Медленной струйкой потекла Сила, напитывая амулеты. Торопиться не стоило — в планы Арона не входило создавать настоящий прорыв, в который полезут твари Хаоса.

Первое время не происходило ничего. Сила уходила будто в никуда, но Арон знал, что так лишь казалось.

Потом по камню пробежала трещина, раскалывая кладку, и пол засветился. Сперва свет был белый, яркий, солнечный, но быстро сменился на свечение с красным оттенком, потом с зеленым, с синим. Изменения происходили и дальше, абсолютно хаотично. А потом и вовсе из щели полился серый туман, тут же растаявший и сменившийся ползущей темнотой, которая тоже быстро исчезла, дав место бледно-сиреневому свечению.

Арон наблюдал за этим спокойно. Он не знал, каким будет видимое проникновение Хаоса в человеческий мир, но игра разноцветного света была не худшим вариантом. Если же вместе со светом в мир смертных попали эманации Хаоса, их поглотят защитные руны.

Подождав, пока трещина, расколовшая кладку, не стала в палец шириной, Арон взял в одну руку амулет, в другую кристалл, и поднес к щели, одновременно с этим зачитывая призыв. Тот частично состоял из призыва к Хаосу — оказывается, существовала секта безумцев, поклонявшихся Хаосу и разработавших для этого заклинания-молитвы — и частично из призыва к Свету.

Закончив читать, Арон разжал руку с амулетом, и тот полетел вниз, в щель. Та, безусловно, была для него мала — камень казался раза в два шире — но в процессе падения камень рассыпался в песок, освободив комок серого тумана, который моментально затянуло внутрь щели.

Сразу за этим все разноцветные всполохи исчезли, и из щели полился пронзительно-яркий белый свет. Не будь у Арона защиты, от такой яркости можно было бы и ослепнуть. Кристалл в руке Арона начал вбирать этот свет в себя. Как только он заполнится, придет очередь следующего. Семи кристаллов, которые Арон приготовил, на первое время должно было хватить.

Кристалл наполнился едва наполовину, когда внутренний горизонт, до той поры безоблачный, заволокла туча. Опасность. И шла она из Хаоса.

Быстрым движением Арон накинул деактивирующие заклинания, формулы которых держал в эррэ, на оставшиеся амулеты, так что они больше не могли поддерживать щель в Хаос открытой, а потом провел рукой над самой щелью, запечатывая ее. Уж что маги освоили очень хорошо, так это умение запечатывать прорывы из Хаоса. Запечатать такой маленький искусственный прорыв было совсем не сложно.

Свет погас, щель закрылась, трещины в каменной кладке исчезли.

Арон, хмурясь, переводил взгляд с места, где щель была, на сияющий кристалл, и обратно. Почему он ощутил приближение опасности? В чем причина? Открытый им проход был слишком мал. Никто из обитателей Хаоса не смог бы в него попасть, не смог бы даже заметить его существование.

Ощущение опасности уменьшилось, но не прошло до конца. Словно здесь, в подземелье, еще остался ее осколок.

Арон с сомнением взглянул на сияющий кристалл, вобравший в себя Свет Хаоса, провел над ним рукой, пытаясь без прикосновения уловить особенность полученной энергии. Ощущения оказались похожи на те, которые вызывали в нем артефакты, наполненные Тьмой. Но как это было возможно? Ведь здесь, в кристалле, был Свет.

Решившись, Арон положил ладонь поверх кристалла и, через щиты, осторожно вытянул крохотную искру Света — посмотреть, как та будет себя вести. Искра легла на его ладонь легко, не выказывая никакого желания его спалить, а оставшийся в кристалле Свет всего один раз толкнулся в щиты и успокоился.

Арон потянулся за пустым кристаллом, чтобы поместить искру в него — экспериментировать с личным поглощением Света он пока не собирался.

Он успел только взять второй кристалл в руку, когда первый взорвался.

Осколки безвредно ударились о щиты и упали, а вот Свет заполнил собой все пространство подземелья. Щиты, поставленные на зрение, не выдержали, и Арон крепко зажмурился, одновременно прикрывая глаза рукой — Свет легко проходил сквозь веки.

Проклятье, как? Как это получилось?

И, хотя пространство вокруг Арона было заполнено Светом, этот Свет продолжал ощущаться Тьмой — знакомой, привычной, домашней Тьмой. Казалось, вобрать его в себя и управлять им будет так же легко.

Спустя минуту Арон осторожно отнял руку от лица, потом медленно открыл глаза — невыносимый свет ушел, теперь подземелье было освещено не ярче, чем земля в солнечный летний полдень.

А ощущение опасности осталось.

Арон огляделся, пока не рискуя использовать Силу. Большинство щитов, поставленных заранее, продолжали работать, и Свет на них не реагировал, но Арон не знал, что будет при столкновении со свежепризванной Тьмой или Тенями. Или даже с обычной стихийной магией.

Стараясь позволить чутью вести себя, Арон несколько раз прошел по подземелью, и, наконец, остановился шагах в пяти от того места, где лежали амулеты. Готовясь к ритуалу, он нанес сотни самых разных защитных рун на поверхности помещения, и он помнил их все. Все, кроме этой, нанесенной на каменную плиту пола. Она походила на защитную руну Азо, но выглядела странно изломанной. Сейчас, вблизи, от нее несло не только опасностью, но и болезненной неправильностью.

Эманация Хаоса все же проскользнула через его защиты и закрепилась вот тут, в этом камне, исказив руну?

Что ж, Арон прекрасно знал, как чистить зараженные Хаосом места. Знал не только в теории, но и на практике — после прорывов таких мест оставалось немало, тренироваться было где.

Любая чистая стихия уничтожала семена Хаоса, но Огонь, по опыту Арона, работал лучше всего. Свет за прошедшее время ослаб еще больше. Пожалуй, Арону уже было безопасно призвать собственную магию.

Резерв Арона был полон, и Огонь появился чуть ли не прежде, чем Арон его призвал.

Самый быстрый и надежный способ избавиться от принесенных Хаосом эманаций заключался в том, чтобы уничтожить или полностью изменить структуру материальных предметов, на которых они поселились, поэтому камень с искаженной руной следовало расплавить.

Лужей лавы он растекся мгновенно, никаких следов руны не осталось, вот только ощущение опасности стало сильнее. Намного сильнее — и опасность ощущалась уже совсем рядом.

Арон крутанулся на месте — но нет, в подземелье он все еще был один, никого и ничего чужого.

Тогда в чем причина?..

Что-то изменилось в его восприятии окружающего.

Будто сейчас он смотрел на мир через несколько прозрачных кристаллических линз, каждая из которых по-своему искажала восприятие. Защитные руны на стене, на которую в этот момент был направлен его взгляд, вдруг показались уродливыми. Мерзкими. Настолько мерзкими, что внутри вскипело желание стереть их — все до единой.

Арон поднял для заклинания руки прежде, чем понял, что делает. Скользнул по рукам взглядом — и поразился тому, насколько они некрасивы. Эти розовые ногти на пальцах, эта гладкая кожа, покрывающая кисти, мясо под ней… Только проглядывающие под кожей костяшки пальцев, намек на кости, спрятанные под противной плотью, как-то скрашивали уродство…

Арон опустил руки, встряхнул головой, не понимая, что происходит.

Чувство опасности взвыло в голос.

И сама опасность ощущалась уже не рядом. Она была словно… словно внутри Арона.

Что за…

Что-то чуждое расползалось по его эррэ — и меняло не только его восприятие реальности, но и его магию. Разум еще оставался его собственным, но вряд ли так будет долго.

Это немного походило на то, как прежде Мертвый Дар завладевал мыслями Арона и менял их под себя, пока не получал желаемого. Арон нашел способ избавиться от Мертвого Дара, но как совладать с тем, что расползалось по его эррэ сейчас? Он даже не знал, что это. Или кто.

Защитные руны, нанесенные на стене, теперь не просто казались мерзкими, теперь, при взгляде на них, у него болели глаза и дергало веки. Арон отвел взгляд, а потом и вовсе зажмурился.

С какого момента все началось? Он почувствовал опасность, потом увидел искаженную руну на камне, решил, что это воздействие эманаций Хаоса, и уничтожил камень магией. Сразу после этого ощущение опасности усилилось и стало исходить будто от него самого…