Нил взял её руку в свою.

— Не надо, Мариэль, не расстраивайся. Я понимаю. Глупо было дарить его у всех на виду, но это ничего не меняет. Есть у тебя мой подарок или нет, ты всё равно мне очень нравишься. Я бы отдал всё золото Охии — лишь бы ты была моей невестой, а не Орланда. — И юноша прикоснулся кончиками пальцев к её губам.

И тут прямо над ними в воздухе громко щёлкнул кнут, мгновенно обвив и отдернув руку Нила. Мариэль вскрикнула от неожиданности и отскочила в сторону, а Нил, выхватив кинжал, вглядывался в лицо обидчика.

— Убирайся, Нил! — приказал ему хриплый голос из темноты. — Это уже переходит все границы!

Темный силуэт приблизился. Такой чужой, изменившийся до неузнаваемости голос, принадлежал …Орланду. У Мариэль по спине когтистыми лапками снова побежал холод, и больше всего ей сейчас захотелось малодушно исчезнуть за дверью. Нил застыл в нерешительности, а затем произнес тоном полным негодования:

— Это ты видимо не заметил, как перешагнул дозволенное, но эта девушка тебе ещё не принадлежит, она тебе не жена, чтобы вести себя подобным образом!

— Ошибаешься, ты недооцениваешь меня — уже принадлежит! Я сказал, пошел вон, если не хочешь чтобы твоё смазливое лицо изуродовали неприглядные полосы! — прохрипел Орланд. — Ещё раз увижу тебя возле Мариэль — и в тебе появятся дополнительные отверстия! Я предупреждаю вас обоих!

Мариэль стояла, прижавшись к стене и испугано смотрела, как удаляется Нил и приближается Орланд. Он заткнул кнут за пояс, достал свой кинжал и медленно подошел к ней. Холодное лезвие играючи еле касалось её щеки, подбородка, горла, нежно описывая их контуры, не причиняя вреда.

— Ну что мне с тобой делать? — прошептал он, и точно как Нил погладил подушечкой пальцев её губы.

— Я же вернула ему браслет, как ты просил и больше ни в чём не виновата! — боясь пошевелиться, ответила Мариэль.

— А я бы отдал всё золото Охии, лишь бы тебя вообще не было.

— Что я тебе сделала? Ты с ума сошел!

— Собирайся, ты едешь домой! — решительно произнес Орланд, убирая кинжал.

— С какой стати я поеду среди ночи домой? — возмутилась Мариэль, теряя терпение.

— Я так хочу! Хочу быть уверенным, что ты не с кем больше не будешь общаться. Ты же не хочешь, чтобы я убил Зуса прямо здесь. Поэтому я, ты и наши слуги выезжаем прямо сейчас. И молись, чтобы я остыл, пока доберусь до Ихтара. — Он грубо втолкнул её в комнату и закрыл за ней дверь.

— Зейна быстро собирай наши вещи. Мы уезжаем! — Мариэль обессилено опустилась на пол. — И не задавай вопросов, просто помоги мне переодеться.

Через некоторое время в комнату вбежал Манис с испуганными глазами.

— Госпожа, я пришел за вещами. Лошади уже готовы. Лорд Орланд меня предупредил, что мы срочно уезжаем, — потом его голос перешел на шепот, — Вы бы слышали, госпожа, как он кричал за конюшней на своего старого слугу. Я не найдя себе места в комнате для прислуги, уснул прямо на конюшне. Меня разбудил страшный крик, он даже бил его хлыстом. Это страшный человек! О, да. Бедная моя госпожа, седьмой лорд недостоин моей госпожи.

— Хватит причитать, Манис, мне и так тошно.

Ни с кем не попрощавшись, они сели на лошадей и глубокой, холодной, осенней ночью отправились в обратный путь. Мариэль заметила, что Зус еле сидит в седле, но заговорить с ним не получилось. Орланд всё время ехал между ними. Он даже не дал им отдохнуть, как следует в Пагорте, с дикой настойчивостью подгоняя их вперёд. Всю дорогу никто ни с кем не перекинулся даже словечком, видимо все боялись ещё больше разгневать и так злого как черт седьмого лорда, а сам Орланд избегал встречаться взглядами с Мариэль. Его вид пугал её.

Поэтому когда возле её поместья их дороги разошлись, она с облегчением вздохнула, не в состоянии больше выносить того жуткого напряжения, которое сопровождало их. Домой они вернулись такой же глубокой ночью, уставшие и в конец разбитые. Мариэль с ужасом подумала, что Орланду и его людям ещё целый день добираться до замка Ихтар, без отдыха, без еды.

«Он собрался заморить и себя и людей, особенно Зуса. Как хорошо, что хотя бы нас этот изверг оставил в покое»

Но она напрасно радовалась! Уже на следующий день, вечером, к её дому подъехала группа хорошо вооруженных людей. Их было человек пятнадцать. Командир этих всадников уверенно направился в дом. И Мариэль нахмурившись, перегородила ему путь.

— Кто вы такие???

— Нас прислал лорд Орланд, и мы будем здесь находиться до тех пор, пока он не прикажет нам вернуться. Мы должны охранять вас, — вежливо, но сухо ответил солдат.

— Охранять! От кого? — нервно засмеялась она.

— Он сказал — от вас самой.

— Что? Да как он смеет! Я пожалуюсь лорду Ваасу! — крикнула Мариэль, до сих пор не веря в происходящее.

— Вы не можете покидать это поместье. У нас приказ не выпускать вас, — невозмутимо ответил охиец.

— Так я пленница?! — она захлопнула дверь перед его носом, по-настоящему разозлившись.

«Орланд окончательно сошел с ума! Боится, что я выдам его тайну или же не хочет, чтобы к полнолунию я приехала к нему? Скорей второй вариант. Через неделю полнолуние, а с солдатами мне не справиться. Ну что ж, там, где нельзя применить физическую силу, надо применить хитрость и ум! Но я всё равно поступлю по-своему, несносный деспот. Моё упрямство — против твоего зверя! Или я своего добьюсь или добью тебя!», — Мариэль только лукаво подмигнула испуганным слугам. Она уже окончательно решила попытаться исцелить его, хотя бы даже ради того, чтобы увидеть всё-таки то человеческое, что скрывается в нём.

— Слушайте меня все очень внимательно! С завтрашнего дня мы начнем давать представление для наших гостей. Делайте, как я скажу, и ничего не бойтесь. Манис — ты должен будешь каждый день выгуливать лошадей, и носить сёдла из конюшни в дом и обратно, якобы для починки. Пако и Джи — вы должны постоянно ссориться, ругайтесь, кричите друг на друга матерные слова, я разрешаю. Зейна — ты будешь носить корзину с бельём, а я каждый день буду гулять в саду. И так несколько дней, мы должны примелькаться солдатам. А потом я скажу, что нужно будет делать дальше.

Всё происходило именно так, как придумала Мариэль. Она в любую погоду гуляла в саду, Зейна носилась с корзиной одного и того же белья, а Манис без толку носил сёдла с места на место и по очереди выводил на прогулку лошадей. Больше всего развлекались Пако и Джи, придумывая, новые оскорбления в адрес друг друга.

На шестой день, утром, Мариэль собрала в сумку свои травы и бальзамы, положила её в корзину Зейны и прикрыла бельём.

— А теперь самое главное! — обратилась она к собравшимся слугам. — Мне нужно уехать на два дня. Когда меня не будет, если солдаты спросят, скажите, что я хвораю. Манис, принеси моё седло, но не в дом, а в лес. Туда же отведи Стрелу и оседлай её, солдаты привыкли видеть тебя с лошадьми. Но чтобы их отвлечь, Пако и Джи — вы должны устроить драку друг с другом прямо на глазах у солдат. Тогда они не заметят исчезновения Стрелы. Зейна, а ты надевай мою накидку и ступай вместо меня гулять в сад, да капюшон посильнее надвинь на лицо. А я надену твою одежду, возьму корзину и пойду в лес, где меня будет ждать моя лошадь. Да помогут нам небеса!

Слуги постарались на славу! Солдаты так потешались над Пако и Джи, что даже не заметили хитрых передвижений Маниса и Мариэль. Прикрепив сумку к седлу, Мариэль помчалась в сторону замка седьмого лорда, который носил такое странное название — Ихтар. Нужно было спешить. Солнце только взошло, а когда оно будет клониться к закату, Орланд начнет снова испытывать страшные муки, а она хотела успеть предотвратить их, тем самым не отказав в помощи его старому слуге и сохранить свою силу.

Девушка почти загнала Стрелу. Взмыленная лошадь с пеной на морде остановилась у ворот огромного замка. Мариэль конечно же сомневалась, что ей удастся достучаться до здравой логики Орланда, но всё равно постучала в ворота. Смотровое окошко в воротах со скрипом открылось.