До кафе нас с Ариной везет Евсей. Я могла и пешком пробежаться, заикнулась даже об этом. Во мне столько эмоций клокочет после студенческого баскетбола, что я бы и быстрей машины разогналась.

— Ух, даже не верится, что это мой бросок стал решающим, — подруга под впечатлением светится от счастья. — Ну вы представляете? Тренер так и сказал, что Сомова Арина дала нашим победу.

— Это было самым ярким моментом! Ты всю команду спасла! — часть меня радуется с гордостью за лучшую подругу.

Вторая часть в обалдевшем состоянии находится…

Арина ведь не только мячом попала в корзину. Она же и меня туда забросила. В самую ловушку ее брата-гада. Так бы у меня хоть оставалось право на условия. Евсей, конечно, сопротивлялся бы. Отстаивал свое. Но не на ту напал, я не очередная рыбина.

— Я верил в вашу победу, сестренка, — спокойно, в отличие от меня, говорит наш водитель.

Встречаюсь с ним глазами через водительское зеркало. Сразу видно, что в одной машине со мной — два победителя. Разница в том, что поздравлять их хочется по-разному:

Подругу — со всей душой.

А ее братца — лопатой по рогам.

Надо найти лопату, потом подкрасться, потом… Ой, опять меня понесло новую ответку придумывать. Да что ж эта зависимость со мной делает?! Сплю и вижу, как на гада нападу. А в другое время жду, что он…

Вдруг Сомов прав? Нам месяц поможет приесться друг другу? Вот я как-то полюбила кокосовое печенье. Почти месяц его грызла, перестать не могла. И потом от одного его вида тошнило. Вообще не тянуло нисколечки.

С другой стороны, бананы моя слабость давно. И не приелись за месяц, год, даже сейчас бы один пожевала.

Короче, пусть Сомов станет для меня кокосовым печеньем. Главное, не бананом. Иначе наш месяц насмарку пройдет.

Арина, не замолкая, делится всеми подробностями игры. А ее брат своим насмешливым взглядом напоминает, во что я попала.

Мне пока сложно представить, во что превратится наш тайный месяц. Стыдно скрывать от подруги. Но и объявлять тоже не о чем. Мы же несерьезно будем встречаться. И если получится раньше друг другу надоесть, тогда и тянуть не придется.

Еще меня беспокоит, что Сомов себе надумал о моем желании из шара. Нет, я не хочу и не буду раскрывать перед ним всю правду записки. Хватит с него короны на три этажа. Но в случае чего, он может проболтаться. Этого особенно боюсь, заранее сгорая от позора.

Евсей — он не тот, кому бы я доверила: тайну, пароли, готовить еду и выгуливать Генри. Из всех братьев он самый ненадежный, болтливый и шустрый. Но и самый обаятельный, это не отнять.

Возле входа в кафе мы останавливаемся. Нас уже ждут там две парочки, весело затягивая внутрь. Наедине пока не получается с Евсеем еще поговорить. А у меня есть для него набор из угроз с пожеланиями.

— Лиз, ты выбрала, что будешь? — за столом теребит меня Арина, когда я пытаюсь сосредоточиться на папке меню.

— Там есть блюдо с названием «Месяц». М-м-м… наверное, кто-то об этом мечтал, — подсказывает Евсей и облизывается.

Скорей бы острые предметы принесли! Нельзя сидеть без вилки, когда гад-брат подруги снова рядом развалился. Так и почесала бы его за ухом острыми зубцами.

— Давай, что и тебе, — откладываю безнадежные попытки, пытаясь сохранить лицо перед подругой и всей нашей компанией.

Братья ведут себя шумно. На все кафе спорят, кто верил в победу, а кто нет. Конечно же, Евсей самый громкий. И кто бы сомневался?

— Ой, да ничего. Нас уже тут знают и привыкли к Сомовым, — Майя хихикает, обнимая своего близнеца.

— Разве с ними можно куда-то сходить незаметно? — подхватывает Амелия, показывая на другие столики. Мы снова стали центром внимания.

— Ага, мои братья умеют себя показать, — со всеми смеется Арина, — в школе директор прослезился от счастья два раза. На выпуске Платона, потом на спасении школы от близнецов.

И как мне, спрашивается, тайно встречаться с одним из них?

Амелия с Майей уверены, что братьев быстро запоминают везде. Где не по шуму, там по чаевым. Часто знакомых встречают или паркурщиков из клуба. В общем, надоедать нам придется с особой осторожностью. Если спалимся, тогда я таку-ую ответку нахалу подкину, чтобы шарахался от меня за версту.

Ай! Сама себя кусаю за язык. Невыносимая зависимость во мне снова просится с местью к Евсею.

Ненадолго переключаю кровожадные мысли на тосты за победу Арины. Мне нравится быть среди Сомовых, подружилась с Амелией и Майей. Вот все хорошо, но парень на месяц… зачем-то своей лапой провел мне по коленке…

Какая вероятность, что он наши ноги перепутал? Вдруг это у него зачесалось? А если нет, то, значит, приставал? Обалдеть же…

— Лиза, у тебя все в порядке? — Майя уточняет после моего прыжка на стуле.

— Да-а-а, мне просто какая-то мошка села на ногу, — нахожусь с оправданием я.

Рядом со мной раздается недовольное хмыканье. Надо же, обиделись. Царя назвала мошкой.

В середине вечера братья принимаются к новым соревнованиям. В этот раз на радость сестре. Хоть сегодня к ней с заботой ринулись.

— Арина, мы тебе с Амелией дарим набор фирменных мячей, — обещает Платон.

Подруга не успевает завизжать, тут же следует и от Гордея подарочек:

— А мы с Майей тебе дарим обновленный корт. Закажу новые баскетбольные щиты, будет у тебя где тренировки устраивать. Только не в мои окна! Смотри мне!

Дальше все, как по команде, к Евсею поворачиваются.

— Самое нормальное назвали, — ворчит он, заметно напрягаясь, что выдумать.

— Мне и так уже хватит, ого, сколько подарков. Не день рождения все-таки, — не настаивает подруга, заранее довольная мячами с новым кортом.

— Что значит «хватит»? — Евсей не сдается. — Мой подарок будет самый значимый. Ты из кроссовок выпадешь, когда его увидишь. Но пока не скажу, подготовиться надо.

Арина переглядывается со мной, обмениваясь пониманием…

Врет он все! Ничего не придумал. Лишь бы перед братьями не сесть задом в лужу.

В этом весь Евсей. И не моргнет, показывая себя самым-самым. Понятно, что для рыбин он такой и есть, красавчик, мажор да еще и веселый. Но для меня важнее, чтобы парень мог слово держать.

После десертов собираемся по домам. Платон с Гордеем предлагают меня подвезти. Но я понимаю, что им в другую сторону. Со всеми прощаюсь. Без происшествий в такси сажусь и с ветерком до своего подъезда доезжаю.

Выхожу с облегчением.

Фух.

Месяц мучений начался, и хоть сегодня отделалась легким испугом. Вдруг и завтра пронесет? А на выходных я могу чем-то заразным о-о-очень заболеть.

— Лизок, тебя пока дождешься, замерзнуть можно!

— Е-мое! — спотыкаюсь, чуть ли не падая.

Кажется, у меня бред разыгрался. Оглядываюсь по сторонам — никого.

— Ты бы меня еще в рюкзаке поискала!

Глюки не уходят, громче подзывают. Свести с ума хотят голосом Евсея.

Теперь внимательней глазами веду не по земле, где нормальные люди ходят. Там смотрю, куда способен забраться Сомов: деревья, балконы, крыши. Попадается в поле зрения светящийся козырек магазина. И в этот момент оттуда со свистом слетает не птица, а мой, чтоб его, парень на месяц. Точно приземляясь за шаг от меня.

— Думала, не провожу свою тайную девушку?

Мне надо перестать икать от ужаса, потом ему отвечу.

Мой трюк ее ошарашил. И значит, будет беситься. Надо почаще устраивать, тогда Лизке быстрей надоем. Ничуть не сожалею я.

— Сомов, ты… ты, — она захлебывается от возмущения. Жду крика, как я ее напугал. — Ты бы еще на бордюре попрыгал! Подумаешь, козырек магазина. Туда все школьники двора уже залазили.

Фыр-р-р!

Мелкая. Вредная. Зараза.

Взяла и мой трюк опустила до школьников.

— Вообще-то, я не успел подняться выше, ты подъехала. А так бы и с крыши помахал, — оправдываюсь, чтобы не чувствовать себя полным кретином.

— Теперь стой тут и жди, когда я тебе из окна своей спальни махну.

— Эй, девушка на месяц. Ты слишком торопишься?