Уже через месяц молодые станут на свадебный рушник в церкви, и священник их соединит навсегда узами брака, который будет освящен небесами, перед господними глазами, а затем закреплен брачной печатью в загсе. Все проблемы с тем, что Люсьен был гражданином другой страны, а если точнее, то — Франции, были уже давно решены, поскольку Павел имел связи в консульстве, где знакомство с нужными людьми и наличие пачки евро решало многие сложные и даже нереальные проблемы.

Для Зои и Лидии Михайловны приготовили собственные комнаты напротив комнаты Оли.

— И это все мне?! — обрадовалась девочка, хлопнув от радости в ладошки, рассматривая просторную, светлую и очень уютную комнату.

— Да, — подтвердила Оля, уронив скупую слезу от увиденного счастья на лице маленького ангелочка. «Сколько нужно мало, чтобы сделать другого человека счастливым!» — подумала она, любуясь такой прекрасной идиллией счастья.

— Оля, это кровать не подойдет, — вдруг нахмурилась Зоя, осматривая внимательно размеры постели.

— Почему? — удивилась Невская, внимательно взглянув на кровать, на которой когда-то она сама спала, когда была ростом с девочку.

— Бабушке будет на ней неудобно, — пояснила Зоя, измеряя глазами рост женщины. — Ее ноги будут торчать. И вместе нам на этой маленькой кроватке будет немного тесновато.

— Зоинька, ты не правильно поняла, — засмеялась Оля, поняв наконец-то, о чем говорила девочка. — Твоя бабушка будет спать в другой комнате. Эта кроватка полностью твоя. А вы что спали на одной кровати с бабушкой? — удивилась девушка.

— Да. А папа спал на диване в зале.

Оле стало неловко, вспомнив, на чьей постели они с Колей провели бурную ночь. Она тогда об этом не задумывалась. Думала, что это кровать Горского. Ей стало не по себе от этой мысли, стало стыдно перед девочкой и старой женщиной, чью кровать они посмели использовать в таких похотливых целях.

В эту минуту в комнату вошла сама Лидия Михайловна, и Оле пришлось отвлечься от таких интимных воспоминаний. Зоя стала показывать женщине комнату, в которой ее правнучка проведет несколько дней, пока Горский не вернется из Лондона.

— У меня никогда не было собственной комнаты и собственной кроватки, — стала хвастаться Зоя своими покоями и всем тем, что было в них. — Бабушка, а у тебя тоже такое большая кровать? — поинтересовалась девочка у Лидии Михайловны.

— Больше, — ответила старушка, радуясь, что ее правнучка была такой счастливой. — Пойдем, я тебе покажу, зайчик.

— Оля, идем с нами, — приказала Зоя девушке, взяв ту за руку и поведя в другую комнату.

Лидия Михайловна следовала за девушками, едва поспевая за ними так, как ее внучка тянула Олю с такой поспешностью, словно боясь, что если она не поспешит, то комната может исчезнуть.

Покои женщины также были большими и просторными. Постель там была еще больше, чем в комнате Зои. Пока девочка все здесь рассматривала с интересом, то Лидия Михайловна, присев на кровати, уснула. Усталость, после трех дней без сна, если не учитывать несколько минут, которые ей удалось поспать прямо сидя на больничной скамейке коридора, дала о себе знать, как только ее тело ощутило под собой мягкую постель.

Оля, увидев это, знаком показала девочке не шуметь и прекратить свою болтовню. К ее удивлению, девочка подошла к бабушке и аккуратно накрыла ее одеялом. Такой теплоты и заботы от такого маленького ангелочка Невская не ожидала увидеть. В таком возрасте дети обычно даже не осмысливают, что заботиться нужно не только о них, а и о взрослых тоже. Глаза девушки моментально наполнились влагой, и за считанные секунды по ее щекам уже текли горячие слезы. Зоя погладила Лидию Михайловну по ее седым волосам, сказав тихо и очень нежно:

— Поспи, бабушка, ты очень устала, волнуясь за меня.

Такие умные слова Невская также не ожидала услышать из уст пятилетней девочки, которая и выглядела маленькой, но на самом деле была уже достаточно ответственным ребенком, как на ее возраст. Оля думала, что это ей придется шепотом показывать, почему им надо покинуть комнату и дать старой женщине отдохнуть, а получилось наоборот. Зоя взяла Олю за руку и повела ее вон из комнаты, оставив Лидию Михайловну отдыхать. Они спустились на первый этаж в гостиную, где в полной тишине сидели в самых дальних углах комнаты Павел и Вероника, не обращая на присутствие друг друга никакого внимания, зависнув взглядами в своих мобильных телефонах.

«Ну, когда эти двое найдут общий язык?!» — пронеслось в голове девушки, увидев эту смешную и глупую картину.

— Ну, что понравилась тебе твоя комната? — спросила Вероника, заметив их приход и спрятав свой гаджет в сумочку. — А бабушка где делась?

Девочка села на диван рядом с девушкой.

— Бабушка устала очень и поэтому уснула, — пояснила Зоя, глядя радостно на Веронику. — А что ты здесь играла? — спросила она, взглядом намекая на телефон, который та секунду назад положила в сумочку. — У тебя есть Томик? Можно мне поиграть?

Вероника поняла, что девочка намекала на детскую игру с котиком, которого то надо кормить, то мыть, чесать и играть с ним время от времени.

— Зайка, к сожалению у меня нету такой игры, — объяснила девушка печальную правду, которая не слишком понравилась девочке.

— Однако у меня есть, — заявил Павел, подсев к девушкам на краешек дивана.

— У вас, Павел Федорович? — удивилась Вероника, разинув широко свой рот, забыв совсем о правилах хорошего поведения.

— У меня, — подтвердил мужчина, заметив, насколько шокированной была подруга его дочери, которая считала его черствым и узколобым тираном. Это его очень обидело и задело какие-то непонятные струны его души, о существовании которых он даже сам не догадывался.

Оля сидела напротив этой странной троицы и удивлялась такой внезапной перемене. Ей очень нравилось то, что она видела. Ее отец, Вероника и Зоя втроем кормили, одевали и играли с телефонным котиком Томи. Они придумывали смешные слова, смеясь вместе со смешного голоса, которым серенький «пушистик» развлекал эту странную троицу.

— Ника, знаешь что, — сказал Павел подруге своей дочери, когда он проводил ее вечером в такси, которое ждало ее у дома Невских. — У меня тут возникла замечательная идея. Как ты относишься к тому, чтобы стать моей женой. Ты будешь замечательной мамой. Я в этом убедился, наблюдая за тобой и Зоей. Ты очень любишь детей, а они — тебя. Всю свою жизнь я мечтал о сыне. А ты молодая и здоровая, поэтому с легкостью родишь мне богатыря. И кроме того я буду действительно уверенным в том, что ребенок от меня, так как ты все еще девственница.

Девушка замерла на месте, слушая такое странное признание от отца ее подруги, которого она до сих пор никогда не воспринимала, как мужчину. Он, конечно, был очень красивым и для своих лет выглядел очень молодым, но она всегда относилась к нему с предубеждением и неприязнью, поскольку он считал ее легкомысленной и плохим примером для своей дочери. Он считал, что именно она ее постоянно толкала к необдуманным и поспешным поступкам, за которые приходилось потом краснеть им всем.

- Я вам не инкубатор для вашего наследника! — рассерженно сказала Вероника, все еще находясь под действием шока из-за слов мужчины. — Пусть вам родит наследника империи Невского кто-то другой, кого не обижает эта роль суррогатной матери! Быть свиноматкой я не собираюсь! И я выйду замуж только за того, кого буду любить и, кто также будет любить и меня.

Вероника развернулась и быстро села в такси, громко хлопнув дверью. Таксист хотел сделать девушке замечание на то, что она портит его собственность, но заметив в котором раздраженном и подавленном состоянии она была, удержался и повел автомобиль молча. Только дома девушка позволила себе разреветься. Хотя делала она это нечасто, а только в очень экстренных и чрезвычайно-тяжелых случаях. Предложение отца ее подруги стать его женой было именно таким случаем. Он ее так унизил этим, из-за чего она плакала громко, не сдерживая горьких слез. Только звонок Оли заставил ее прекратить плакать.