— Перестань сейчас же болтать этот вздор, Мэтью, — сконфуженно прошептал Доктор, подойдя к ведущему. — Совсем не нужно…

Но красноречие Мэтью Магга остановить было невозможно. Громовым голосом он продолжал вещать:

— Ну, довольно о военной карьере этой замечательной лошади и ее храброго хозяина. Генерал Пафтапский, дамы и господа, — очень скромный человек, и он запрещает мне говорить об остальных своих медалях, которыми его наградили шведский король и императрица Китая. Сейчас, с вашего позволения, я перейду к необыкновенному уму животного, которое стоит перед вами. Выгнав Наполеона из России, граф Пафтапский возвращался к себе домой. И тут его вместе со знаменитой лошадью Нино взяли в плен французы. За те два года, которые Нино и ее хозяин провели в плену, они так подружились, что стали понимать друг друга точно так же, как я понимаю вас, а вы — меня. Если вы мне не верите, то убедитесь сами. Все, что вам нужно сделать, — это только задать Нино какой-нибудь вопрос через ее хозяина — и она вам на него ответит. Если, конечно, ответ вообще существует в природе. Фельдмаршал, дамы и господа, говорит на всех языках мира, кроме японского, конечно. Так что если среди уважаемой публики есть японцы или японки, им придется перевести свой вопрос сначала на какой-нибудь другой язык. Сейчас маршал Пафтапский продемонстрирует вам несколько трюков, и вы увидите сами, на что способна его чудесная лошадь. Дамы и господа! Я имел удовольствие представить вам эрцгерцога, главнокомандующего русской армией Николая Пафтапского и его боевую лошадь — единственную и неповторимую, знаменитую на весь мир Нино.

Оркестр заиграл марш, и Доктор с Беппо вышли на середину манежа и поклонились. Публика встретила их шквалом аплодисментов.

Это было странное представление, единственное в своем роде из всех, какие когда-нибудь проходили в цирке. Даже уже выйдя на манеж, ни Доктор, ни Беппо точно не знали, что они будут делать. Но старый ветеран понимал, что от этого выступления зависит его свобода. И он старался изо всех сил. Правда, иногда он забывал о своем знатном происхождении и снова превращался в усталого и измученного долголетней работой коня. Но в целом, как сказал потом клоун Хоп, Беппо выглядел на манеже намного лучше, чем все ожидали. А что касается публики, то еще ни одно животное, когда-либо выступавшее в цирке Блоссома, не пользовалось у нее таким успехом, как этот старый конь.

Исполнив несколько трюков, полковник Пафтапский повернулся к зрителям и предложил им задать его лошади какой-нибудь вопрос. (Надо заметить, что для «казака и офицера русской армии» он говорил по-английски просто превосходно.) Тут же маленький мальчик в первом ряду закричал:

— Попросите ее подойти ко мне и снять с меня шапку!

Доктор подал Беппо знак, и тот пошел прямо к мальчугану, стянул кепку с его головы и вручил ее владельцу. После этого со всех сторон посыпались бесчисленные вопросы, и на каждый из них Беппо обязательно отвечал. Иногда он это делал, постукивая копытом об пол, иногда мотая головой, а иногда просто тихо ржал. В этом случае Доктор переводил его ответ публике. Зрителям это так понравилось, что Блоссому, подсматривавшему за представлением сквозь щелку в занавесе, начало казаться, что им никогда не надоест задавать свои вопросы. И когда наконец доблестный Пафтапский увел свою лошадь с арены, публика еще долго аплодировала, кричала «браво» и требовала их на бис.

Молва о необычайном успехе первого циркового представления и чудесной Говорящей Лошади моментально разлетелась по всему городу. И задолго до начала вечернего представления у большого шатра выстроилась огромная очередь в четыре ряда — все боялись, что им не хватит места, когда представление начнется. Остальные палатки и балаганы были тоже забиты до отказа. В этот вечер посетителей в цирке Блоссома было так много, что все, кто пришел чуть позже, уже не смогли протиснуться сквозь толпу, чтобы подойти к большому шатру.

Потраченные на покупку шести змей деньги, из-за которых так переживала бедная Даб-Даб, вскоре снова были восполнены в копилке Джона Дулитла. И хотя домохозяйка все время ворчала на Доктора за то, что он поселил в ее лучшей баночке этих нечистоплотных извивающихся тварей, она не могла не признать, что они не требовали больших расходов. Цирк пользовался в Бриджтоне таким успехом, что коробка, стоявшая при входе в балаган «Двухголового зверя из джунглей Африки», наполнялась шестипенсовыми монетами с удивительной быстротой. И скоро Гу-Гу предсказал, что их рекорд, установленный в Эшби, будет легко побит.

— Я считаю, Доктор, — сказал он, наклонив набок голову и закрыв левый глаз, — что до конца недели мы легко наберем шестнадцать фунтов. Это если не считать, что в базарный день и в субботу к нам придет еще больше народу.

— Скажи спасибо Доктору, — добавил Джип. — Если бы не его номер с Беппо, наделавший столько шуму в городе, посетителей было бы в два раза меньше.

В первый же после премьеры вечер Блоссом прибежал к Доктору и начал упрашивать его, чтобы он продолжал выступать с Беппо всю неделю, пока цирк стоит в Бриджтоне.

— Но послушайте, — удивился Доктор. — Я обещал Беппо, что его отправят на пенсию сразу же после нашего выступления. Ведь я просил его выручить вас только один раз. Я не знаю, как скоро выздоровеет Нино, но я ничего не говорил Беппо о том, что он будет выступать всю неделю. Я считал, что когда у вас появится время, вы что-нибудь придумаете и замените наш номер каким-нибудь другим.

— Боже праведный, Доктор! — воскликнул Блоссом. — Кем же я могу вас заменить? Если бы я думал целый год, я бы все равно ничего не придумал! Ничего подобного не существовало с тех пор, как был изобретен цирк! О вас говорит весь город и даже все окрестности. Я слышал, что люди едут сюда аж из самого Уитлторпа, чтобы посмотреть ваш номер. Послушайте, попросите Беппо сделать нам одолжение — ведь ему это совсем не трудно. Пусть он скажет одно только слово — и мы исполним любое его желание. Он будет есть аспарагусы на завтрак, спать на пуховой перине — он получит все что угодно, только уговорите его! Сейчас мы зарабатываем до пятнадцати фунтов в день! Клянусь, никогда еще мои дела не шли так превосходно. Если так и будет продолжаться, мы скоро разбогатеем и сможем выйти из игры!

Помедлив, прежде чем ответить, Доктор взглянул на Блоссома. В его взгляде светилось что-то очень похожее на презрение.

— Да, — сказал он печально. — Теперь вы будете хорошо обращаться со своим старым слугой, не так ли? Теперь, когда он приносит вам столько денег. Тридцать пять лет он работал на вас и не получал никакой благодарности. За все это время его даже ни разу не расчесали! Вы давали ему только сена да желудей в обрез — ровно столько, чтобы он не умер с голоду. А сейчас вы готовы исполнить любое его желание! Это всё деньги! Что они делают с людьми! Проклятые деньги!

— Да что вы, Доктор, разве я не стараюсь загладить свою вину? — возразил Блоссом. — Ну, подумайте, что стоит этому вашему коню отвечать на вопросы и выделывать всякие штуки? Пойдите и поговорите с ним, Доктор! Ну и дела, двадцать четыре часа назад я и не подозревал, что на свете бывают говорящие лошади, а сейчас прошу вас пойти и поговорить с конем.

— Как бы мне хотелось, — сказал Доктор, — чтобы вы оказались на его месте, и вас бы заставили работать тридцать пять лет, чтобы в награду за это вы получали только хлеб с водой и множество побоев и унижений. Единственное, чего я не стал бы делать, — так это бить вас хлыстом. Хорошо, я передам вашу просьбу Беппо; посмотрим, что он скажет. Но запомните: последнее слово — за ним. Если он откажется, я заставлю вас выполнить ваше обещание — Беппо будет предоставлен уютный дом и хорошее пастбище, на котором он проведет остаток своих дней. Я очень надеюсь, что он скажет «нет».