— Два, — сразу же ответил он. — Первый был сном о сражении. Я проснулся после него и читал, пока не начал дремать. Тогда пришел другой сон. Во время него ко мне пришла… одна женщина из экипажа, с таким же сном. Там были те блохи и… решение, которое мы приняли, чтобы спасти себя. Я успокоил ее, как мог, и отправил отдыхать. А потом…

Лина остановила его, подняв руку.

— Ты узнал этого члена команды?

Рен Зел задумался, а потом по-земному покачал головой.

— По правде говоря, я принял ее за члена команды потому, что ею владело воспоминание и она была так расстроена… — Он нервно повел плечом. — Но в конце концов это был сон.

— Вот именно. — Лина прикоснулась кончиком пальца к пробке пробирки. — Ты мне разрешишь?

— Конечно.

Она извлекла усик из пробирки и откинулась на спинку стула, закрыв глаза и зажав усик между ладонями.

Лишившись ее внимания, Рен Зел снова взял свою чашку и стал медленно пить чай, требуя от себя терпения.

— Я знаю этого кота… — пробормотала Лина немного невнятно, словно во сне.

Рен Зел застыл, не донеся чашки до губ, чтобы не нарушить транса Целительницы.

— Я знаю этого кота, — снова повторила она тихим шепотом. — Это… — Ее лицо изменилось, напряглось, веки затрепетали — и поднялись. Она вздохнула и слабо покачала головой. — Насколько мне известно, этот кот никогда не бывал на «Исполнении».

С этими словами она взяла пробирку, вернула туда усик, вставила пробку на место и, чуть подавшись вперед, положила все это перед ним.

Рен Зел опустил чашку, переводя завороженный взгляд с ее сдержанного лица и непроницаемых глаз на пробирку.

— Кажется, — проговорил он в конце концов, очень тщательно подбирая слова, — сейчас в трансе ты получила не только сведения об этом коте?

— Правда?

Лина взяла свою чашку и отпила глоток.

И какими бы ни были эти сведения, Рен Зелу дэа-Джудену их, похоже, сообщать не собирались. Он закусил губу и, глядя на пробирку, сосредоточился на том, чтобы дышать ровно. Он считал, что Лина входит в число его друзей…

— Ты считаешь меня жестокой, — сказала она. — Друг, не надо меня винить.

Он поднял взгляд, увидел в ее глазах сочувствие и поднял руку.

— Тогда почему…

Она изменила позу и снова поставила чашку на стол.

— Скажи мне, не было повторения того явления, о котором рассказывал Шан, когда он нашел тебя в Касиапорту?

Он моргнул и выиграл мгновение на раздумье, бережно поставив чашку на стол.

— Конечно, нет. Почему оно должно было повториться?

Она шевельнула рукой, разгладив воздух между ними.

— Прости меня, я не хотела обидеть. Просто Шан говорил, что ты был в трансе и пророчествовал…

— Я был ранен, — возразил он резче, чем намеревался, — и бредил.

Лина секунду помолчала, а потом склонила голову:

— Вам виднее, пилот.

Рен Зел содрогнулся:

— Лина…

— Ах, нет! — Она подалась вперед и накрыла ладонью его руку, лежавшую рядом с пробиркой. — Мир… мир. Друг, ты должен понять, что очень трудно… выбрать правильный путь с тобой. У нас на корабле три весьма сильных Целителя — одна полная драмлиза, — а ты остаешься за пределами досягаемости для всех. Ты так хорошо защищен, что никто из нас не может даже прикоснуться к тебе, чтобы умерить кошмары.

Она ласково похлопала его по руке и прервала контакт.

— С тобой нам приходится… приходится лететь вслепую, веря в то, что наши умения и искренняя привязанность к тебе приведут нас к благополучной посадке.

Она вздохнула, снова взяла чашку и отпила глоток. Рен Зел последовал ее примеру, чувствуя странное волнение.

— Вот почему, — продолжила Лина, — я скажу тебе, что мой транс действительно принес больше сведений. Не столько, — с иронией призналась она, — сколько мне хотелось бы. Однако больше, чем я скажу тебе. Моя подготовка — и мое дружеское расположение к тебе — подсказывает мне, что лучше будет позволить тебе… следовать дальше без предубежденности. Возможно, этот кот больше никогда к тебе не придет. А возможно, он будет появляться часто, когда сам того пожелает. Ведь коты всегда так себя ведут.

— Действительно. — Он взял пробирку, опустил ее в карман, встал и поклонился. Уважительно, как мастеру. — Примите мою благодарность, Целительница.

Она грустно улыбнулась и кивнула.

— Принимаю, пилот. Удачного взлета.

— Счастливого приземления, — отозвался он.

Именно такими пожеланиями удачи обменивались пилоты перед путешествием.

Он медленно вернулся к себе в каюту, пытаясь угадать, в каком путешествии он, по мнению Лины, оказался.

День 309-й

1392 год по Стандартному календарю

Улица Блер

Пустошь

Наверное, Натеза была права, осудив выбранный им час для этой встречи, думал Пат Рин, следуя за Джонни по огороду на крыше. Воздух был ледяным, а легкий ветер вскоре заставил его задрожать всем телом, с тоской вспоминая об умеренном климате родины.

Ну что ж, он выпьет чашку чая уже совсем скоро, а тем временем он почти выучил знаки, соответствующие названиям очень большого количества овощей.

Оказалось, что Джонни устроил экскурсию по огороду для того, чтобы получить у Пат Рина советы относительно того, что именно посадить в этом сезоне. Определение этого обязательно оказалось бы делом утомительным или даже невозможным, поскольку зимовали грядки под брезентовыми покрывалами и давно лишились визуальных признаков, необходимых для общения с глухонемым. Однако тут Джонни проявил неожиданную сметку.

Продемонстрировав Натезе пустые руки с растопыренными пальцами, он открыл пластиковый ящик с инструментами и извлек оттуда предмет, который неожиданно оказался завернут в клеенку. Спустя мгновение Пат Рин уже держал в руках потрепанную карманную книжку, озаглавленную «Как выращивать еду на маленьких площадях», и пытался одновременно читать описания, сопровождающие иллюстрации, на которые ему указывал Джонни, и следить за пантомимой и знаками, которыми изъяснялся парнишка.

Так что в конце концов планирование оказалось только утомительным, и под конец Пат Рину уже казалось, что он лично перекопал все грядки и своими руками посеял все семена.

— Ну хорошо, — сказал он Джонни, закрывая книжку. — При должной заботе мы благополучно прокормим себя в течение следующей зимы. Я рассчитываю, что ты о нас позаботишься как следует.

Паренек улыбнулся и кивнул, а потом несколько встревоженно потянулся за книжкой, которую Пат Рин продолжал держать в руке.

— Минутку.

Он поднял руку, и мальчишка замер. Улыбка его погасла, взгляд стал испуганным. Пат Рин вздохнул.

— Я просто хочу спросить, дитя. Ты умеешь читать? Курносый нос наморщился, правая рука закачалась в знаке, который был совершенно понятным: «так себе».

— А! — Он взглянул на Натезу. — Наверное, не стоит надеяться, что на этой территории есть школа?

Задавая этот вопрос, он заранее знал, каким будет ответ. Однако Натеза его удивила.

— Гвинс мне сказала, что научилась читать в доме миз Одри. Не думаю, чтобы она работала там ночной бабочкой, так что представляется вероятным, что миз Одри дает деньги на школу. — Ее губы изогнулись в слабой улыбке. — На школу в некотором смысле этого слова.

— Ну, поскольку я сегодня буду встречаться с миз Одри, я у нее справлюсь.

Он протянул книгу Джонни, тот с явным облегчением схватил ее и отошел, чтобы спрятать в ящике с инструментами, предварительно завернув в непромокаемую клеенку.

Лезвие ветра разрезало воздух над крышей. Пат Рин охнул, снова затрясся от холода и повернулся к довольно пугающей металлической лестнице, по которой они поднялись с чердака на крышу.

— Пойдемте, — сказал он Натезе. — На кухне должен быть чай.

— Он прекрасен! — выдохнула миз Одри несколько часов спустя, завороженно глядя на ковер грешников.

Он действительно хорошо смотрится, подумал Пат Рин, стоя рядом с ней и глядя на ковер. Он постарался внушить подручным, нанятым для того, чтобы перенести ковер и устроить его на новом месте, насколько важно правильно расположить ковер в помещении, чтобы края лежали ровно и не появилось некрасивых складок. На самом деле на должное размещение ковра ушло больше времени, чем он предполагал. Однако результат вполне оправдывал усилия.