Джонни Дрекстон уселся перед мигающей клавиатурой пульта. Его сигара была на четверть изжевана, а на лице появился волчий оскал.

И впервые в жизни молодой лейтенант познал ярость.

Внезапно, словно от боли, большой штурмовик-бомбардировщик затрясся. Одновременно с этим стрелок Эш без сарказма сообщил: «До неприятеля три часа полета», а сержант Рэк выкрикнул: «Температура главного двигателя повышается!»

События развивались со скоростью быстродействия современных компьютеров. Джонни Дрекстон заложил огромный звездолет в пикирующий разворот, свободной рукой ухватившись за управление охлаждением выходного сопла. Он снизил нагрузку бортовых двигателей искривления пространства и дал полную нагрузку левым бортовым ракетам, одновременно с этим нажав на педаль импульсного двигателя разворота. На мгновение показалось, что этот неортодоксальный и дерзкий маневр завершится успехом, однако в ту же секунду пилотский отсек был прошит лазерным лучом неприятеля. Обшивка корабля мгновенно самовосстановилась, однако Джонни Дрекстон выматерился, оскалился и рухнул головой на пульт. Из-под его пилотки потекла тоненькая струйка крови.

Большой корабль круто нырнул носом и со скрежетом ринулся вниз в направлении распластавшегося дракона на Мносе-2.

Молодые серые глаза лейтенанта встретились с голубыми глазами сержанта. Юный пилот увидел, как побледнело лицо сержанта.

Корабль резко шел вниз. Лейтенант опять подумал о своем седовласом отце-солдате, своей невесте, Космической академии, ее флаге и гимне и о Сан-Франциско; которого никогда не видел. После чего с ледяной решимостью вытянул руку, ухватился за строенный рычаг руля управления и бокового толкателя кормового баланса и резким движением плеча вернул его в прежнее положение.

По системе внутренней связи в кормовой отсек корабля было передано сообщение: «Команде занять места согласно боевому расписанию». Поначалу никто не понял, кому принадлежит этот ледяной целеустремленный голос. Потом до стрелка Эша дошло. «Елы-палы, да это же наш лейтенант», — воскликнул он. Однако никто не засмеялся.

Сент-Аугустус Ли, позабыв о семье и своем наследии, взял серповидный гаечный ключ и отправился к сигнальному маяку. Бомбардир Блюфазер с бесстрастным бронзовым лицом снял с бомбоприцела двойную блокировку и прильнул к точнейшему прибору глазами, которые столетиями оглядывали покатые холмы земель индейцев сиу. Стрелок Эш без саркастической усмешки на губах установил батарею компьютероуправляемых лазерных пушек в режим автопоиска. А сержант Рэк, у которого не осталось времени на мысли о кофе, генералах и даже своей жене Мире, коей не позволялось появляться в офицерской столовой, поскольку она была индонезийка, быстро отправился готовить большой корабль к самоуничтожению на случай непредвиденных обстоятельств.

Однако корабль калнакских бандитов внезапно отклонился от курса и исчез в глубинах космоса, оставив после себя лишь вспышку от реакторов искривителя пространства. Это было в стиле калнаков — обмануть бдительность землян, а затем вернуться и ждать благоприятной возможности для нападения. Большой же бомбардировщик с воем шел к поверхности Мноса-2.

— Может, избавимся от груза, сэр? — спросил сержант Рэк.

— Ни в коем случае! — загремел юный лейтенант Деверелл. — Мы не имеем права потерять ни единой детали земного оборудования. Сержант, мне нужна дополнительная энергия, чтобы вывести звездолет из пике.

— Но, сэр! — воскликнул сержант. — Тогда у вас оторвутся двигатели с правого борта.

— Пусть отрываются, — твердо заявил Деверелл, и его крупные, обманчиво неуклюжие, но на самом деле удивительно ловкие руки легли на пульт управления.

Пришедший в сознание Джонни Дрекстон огляделся, однако его лицо оставалось бесстрастным. Он спокойно закурил сигару.

А пульт управления сверкал огоньками, словно рождественская елка, разряженная берсеркером.

Корабль помчался с головокружительной скоростью. Однако испугались они всего лишь один раз, услышав зловещий звук, будто что-то оторвалось. Но то была куртка юного лейтенанта Деверелла, которую он скинул, чтобы легче дышалось.

Медленно и неохотно, испытывая жесточайшие перегрузки, корабль начал выходить из пике. Когда маневр завершился, звездолет находился уже в половине светового года от планеты Мнос-2, нацеленный в направлении Малого Магелланова облака. Они были спасены, а космический грузовик стоимостью не в один миллиард долларов не развалился на части.

Находившийся на корме Сент-Аугустус Ли облегченно вздохнул. Он внезапно понял, что его больше не волнует война между Северными и Южными штатами. Теперь он даже не воспринимал ее как Гражданскую войну. Ведь сейчас они были единой страной. На невозмутимом лице Блюфазеля мелькнуло некое подобие улыбки; теперь он знал наверняка, что в этом году урожай маиса в Чероки будет большой и хороший. А стрелок Эш зажег дрожащей рукой сигарету и, покрутив у виска пальцем, произнес:

— А мальчик-то вроде не того!

На этот раз шутке неугомонного насмешника из Бруклина засмеялись все.

Небольшая струйка крови все еще сочилась из-под пилотки капитана, где его зацепило лучом лазера.

— Ну, лейтенант, хоть ты и генеральский сын, но думаю, нам ты подходишь. Да, сэр, ты действительно нам подходишь, — заявил Джонни Дрекстон.

Лейтенант Деверелл все еще очень юный, но каким-то образом заметно постаревший, произнес:

— Капитан, вы облокотились на пульт бомбометательного устройства. Слава Богу, что оно заблокировано.

Капитан Джонни Дрекстон, ветеран, имевший более трехсот боевых вылетов, настоящий космический волк, внимательно осмотрелся. Взгляд его, поначалу гневный, стал сконфуженным. Наконец он ухмыльнулся.

Спустя какое-то время Деверелл тоже ответил ему усмешкой. И оба мужчины пожали друг другу руки в огромном гиперпространственном штурмовике-бомбардировщике GP-1077F2, который, тихонько повизгивая, несся сквозь вакуум космоса.

Что сказать о президенте Райсе? Он умел принимать решения. Когда Онг прибыл на Землю, Райс ему поверил. Хотя по большому счету это не сыграло никакой роли.

Все началось с того, что в Овальный Кабинет вбежал серый от ужаса морской пехотинец.

— Что случилось? — проворчал президент, отрываясь от бумаг.

— Вас хотят видеть, — пробормотал охранник.

— Вот как? Многие хотят видеть президента Соединенных Штатов. Этот человек записан на утренний прием?

— Вы меня не поняли, сэр. Этот парень… он… появился! Никого не было, а потом откуда ни возьмись — этот тип. Стоит и смотрит на меня из коридора. Это не человек, сэр. Он ходит на двух ногах, но это не человек. Это… я не знаю, что это такое!

Морской пехотинец зарыдал.

Райсу часто приходилось видеть, как ломаются люди под невыносимым бременем государственной службы. Но какой груз может давить на этого солдата?

— Послушай, сынок, — мягко произнес президент.

Охранник торопливо вытер слезы.

— Да, сэр. — Голос его дрожал, но истерики уже не было.

— Тебе надо отдохнуть. На сегодня ты свободен. Ступай домой. Выспись. Завтра все будет в порядке. Скажешь начальнику, что я так распорядился. Сделаешь это для меня?

— Да, сэр.

— А по пути пришли ко мне того типа из коридора. Того самого, который не похож на человека. Не разговаривай с ним. Просто скажи, что я готов его принять.

Незнакомец не заставил себя долго ждать. Около шести футов роста, в сверкающем серебристом комбинезоне. Описать его черты было довольно трудно. Одно бросалось в глаза сразу: на человека он совершенно не походил.

— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, — произнес незнакомец. — Что я не похож на человека.

— Правильно, — кивнул Райс.

— Я действительно не человек. Разумный — да. Человек — нет. Можете называть меня Онг. Я с Омэра, планеты из созвездия Стрельца. Омэр — это желто-зеленый мир. Вы мне верите?

— Да, верю, — сказал Райс.