— Да ты с ума сошел! — ахнул Мастер. — Ты собрался породить чудовище, лишенное разума!

— Я склонен полагать, что разум вернется к ним, когда мы соединим их разбитые души.

— Эта магия будет темнее, чем все, что я знаю! Через умерщвление возможно разделение и только через него возможно обратное соединение!

— Мы этого не знаем наверняка, — отмахнулся я.

— Даже не думай об этом. Демиан! Обещай мне!

— Посмотрим, — я отвернулся.

Мы отдохнули и поели. Мастер подсел ко мне поближе и мягко провел перед лицом рукой. Я и сам чувствовал, как саднят изрезанные и оцарапанные осколками древесины скулы и лоб. От рук мага по лицу моему прокатилось приятное тепло.

— Так ты выглядишь гораздо лучше, — Мастер зачерпнул в ладонь чистого снега и протянул мне. — Утрись.

Я стер с лица потеки крови, еще раз осмотрел Лютика, но с лошадкой все было в порядке, только правое его ухо стало короче другого: все же кончик ему срезало ледяным лезвием. Небольшая ссадина на срезе — я не стал ее трогать.

— А твой Фарт нетвердо стоит на ногах, — невесело напомнил я.

— Ну, не всем же восседать на таранных орудиях, — пожал плечами Мастер. — Поехали, день идет к концу, при такой пурге очень быстро станет темно, а я хотел как можно быстрее вернуться в Форт.

— Зачем? — с подозрением спросил я. — Неужели в теплую кровать к своей возлюбленной?

— Только если возлюбленной шкуре, — Мастер едва заметно дернул краем рта. — Когда отплывет корабль на Тур, будь готов отправляться.

— Что-о-о? — я с трудом удержался, чтобы не остановить Лютика.

— А ты думаешь, единственный, кто занят? — ненатурально удивился Мастер. Он знал, что я возмущен другим, но тянул время.

— Драконьи кости, при чем тут я? — пришлось задавать прямой вопрос.

— Со дня на день северные ветра утихнут, на попутном ветре Бегущая дойдет до Тура за пару недель или даже быстрее, если мы с тобой возьмем на себя крепкий ветер. Чем дольше мы будем ждать, тем больше вероятность, что придут летние влажные циклоны, начнутся штормы.

— Пошлите Анри, пошлите Павла, да кого хотите пошлите! Ты хочешь, чтобы я провел переговоры с Оплотом?

— Нет, это и мне по силам, — Мастер был невозмутим, — мы будем искать встречи с водяными змеями. Пока есть шанс, что они обладают разумом…

— О, вы решили обзавестись новыми союзниками, — сообразил я.

— Если это возможно. Прокормить морских змеев не так уж и сложно, зато с таким сопровождением на корабли перестанут нападать. Инуар сможет спокойно отправлять одиночные бриги, при этом не опасаясь изобилующих среди островов пиратов.

— Мастер, — позвал я. — А пиратов морские змеи не трогают…

— Не знаю, — маг пожал плечами. — Все это нам предстоит выяснить. Мы снарядили Бегущую, двухпалубное боевое судно, узкое и быстрое, как хорошая лошадь. На ней сорок пушек, две из которых гарпунные.

— Порох, Мастер, на трехпалубном корабле Инуара тоже, как же так?

— Это дымарь, Демиан, его состав был привезен с южных островов, и не надо смотреть на меня косо. На юге наука действительно на высоте, говорят, медицина тоже. Нужно все выяснить наверняка, за одиннадцать лет мы не познали и половины того, чем наполнен этот мир. Без лицемерия повторюсь: маги не хотят давать толчок развития местным. Более того, чем больше вокруг магии, тем медленнее будет двигаться прогресс, и это не может не радовать!

Он внезапно задумался. Задумался и я. Когда все вокруг благополучно, наука идет семимильными шагами. Но когда везде чудятся призраки, над головой летают драконы, а приходящих с гор ледяных големов, поднятых шаманами, никак не удается убить обычным мечом, и ничего эти твари не боятся, кроме огня, о каком прогрессе вообще может идти речь? Кстати, еще надо разобраться, какими тайными умениями удается оживить неживые материи, но для этого нужно встретить хоть одно ледяное порождение магии…

Уже сгустились ночные, полные движения снега сумерки, граничащие с мглой, когда мы подъехали к деревушке, зажатой между склонами горы Черной. Пожарище — зловещее название для деревни, и в вечерней мгле она выглядела угрожающе. Против обыкновения на воротах никого не было, одна из створок была слегка приоткрыта, а над деревней стояло огненное зарево.

— На главной площади у них что-то горит, вряд ли дома, — сообщил Мастер свое умозаключение.

— Сейчас разберемся, — я слегка подался вперед, и створка отворилась сама.

— Не растрачивайся, — упрекнул меня Мастер, но я уже въехал в деревню.

Никогда не знаешь, что увидишь за этими высокими частоколами, и сейчас меня ждали неожиданности. Деревня оказалась на удивление чистой, все улицы были выложены плоскими сколами горной породы, каких при обвалах отслаивалось в изобилии. Приземистые дома здесь тоже были каменными, из плотных черной блоков, что верно: камень в горах добыть проще, чем на пожарище древесину. И без того, пока мы ехали, я насмотрелся на высоченные головни, то тут, то там проглядывающие через густой подлесок. И чего они не падают, это сгоревшие деревья, неясно…

Мастер, пригнувшись, свернул в боковой проулок, обходя центральную площадь деревеньки, я же выехал прямиком к жарко пылающим кострищам. Здесь собралась, похоже, вся деревня. Даже дети. Человек полтораста, не меньше. Они так галдели и так были заняты действием на площади, что даже не заметили моего появления. Я, не слезая с Лютика, замер на границе домов в густеющей тени у яблони и, бросив повод, встал на спине мерина во весь рост. Конь застыл, будто изваяние, и я в который уже раз подивился его незаурядному уму.

В центре, в кольце высоких костров, на том самом помосте, где в видении нам явилась корзинка с ребенком, стояла, держась за столб, брюхатая женщина. На ней было лишь тонкое исподнее платье до колен, серое, из грубой ткани, перехваченное под грудью веревкой, от чего ее живот казался еще больше.

Стоявшая рядом фигура, закрытая в плотный темный плащ с капюшоном, едва заметно шевелилась, постукивая по камню тяжелым посохом.

— Нельзя же так, — крикнул кто-то.

— Она несет в себе дьявольское порождение насилия, — крикнула фигура с посохом и сильнее ударила им по камням, выбив белые магниевые искры. Я вздрогнул, отстраняясь, чувствуя движение чужой силы. Деревенская ведьма.

— Ее осквернил чужак из Морского Бастиона! Того, который вы так благотворите. Теперь это рассадник чумы и проклятий, а не былого величия. От прикосновения этой женщины чужое чадо состарилось на глазах у меня! И такую женщину вы хотите оставить в живых? И такого ребенка вы хотите взрастить! Да у нее во чреве уродливый получеловек-полуящер! Ведь только таких детей могут породить маги!

Ее взяли силой, но вместо того, чтобы умереть, как подобает гордой женщине гор, она постыдно скрывала это, пока не случилось непоправимое. Пока я не призвала ее к ответу.

— Это не я! — отчаянно вскрикнула женщина, пытаясь перекричать все нарастающий гул толпы.

— То есть, ты хочешь сказать мне, ведьма… Риана, — появившийся с другой стороны Мастер, ровно восседавший на своем красивом жеребце, въехал в освещенный круг, — что это безвинное дитя, которое не обладает даже зачатками магии, было способно кого-то убить?

Над площадью воцарилась гробовая тишина. Только трещали в кострах поленья, да летели вверх снопы искр.

— Да! — визгливо выкрикнула ведьма, скинув капюшон. — Потому что произошло это на моих глазах. А ты! Ты явился из своего Форта, маг ночи, чтобы оправдать поступки своих друзей. Вы, вы разрушили наш мир! Вас здесь никто не ждал! Вы, явившись и обещав защиту, принесли с собой море грязи и страха! Я то знаю! Я живу уже достаточно, чтобы понимать. А они! — она широким жестом обвела собравшихся людей. — Они не понимают! Они не видят вашего зла! Они слепы. А вы и рады этому.

— Прекрати, — с угрозой сказал Мастер. — Я пришел сюда не для того, чтобы слушать безумные речи. Я пришел узнать, от чьего прикосновения стареют люди!