Она не сразу его узнала. На нем были джинсы и футболка, и он наблюдал за ней из-под козырька бейсболки. Она же заметила просто высокого, атлетически сложенного мужчину, по всей видимости, нагловатого, так как он буквально сверлил ее взглядом.

А потом глаза их встретились, и она поняла, кто перед ней.

Улыбка мощностью в тысячу киловатт осветила ее лицо, и она запнулась на полуслове.

– Увидели знакомых, миссис Ханнигер? – весело спросил ее Чип Вайнс, главный организатор мероприятия, с которым она только что беседовала.

Вопрос привел Ронни в чувство.

– Да-да, – торопливо отозвалась она.

Бросив быстрый взгляд на Кенни и Tea, стоявших чуть поодаль рядом с телохранителем, она заметила, что они усиленно машут Тому, но тот не замечал их. Все его внимание целиком было поглощено ею.

– Я хотела бы подойти поздороваться, если больше от меня ничего не требуется, – добавила она и протянула Вайнсу ножницы.

– Конечно, мэм. Мы все вам очень признательны за участие.

Церемония закончилась. Влиятельные лица, стоявшие на трибуне, сошли с нее, и трибуну тут же увезли. Ронни, ее свита и полицейские стали пробираться в передние ряды зрителей.

Первый из военных самолетов выкатился из ангара на взлетную полосу. Толпа взорвалась ликующими криками.

Том встретил Ронни радостной улыбкой. Ронни едва не поддалась порыву и не бросилась ему на шею, и по глазам Тома она видела, что ему хочется обнять ее и уже не отпускать от себя, никогда. Но она удержалась, просто протянула ему руку и сказала:

– Привет, Том.

Глаза ее сказали ему намного больше. Он задержал ее руку в своей намного дольше, чем принято.

– Привет, Ронни. – Он глянул на Tea и Кенни. – Привет, Кенни, привет, Tea. Хорошо поработали над речью. Милые дамы, вы знакомы с моим сыном?

Только сейчас Ронни заметила, что Том не один. Рядом с ним стоял рослый парень лет восемнадцати.

– Марк, это миссис Ханнигер. Мисс Кембридж.

– Здравствуйте, – сказал Марк и кивнул вначале Ронни, а потом Tea.

– Очень приятно.

Ронни с улыбкой протянула Марку руку. Tea последовала ее примеру. Кенни – он, разумеется, давно знал Марка – дружески его приветствовал. Ронни тоже видела паренька в июле, в тот день, когда ей довелось побывать на ферме у матери Тома; впрочем, тогда Том не представил ей сына. Марк был почти одного роста с Томом, и сходство их черт, в первую очередь рта и подбородка, не оставляло сомнений в их близком родстве. Марка можно было назвать светлым шатеном, тогда как Том был блондином. Как и отец, Марк был строен, но не худ.

С легким удивлением Ронни обнаружила, что Марк восхищенно смотрит на нее, хотя в его взгляде, конечно же, не было ничего от мужского вожделения.

Ронни перевела взгляд на Тома. Ей стало любопытно, как Том отнесется к несомненному интересу к ней Марка. Но Том беседовал о чем-то с Tea, поэтому ничего не заметил.

– Чего это ты явился сегодня? Разве ты не собирался приехать в субботу?

Кенни задал Тому именно тот вопрос, который занимал Ронни.

– Марк решил выбраться сюда на выходные, так что я постарался закончить дела пораньше.

Толпа опять взревела от восторга, так как на взлетную полосу вырулил второй самолет.

– Он только час назад прилетел, и вдруг ему вздумалось побывать на авиапараде, – вставил Марк. – Если б я знал, то попросил бы бабушку его встретить.

Том весело переглянулся с Ронни.

– Ну слабость у меня к военной авиации. – Он беззаботно пожал плечами. – А ты, Марк, можешь не бурчать. Успеешь ты на свидание.

– Я должен заехать за Лорен в шесть тридцать.

– Я сказал – успеешь.

– Не в моих правилах отбиваться от компании, – вступила в разговор Tea, – но мне нужно ехать. У меня сегодня тоже свидание.

– Тодд Фарбер? – слегка удивленно спросила Ронни, вспомнив имя молодого человека, которого Tea притащила с собой на день рождения Льюиса.

Tea кивнула.

– Тогда, наверное, и мне лучше уехать, – проговорила Ронни.

Изо всех сил она старалась не показать, насколько ей не хочется покидать Тома. Может быть, лучше было вообще его не видеть, чем увидеть на несколько минут на глазах у сотен людей.

– Мы вас проводим до машины, – предложил Том.

– По-моему, только что ты хотел смотреть авиапарад! – возмущенно воскликнул его сын.

– Парад мы увидим и оттуда, – с легким раздражением возразил Том.

Вся компания двинулась в сторону автостоянки. Ронни едва подавила улыбку.

Полицейские штата прокладывали им путь в толпе. Марк, Tea и Кенни шли за ними. Том придержал Ронни за руку, и они чуть отстали.

– Скучала? – очень тихо спросил он.

Она взяла его под руку и сжала пальцами запястье. Увы, никак иначе она не могла к нему прикоснуться. Многие из присутствующих знали ее в лицо, на празднике присутствовали представители прессы, и она не могла позволить себе рискованные поступки, хотя всеобщее внимание было сейчас приковано не к ней, а к самолетам.

– Ты же сам знаешь, что да.

Небольшой предмет скользнул в ее руку. Взглянув, Ронни увидела, что это сложенный вчетверо конверт. Внутри прощупывалось что-то твердое. Она вопросительно посмотрела на Тома.

– Это ключ от моей квартиры. Марк уедет самое позднее в шесть тридцать.

Сердце Ронни бешено забилось, в глазах мелькнули веселые искры.

– Так ты приглашаешь меня на ужин?

– Вроде того.

– Папа, давай быстрее!

Голос Марка заставил их вздрогнуть и ускорить шаг, чтобы присоединиться к остальным.

В семь тридцать Льюис должен был выступать на совещании владельцев табачных плантаций. Предполагалось, что Ронни будет его сопровождать, но она сослалась на непереносимую головную боль и осталась дома. Дороти принимала гостей – около двадцати пожилых дам явились в Седжли поиграть в бридж. Это означало, что Дороти не заметит отсутствия Ронни.

Однако Ронни не рискнула выбираться из дома тайком; в этом случае кто-нибудь мог все-таки хватиться ее или же встретить при возвращении. Так что она объявила Селме, что поедет куда-нибудь прогуляться, потому что голова скорее всего пройдет на свежем воздухе.

Таким образом она, не таясь, села за руль белого “БМВ” и выехала с территории поместья.

Том жил в Белхейвене, на северном конце Фор-тификейшн-стрит. На конверте с ключом она нашла адрес и указания, как удобнее проехать.

Белхейвен считался престижным районом. Здесь на каждом шагу встречались старые кряжистые деревья и столь же старые просторные дома. Архитектуру Белхейвена отличало разнообразие стилей.

Ронни подъехала к трехэтажному кирпичному особняку викторианской эпохи, впоследствии превращенному в кондоминиум[11]. Том занимал здесь весь третий этаж.

Она свернула в близлежащий переулок и остановилась там – чтобы кто-нибудь (хотя кто бы это мог быть?), проезжая по улице, не узнал ее машину.

Было еще светло, стоял по-летнему теплый вечер. Людей на улице было немного, и Ронни не боялась быть узнанной, тем более что оделась она так же, как Том во время авиашоу: футболка, джинсы, бейсбольная кепка.

Тем не менее она не стала мешкать, а быстро направилась к подъезду, вошла в дом и поднялась по лестнице. Возле дубовой двери третьего этажа висела табличка в латунной рамочке, на которой тушью было выведено: “Том и Марк Куинланы”.

Она нажала на кнопку звонка.

Дверь открыл Том.

Ронни вошла.

Том запер дверь и молча прижал ее к себе.

Ее бейсболка упала на пол.

Некоторое время спустя, когда Том и Ронни отчасти утолили страсть, разгоревшуюся за время разлуки, Том поднялся и прошлепал на кухню, чтобы организовать ужин, и потащил Ронни за собой. Он заявил, что умирает с голоду, так как израсходовал весь запас энергии в спальне. Ронни присела к столу со стеклянной поверхностью, стоявшему в углу кухни, и принялась наблюдать, как Том шарит по полкам. Улыбаясь, она отметила про себя, что он только натянул джинсы, но не позаботился ни о рубашке, ни об обуви.