Аслан подает мне альбомы. Я выбираю первый из них.

- Там все… Даже предметы. Природа. Город… Люди.

Любимый мужчина еще держится напряженно, и я решаю немного подшутить над ним, говорю, опустив взгляд и перебирая страницы.

- Я рисовала всех, кто мне понравился. Например, я очень много рисовала Алмаза.

- Это еще кто? - напрягается Аслан.

- Достойнейший. Верный… С очень красивыми глазами.

По мере сказанных слов Аслан напрягается все сильнее и сильнее. Я раскрываю альбом на нужной странице:

- Вот он.

Аслан с мучительным и ревнивым видом переводит взгляд на альбом, я с трудом сдерживаю улыбку, ожидая его реакции на увиденное. Он меняется в лице за секунду, едва не подпрыгнув:

- СОБАКА?! Ты жестокая, проказница! - рыкает Аслан. - Как я тебя накажу за эту издевку… Как только дорвусь до тебя, из постели сутками вылезать не будешь!

Я откладываю альбом в сторону и тянусь к Аслану.

- Скажи еще раз.

- Что люблю? - мгновенно понимает он.

- Да.

- Люблю. До безумия.

Мы долго-долго обнимаемся, любим друг друга: не только губами и руками сплетаемся. Между нами крепкая, истинная связь, которую не разорвать ни расстоянием, ни испытаниями, и, когда Аслан рядом, когда я смотрю в его глаза и вижу уменьшенную копию себя, наша связь лишь крепнет.

Сердца в унисон бьются, а на душе тепло, светло и радостно. Тот, кого не хватало, рядом… Тот самый Единственный - часть меня, часть нас самих. Идеальное совпадение…

- Я не сказал самого главного. Я избавлю тебя от дядюшки. Уже придумал, как это сделать, - негромко говорит Аслан.

Разобраться с Умаром Джафаровым, который держал меня в страхе на протяжении стольких лет, кажется чем-то нереальным, фантастикой! Аслан много раз подробно разъяснил весь план, все его составляющие, нюансы.

Я знаю, что мне ничего не грозит, мой мужчина об этом позаботился, предусмотрел все так, что мне даже контактировать с Умаром Джафаровым не придется.

Однако неясное волнение все же присутствует. Легкая тревога не дает заснуть крепко, ворочаюсь без сна, перекатываясь с бока на бок. Мои шевеления слышит Аслан и поворачивается ко мне лицом.

- Прости, - шепчу. - Я тебя разбудила.

- Я сам почти не спал, - отвечает он таким же шепотом.

Мы шепчемся, хотя можем говорить в полный голос, находясь в спальне дома, где я уже бывала.

Из всего имущества Салмановых Аслан забрал себе только этот дом - он был подарком деда, который души не чаял в старшем внуке. В больнице я провела некоторое время на сохранении, потом меня выписали.

Теперь мы живем в доме Аслана - в том самом, куда он меня привез впервые. Стены знакомая, но обстановка изменилась. Аслан многое здесь изменил, и почти ничего не напоминает мне о прошлом - о моей поспешности, недоверии и ошибках.

Стены об этом скромно умалчивают, но я до сих пор помню и не хочу забывать этот горький урок, когда один поспешный вывод, подкрепленный обидой и нежеланием выслушать любимого, привел к горькой и длительной разлуке.

Тем более, я до сих пор храню пустой кошелек, который с насмешкой швырнула в пыль Наира. Бывшая супруга Аслана, сама того не желая, преподнесла мне один из самых нужных уроков: нельзя быть доверчивой, как слепой котенок, нужно следовать своим интересам.

Сейчас Наира - жена младшего брата Аслана. Об этом я узнала не сразу, Аслан рассказал позднее. Наира решила перебрать всех мужчин семейства Салмановых и лечь под каждого из них, лишь бы сохранить достаток и статус, а также бизнес…

Для Алима и Наиры это имеет большое значение, но Аслан - другой совершенно. Он от всего семейного богатства отказался, но все равно остался состоятельным человеком, потому что всегда имел запасной вариант.

Я им восхищаюсь безмерно. Выдержанный, последовательный, смелый… Настоящий мужчина. Мой мужчина, что еще важнее всего. Мы так счастливы вместе, ожидаем скорую свадьбу, к которой ведутся приготовления. Есть только один нюанс - поставить точку в истории с Умаром Джафаровым и закрыть доступ змеям к нашему семейному гнездышку.

Я стану женой Аслана, а значит Наира, которая теперь жена его младшего брата, будет считаться родственницей, частью семьи. Не хочу идти на поводу у глупых традиций быть приветливыми со всеми, о чем прямо заявляю Аслану. Не хочу видеть эту гадину вблизи километра от нашего дома!

Аслан соглашается, поддерживая меня в этом решении, и за спиной словно появляются крылья. Он больше не зовет меня взбалмошной, упрямой девчонкой, принимает, какой есть, и даже любуется мной в моменты, когда я, бывает, не всегда с ним согласна.

Я принимаю его целиком, и он - меня.

- Ты не спишь, Лея. Что такое?

- Тревожусь. Мне страшно, - говорю едва слышно.

- Последняя ночь. Скоро кошмары растают.

- Мне не снятся кошмары, - заявляю я.

- У тебя случаются плохие сны, ты жмешься ко мне доверчиво и трясешься, как трусливый зайчонок. Я рад, что ты их не помнишь под утро, но зато каждое из таких мгновений хорошо помню я, и скоро причины не станет. Совсем… - обещает Аслан.

Я забираюсь пальцами на его шею, целую в губы, которые охотно встречают мои. Он крепко обнимает меня за талию, оплетает ладонями стан и, ожидаемо быстро, голодно перебирается на грудь, бедра, развилку между ног, лаская. Сходим с ума от желания, дуреем от запахов…

Но запрет на близость еще не снят врачом. Поскорее бы… Я хочу принять Аслана целиком, дрожу от желания.

- Скоро?

- Может быть, поторопить врача с этим? - спрашиваю, изнывая от страсти.

- Не смей торопить. Пусть решение будет взвешенным и правильным, своевременным, - успокаивает меня Аслан.

Но я чувствую, как это решение дается ему с трудом и решаюсь приласкать его сама. Тело Аслана дрожит, бедра напрягаются от моих движений.

- Лея…

Аслан притягивает меня для поцелуя, я двигаю рукой смелее и смелее, когда наши языки сплетаются, тела притягиваются ближе, и между поцелуев вырываются протяжные стоны.

Чувствую, что он близок… Ему очень хочется, и внезапно решаюсь на большее. Первой разрываю поцелуй.

- Лея? Лея? - зовет меня Аслан.

У него затуманенный взгляд, который проясняется на миг от вспышки понимания, что я хочу сделать, а потом затягивается мороком и туманом похоти, мужского желания.

- Сделай это, - просит он, опустив тяжелую ладонь на мой затылок. - Если хочешь.

Хочу ли я? Иного варианта не вижу, не представляю, как можно удержаться. Я хочу его. Всего… Хочу почувствовать, как он меня любит и как сильно хочет.

Наш секс в прошлом был таким ярким, чувственным, жарким. Мне постоянно хотелось еще и еще. Эти воспоминания будоражили меня в разлуке, наполняли сны эротичными образами, а потом я просыпалась с четким пониманием, что Аслан пробудил во мне чувственность, а в разлуке с ним от нее осталась лишь тень, как и от меня самой, без него.

Но сейчас эти чувства, желания, чувственный голод пробуждаются.

Желанием наливается каждая клеточка моего тела. Воздушная тонкая сорочка липнет к спине и к налитой груди.Низ живота оживает, по нему волны проносятся рябью.

Это сумасшествие. Быстрый, четкий ритм наших движений раскачивает комнату и целый мир в чувственном танце, правила которого известны только нам двоим.

У моего любимого теплый, приятный вкус и запах. Я так люблю его, что он кажется мне весь - совершенным, идеальным… Самый-самый!

Я замираю, но приходится выпустить его. Руки трясутся, ноги в коленях тоже дрожат после пережитого. Аслан укладывает меня поверх себя, целует долго-долго и нежно, сплетая наши языки, смешивая вкусы и ритм дыханий.

- Я тебе задолжал, проказница. Я так много тебе задолжал. Всю жизнь буду расплачиваться.

Лея

Для воплощения плана Аслана по избавлению от Умара Джафарова мне пришлось единожды вернуться в город, где я росла, и прогуляться по всем знакомым местам, сделав свой приезд максимально заметным.