение. Пора тебе покинуть Охию.

— Как раз вчера гонец привез от него послание, в замке лорда Ламарка будет снова праздник что-то вроде нового года, только без ёлки и маскарада. Поедем вместе. Нам придётся приложить немало усилий, чтобы уговорить упрямого Вааса передумать. Он в последнее время такой весь важный и ответственный, что я иногда его даже не узнаю!

С наступлением весны охийцы праздновали приход нового года. Это означало, что все невзгоды уходили в прошлое. Те, кто был в ссоре, должны были помириться и простить друг другу старые обиды, хозяева миловали провинившихся слуг, в канун этого праздника даже некоторые рабы получали свободу. По кругу за банкетным столом пускали чашу дружбы и примирения и каждый должен был пригубить с неё, показывая всем своё доброжелательное расположение. В этот день, разрешался первый выход в благородное охийское общество знатным девушкам и юношам, это был их первый бал. На этот праздник охийцы надевали самые дорогие наряды и украшения.

Ваас встретил Джона как старого друга — с распростертыми объятьями. И сразу же утащил его в свою мужскую компанию послушать его рассказы о Дивах.

Сегодня охийцы были непривычно дружелюбны и веселы как никогда. Многие уже хорошо знали Мариэль, поэтому ей не пришлось скучать ни минуты, принимая приглашения на танец от благородных охийцев. Некоторые дамы даже позволяли себе ей приветливо улыбаться. Ещё бы! Сам наследник первого лорда считал её своей сестрой, а седьмой лорд своей невестой.

А Джон уже чувствовал себя душой компании среди влиятельных людей Охии, он упивался их вниманием и красноречиво расписывал свои странствия. Охийцы с живым интересом расспрашивали его о своих соседях Дивах, о дивийских обычаях, о короле и пустыне, в общем рот у Джона долго не закрывался. Когда же наконец большая часть слушателей разошлась, Джон всё-таки заговорил с Ваасом о Мариэль, пока она танцевала с одним из вельмож.

— Я помню, что ты пожелал, чтобы она не покидала Охию, но это уже как-то слишком эгоистично. Ведь Мариэль теперь не рабыня. Я тоже хочу показать ей новые земли, не будет же она до конца дней сидеть на Карловых озёрах. Отпусти мою сестру со мной, Ваас, это не принесет ей вреда. Прошу тебя, сегодня такой праздник!

— К сожалению, друг мой, уже не мне одному это решать. Она помолвлена с седьмым лордом. Если он будет против, Мариэль никуда не поедет, — развел руками Ваас.

— Я не буду против! — неожиданно вмешался подошедший Орланд. — Более того я хочу расторгнуть эту смешную помолвку. Освободить её, учитывая то, что Мариэль была против и ситуация тогда сложилась некрасиво исключительно по моей вине. Сегодня я объявлю, что мы не можем быть парой, так как Мариэль покидает Охию и отправляется в далёкий край.

Лорд Орланд повернулся и сдержано обратился лично к Джону:

— Надеюсь, что ты увезешь её очень далеко, и она больше не вернется! Это важно, сделай именно так, ведь ты любишь свою сестру, — учтиво им поклонившись, не желая давать дальнейших разъяснений своего решения, он поспешил удалиться.

Ваас подождал пока Орланд отойдет подальше, и удивленно произнёс:

— Не могу поверить, что он это сделал! А я уж думал, что мне ради этого придется сразиться с ним в поединке! Орланд отпустил Мариэль и сам признался, что поступил тогда, мягко говоря, нехорошо?! Что-то новое! Да, седьмой лорд тяжелый человек и правильно, что теперь Мариэль не будет с ним связана помолвкой. Но! — Ваас сделал многозначительную паузу. — Я не отпускаю вас насовсем! Ее, по крайней мере. Мариэль теперь охийка, здесь её дом, её поместье будет ждать её. Вы можете попутешествовать несколько месяцев, а затем должны вернуться. Иначе я выдвину Дивам претензии о похищении!

— Может, ты мне расскажешь как так вышло, что моя сестра считалась невестой этого мрачного типа? — впервые за этот вечер Джон стал серьёзным.

— А разве Мариэль тебе не рассказывала? — замялся Ваас, отводя взгляд.

— Она сказала, что не желает об этом говорить.

— Вот, — Ваас хлопнул его по плечу, — Значит, нужно уважать её желание. Не хочет — не надо. Ну, прости, мне пора кое-что обсудить с отцом! — и будущий лорд удачно ретировался, радуясь, что пришлось избежать этих неприятных и пикантных разъяснений и последующего выяснения отношений с седьмым лордом.

Орланд нашел Мариэль и, дождавшись окончания танца, отвёл её в сторону:

— Ну что, ты счастлива, что твой ненаглядный брат везет тебя в Дивы?

— А разве Ваас уже дал своё согласие?!! — удивившись, радостно воскликнула она.

— И не только он. Сейчас я обрадую тебя ещё больше, красавица! Я разрываю нашу помолвку и намерен объявить об этом при всех. Больше нас ничего не связывает, я освобожусь от тебя, а ты от меня. Можешь ехать куда захочешь, тебя ждет такая долгожданная свобода. Лучше я возьму себе в жены настоящую охийку, так будет даже правильней. Смотри сколько их кругом! Любая с радостью согласится на помолвку со мной, — с большой долей сарказма в безрадостном голосе, проговорил Орланд, глядя на неё каким-то пустым и безразличным взглядом.

— Ха! …Поздравляю! — Мариэль в замешательстве запнулась, его слова почему то по настоящему сделали ей больно. — Теперь ты снова завидный жених, смотри, выбирай не спеша, чтобы потом не жалеть! А как же наша маленькая проблема? — она нахмурилась.

— Я подумал об этом. Это всё просто решается. Мне уже двадцать пять, а я всё еще жив и прекрасно себя чувствую. Ты приготовишь побольше своих снадобий и оставишь Зусу распоряжения как ими пользоваться. Он сам будет помогать мне. Вот и всё, моя милая ведьма.

— Прекрасно! Я просто счастлива! А ты сволочь, Орланд! — Мариэль со злостью отвернулась от него, какая-то непонятная обида до слёз сдавила грудь.

Эта обида спряталась глубоко в душе, так глубоко, что даже не мешала ей радоваться их с Джоном предстоящей поездке и всю ночь веселиться и танцевать, не думая об Орланде и не ища его глазами в переполненном зале. Только когда Мариэль, наконец, осталась одна, её обида выбралась наружу, наполняя слезами грустные васильковые глаза.

Через три дня они с Джоном приехали прощаться с Ваасом, который устраивал охоту на озёрах на водоплавающую птицу. У него собрались лишь некоторые его знатные друзья и лорды, среди которых, конечно же, был Орланд. Мариэль специально дождалась этого дня, чтобы передать ему лекарства, хотя Джон уговаривал её уехать намного раньше.

Будущий наследник окинул их братским взглядом.

— Смотри, Джон ты обещал вернуться! И будьте осторожны. Не переживай, Мариэль, я присмотрю за твоим поместьем, твои слуги будут ждать тебя в твоём доме. — Ваас хлопнул Джона по плечу и обнял на прощание.

Мариэль подошла к Ваасу, провела рукой по изуродованной шрамом щеке и ласково улыбнулась:

— А ты смотри, не натвори опять чего-нибудь такого, пока меня не будет. Будь и ты осторожен. До встречи! — она посмотрела на других охийцев и вежливо попрощалась, — Всего хорошего вам благородные господа! До свидания, Нил! Орланд… можно тебя на пару слов?