— Все свои сознательные годы я вынужден был вариться в собственной никчемности и зависеть от равнодушных милостей и капризов отца. Мне приходилось с этим мириться. До сих пор.

Джон выпрямился, маленькие глазки его загорелись вниманием:

— А теперь?

Чач поставил бокал на стол.

— Не стану тратить лишних слов. Я хочу быть рядом с вами, граф Джон и король Снинт, в том сражении за власть, что неминуемо разразится вскоре.

Джон и Снинт переглянулись.

— Вы, конечно, шутите, принц, — сказал Снинт. — Узы крови сильны Этот порыв у вас скоро пройдет.

— Проклятье! — вскричал Чач. — Вы мне не верите — так уличите меня во лжи!

— Спокойно, принц, я хотел лишь испытать вас. Скажите, как по-вашему, что у Драмокла на уме?

— По-моему, совершенно очевидно, что он хочет как минимум восстановить бывшую Глормийскую империю. И вы не можете не признать, что захват одной планеты и вторжение на другую — недурное начало. Дальше, однако, будет потруднее. Ни Аардварк, ни Лекк в военном отношении ничего из себя не представляют. Надеюсь, Карминосол окажется более крепким орешком.

— Во всяком случае, пока жена моя Анна стоит у руля, — сказал Джон.

— Друт он тоже не посмеет оккупировать, — продолжал Чач, — поскольку ему необходим сильный космический флот Руфуса. Не стоит забывать также о Хальдемаре, который сидит в своем медвежьем углу на Ванире, пытаясь постигнуть суть происходящего. Чья возьмет — неизвестно. Но я готов поставить свою жизнь на поражение Драмокла, особенно если нам с вами удастся прийти к соглашению.

— И что вы надеетесь выиграть от такого соглашения? — спросил Снинт.

— Всего лишь свою законную долю — глормийский престол после убийства или изгнания Драмокла.

— Глормийский престол! — сказал Джон. — Воистину скромное требование, если учесть, что вы не вкладываете в наше общее дело ничего, кроме собственного самомнения.

— Не советую меня недооценивать, — нахмурился Чач.

— Мы и не собирались, — вмешался Снинт. — Мы примем вас в свои ряды, принц, как примем и то, что вы сумеете нам предложить. Пока вы не предложили ничего. Но тем не менее мы рады вам.

Чач встал.

— Я должен откланяться, господа, чтобы поправить свои дела. Думаю, в следующий раз вы обрадуетесь мне больше.

Джон засмеялся, однако Снинт серьезно сказал:

— Надеюсь, мой юный лорд, и верю, что так оно и будет.

Чач поклонился кратчайшим поклоном и покинул таверну.

Завоевание Лекка началось вполне удачно. Рукс был профессионалом до мозга костей. Он постоянно держал стопятидесятитысячное войско в полной боевой готовности на случай внезапной нужды. И теперь ему осталось лишь погрузить солдат на три звездолета вместимостью по пятьдесят тысяч каждый, всегда стоявших наготове с полными баками топлива. Через час вторжение началось.

Войско Рукса в основном состояло из роботов типа Марк-IV, производимых солдатской фабрикой на Антигоне. Они были запрограммированы на уничтожение всего, что не похоже на них самих. Таким образом обеспечивалась надежность и простота электронных схем, а также их дешевизна. Драмокл купил роботов по бросовой цене, когда на рынке появилась новая модель Марк-Х, более гуманная и способная щадить женщин и детей, не проявляющих враждебности. Марки-IV не могли похвалиться умом, зато брали количеством и для захвата такой небольшой планетки, как Лекк, годились не хуже других.

Рукс высадил своих роботов, не встретив никакого сопротивления, на большом острове Зоса и разбил лагерь на Нелощеной равнине, к юго-востоку от перевала Кислая Рожа. Нелощеная равнина пустынной лентой тянулась между Угриными горами с одной стороны и быстрой речкой Хрокс — с другой. Перевал Кислая Рожа представлял собой естественное ущелье в горах, прикрывавших деревню Бисквит — резиденцию короля и соответственно административную столицу Лекка. Рукс рассчитывал, что, захватив Бисквит, он задавит тем самым блоху сопротивления, не дав ей шанса прыгнуть (типичный для сберриан речевой оборот). Выстроить на линии Руксу удалось лишь семьдесят пять тысяч роботов, но этого казалось вполне достаточно. Леккианская оборона насчитывала всего семьсот мужчин, записавшихся в добровольцы из стыда перед соседями, да еще четыреста дрикнейцев с Дрика-IV, которые отдыхали на Лекке и страсть как любили подраться.

Всю ночь на Нелощеной равнине раздавались привычные звуки подготовки к бою: резкие хлопки проверяемых электровыключателей, мягкие шлепки последних смазочных работ и пронзительный треск роботов, подкручивающих друг дружке внутренности на полную мощность. С первым проблеском зари, когда начали функционировать фотоэлектронные сенсоры солдат, Рукс дал приказ идти в атаку. Роботы пошли вперед сплошной наводящей ужас стальной стеной с криками: «Слава солдатской фабрике!» Это были единственные слова, которые их запрограммировали произносить.

Леккиане предвидели наступление и приняли контрмеры. Ирригационное оборудование, срочно привезенное из соседних деревушек, было установлено на не занятой врагом части равнины. Всенощная поливка превратила пустыню в болото, в которое погрузилась — вернее, в котором погрязла Руксова армия. Предназначенные для сухопутных боев, роботы страдали от беспрестанных коротких замыканий, поскольку гидроизолирующие прокладки у них были скорее декоративными, нежели эффективными. Солдаты барахтались в грязи, сбившись с курса и смешав ряды. Тут-то на них и напали леккиане. Ударный отряд из четырехсот леккианских и дрикнейских волонтеров верхом на болотных глиссерах прорвал правый фланг противника. Вооруженные кувалдами и сварочными горелками, добровольцы за считанные минуты превратили поле боя в помесь транспортного затора с кладбищем старых машин и отступили с незначительными потерями. Вторая атака, лобовая, остановила роботов окончательно. Когда зашло солнце, жидкая линия обороны леккиан оставалась нетронутой. Раздосадованный Рукс отвел свое войско для подзарядки и позвонил Драмоклу, требуя более качественного пополнения.

Принц Чач спешно послал Вителло к своей сестре Друзилле в княжество Истрад с просьбой о свидании. Получив положительный ответ, принц не мешкая стал готовиться к отъезду. Он решил лететь на собственной космической яхте, поскольку Драмокл мог с минуты на минуту перекрыть движение всего гражданского транспорта, если уже не перекрыл. Прибыв в космопорт, Чач с облегчением убедился, что транспорт работает нормально. Немного нервничая, он сообщил свое имя наземному контролю и попросил разрешения на вылет. Разрешение было выдано без задержки, и вскоре яхта поднялась в воздух.

Чач лег на курс и ввел координаты места назначения в бортовой компьютер. Столица и пригородные районы Ультрагнолла промелькнули внизу, скрываясь из виду. Принц пересек Сардапианское море, увидел вдали окутанные серой дымкой Глиферовы горы, затем миновал Квадратный лес и наконец заметил извилистую серебряную ниточку Еврипейской речки. Это была восточная граница владений Друзиллы. Внизу простиралась земля Истрад — холмистая и покрытая зелеными лесами. На севере блеснуло озеро Мелачайбо, на берегу которого стоял украшенный множеством башенок замок Тарнамон, где жила его сестра Друзилла. Получив разрешение на посадку, Чач приземлился на небольшом космодроме неподалеку от дворца. Там его встретил Вителло.

Обитатели Истрада — истрагну — были довольно древним, но не глормийским народом. Сердечные и гостеприимные к странникам (за исключением тех случаев, когда им требовалась жертва для одного из многочисленных божеств), они поставляли на экспорт стихи и песни, которые пользовались большим спросом среди народов Галактики, не имевших собственной поэзии. Аннотирование и анализ произведений истрагну стало прибыльным промыслом для их соседей с острова Рунгс.

Большинство истрагну зарабатывали себе на жизнь дикобразами: пасли их стада на своих зеленых холмах, а затем продавали иголки ууркам — негуманоидной расе, никогда не объяснявшей, зачем ей нужен этот товар.