Летта с неприязнью рассматривала уродливую статую.

— Ты хочешь сказать, что она может двигаться?

— И даже очень быстро. В моем монастыре есть зал Боевых Манекенов. Думаю, здешние механизмы не сильно отличаются от привычных мне. В наших статуях движение рождается под полом из непрерывно движущихся струй горной реки. Большинство манекенов могут делать только три-четыре движения, но зато неожиданно и в полную силу. Считается, что управляет такой статуей сам испытуемый. Видишь: пол здесь составлен из плит? Среди учеников распространено мнение, что от того, на какие из них ты будешь наступать, зависит «поведение» железного воина. Я думаю, все значительно проще. Манекенами управляют специальные люди, следящие за испытуемыми через тайные окошки. Как в зале Огня.

Сан двинулся вперед, и железный воин пришел в движение. Его голова повернулась, и провалы глаз под могучими надбровьями засветились алым огнем.

— Каждый из этих манекенов имеет слабую сторону, — продолжал Сан, — попытайся нащупать ее у этого Красноглазого.

Некоторое время Летта внимательно вглядывалась статую, тело которой состояло из широких рубчатых колец, имитирующих доспехи.

— Думаю, он не может наносить прямые удары, — девушка повернулась к Сану и приняла его одобрительный кивок.

— Я думаю так же. — Сатвист шагнул вперед и вдруг резко взмахнул мечом. Воздух перед его грудью лязгнул зубами железного дракона, и восьмиконечная звезда запрыгала по камням. Одно кольцо тела статуи бешено вращалось, и выступ на этом кольце потерял свой блестящий наконечник.

— Судя по всему, больше Красноглазому метнуть нечего. А вот полоснуть он тебя может по трем уровням: той вон косой по ногам, вот этими палашами под ребра и вон тем серпом в основание шеи. Видишь?

— Угу. — Летта никак не могла настроиться на нужный лад. Все в этом Испытании было не так, как ей мечталось. Она, правда, до сих пор не знала, чего же, собственно, ожидала, но определенно знала, что не мокрых бревен, огненных струй и этих противных полумертвых монстров. Ей мнились Искушения и Совращения, Магические Ловушки и Испытания Чувств, Страшные Жертвоприношения и Мистерии Тайного Культа. А пока нужно было просто соображать и делать. Чувствовать было не только не обязательно, но и вредно.

— Храм Пяти Первоэлементов — обитель воинов. Боевую Магию преподают только тем, кто в совершенстве владеет своим телом и традиционными видами оружия, — проговорил Сан, безошибочно прочитав ее мысли. — Не кажется ли тебе, что чувство неудовлетворенности происходящим — наиболее частое состояние человека? И нужно не переживать крушение своих иллюзий, а принимать мир таким, какой он есть. «Каждый человек счастлив настолько, насколько считает себя счастливым». Твое тело куда совершеннее этих механических подобий. Наслаждайся возможностью проявлять это Совершенство. Стань им. И ты не захочешь ничего другого.

Сан закончил говорить и закрыл глаза. На губах его появилась неизменная счастливая улыбка. Так улыбаются дети, гуляя по молодому лесу солнечным теплым утром, когда хищники уже спят, переваривая ночную трапезу, а разбойники заползают в тень, мучаясь жестоким похмельем.

И вновь Летта почувствовала, что эта беседа, предшествующая Испытанию, странным образом влияет на ее внутренний мир и что слова в этой беседе не главное.

— И последнее, — Сан сделал еще шаг к статуе. — Эти удары не так уж сильны.

Будто в подтверждение его слов механическая рука резко полоснула сверкающей косой на уровне колен сатвиста и сердито загудела, ударившись в его мгновенно вскинутую стопу. В следующую секунду коса рванулась в обратную сторону, но Сан уже убрал ногу, пропуская увлекшееся лезвие в пустоту. Еще некоторое время коса описывала замедляющиеся круги, и тихий шелест хорошо смазанных шарниров был единственным звуком, нарушающим тишину коридора.

— Цель проста: нужно целым и невредимым проскользнуть мимо каждого из этих болванов.

Коротко кивнув, Летта рванулась вперед, и меч в ее руках заметался в скрещении ударов, как солнечный луч в комнате разбитых зеркал. Все оказалось не так просто. В отличие от живого противника, статуя не меняла направление удара при скользящем блоке. Приходилось перенапрягать кисть и подставлять ближнюю треть меча. «Слабоват мой клинок для такой дубовой работы, — мелькнула тоскливая мысль. И тут же вскипела волна злости. — Пройду! Сама пройду, без поблажек и скидок!»

Бой кончился неожиданно и очень скоро. Два десятка мгновений лязга и зубовного скрежета — и шелестящая тишина сдавшегося механизма. Яростная схватка — и мгновенный переход к бессильному, гаснущему движению умирающих лезвий.

Будто пожалев ненаигравшегося ребенка, Сан вошел в зону поражения, и воспрянувшие руки кинулись к нему, наперебой хвастаясь своими клинками. Сатвист не стал их обижать и добросовестно позвенел мечом. Летта видела, что он забавляется, позволяя Красноглазому показать все свои способности. «А с живым бойцом работать гораздо приятнее», — подумала девушка.

— Это испытание для психики. Железное чудовище, лишенное жалости и сострадания, должно вселять ужас, — проговорил Сан, салютуя уставшему манекену. — Двинемся дальше?

— Ты можешь не вмешиваться и пропустить меня вперед?

— Конечно. Но…

— Никаких «но». Второй манекен мой личный враг. Видишь, какая у него мерзкая ухмылка?

Выражение лица второй статуи действительно напоминало ехидную усмешку. Железный воин пренебрег театральными эффектами и атаковал из полной неподвижности. Если бы Сан не вскинул руку, короткое метательное копье пробило бы Летте плечо. Раздосадованная амазонка бросилась к манекену и некоторое время наслаждалась неистовым танцем сверкающей стали. Легкая царапина на предплечье да разрезанная туника. Вот и все, чего добился от нее второй манекен. Сан оказался рядом уже через несколько секунд.

— Опять ты влез? — напустилась апсара на виновато потупившегося отшельника. — Ведь обещал же!

— Еще раньше я обещал Делону оберегать тебя. Кроме того, не думаю, что тебе сильно не хватает в груди куска кованого железа!

— Мне не хватает уверенности в себе. Я пришла сюда сама, и сама должна пройти Испытание. Не ты ли говорил мне это совсем недавно?

На этот раз Сан только поклонился и остался на месте, предоставив подруге самой разбираться с остальными манекенами.

Два десятка следующих статуй были похожи друг на друга, как близнецы. Они щетинились трезубцами, копьями, палашами и секирами разных размеров и форм. Нащупавшая нужное состояние амазонка прошла их с ходу, не потеряв дыхания и не получив ни одной новой раны.

Еще восемь манекенов были вооружены гибким оружием. Молот-метеорит, вылетевший из широкой груди первого, Летта пропустила над собой, а остальное удавалось отклонять короткими взмахами эльфийского клинка. Правда, одна цепь все же задела девушку. Амазонку спасло то, что именно этот конец заканчивался не «волчьими зубами» или «крыльями феникса», а простой гладкой палкой из тяжелого дерева. Боль была сильной, и проскочивший следом Сан немедленно принялся массировать шипящую подругу.

— Теперь я пойду первым, — заявил он. — Тебе нужно перевести дух.

Глядя на зубастую морду следующего манекена, Летта не стала возражать. Что-то было в этом железном монстре. Что-то отталкивающее. Ну да, конечно. Потеки. Тело статуи было залито черной засохшей жидкостью. Легко читалось, что жидкость эта изливалась брызчатыми неровными струями. Как из разрезанной артерии. «Тьфу, пакость! Не смогли здешние мудрецы обойтись без дешевого дикарского запугивания. Еще бы костей набросали! Хотя на Сана все это должно действовать, как дождь на рыбу».

Летта была права. Сатвист спокойно рассматривал нового противника. И анализировал.

Низкорослый монстр изображал некое массивное пресмыкающееся и был вооружен набором зазубренных серпов. У него было только одно плечо. Могучая рука разветвлялась на восемь предплечий, соединенных сложным шаровым суставом. Когда скрытый в недрах скалы «хозяин статуи» включил механизмы, предплечья замелькали в бешеном темпе, и резкие повороты корпуса начали бросать шаровые смерчи из стороны в сторону.