— Вот и отлично, — хлопнул в ладоши Федор. — Ты по-прежнему хочешь написать свою историю?

В этом Дина не могла признаться даже себе, но за последнюю неделю она совсем забросила свои заметки, которые до этого вела с особой тщательностью. Она толком не понимала, что занимает ее мысли — не то сказалось «увольнение», не то у нее наконец-то появилась настоящая подруга, с которой проводить время куда интереснее, чем наедине с компьютером. А еще CrimeBlog, а еще ей стали небезразличны походы на работу, потому что там она каждый день видела Федора.

Но на всякий случай Дина снова кивнула. Почему-то она ощутила, что от ее ответа многое зависит. В том числе продолжение сегодняшнего вечера.

— Короче, я могу набросать тебе разных занятных историй, в расследовании которых я был задействован. — Федор почесал затылок и поспешил добавить: — Разумеется, в общих чертах, без имен, паролей и явок. Просто — сюжет.

Дина смотрела на него, широко распахнув глаза:

— Офигеть! Это самое крутое деловое предложение со времен… Не знаю, наверное, с тех пор, как Джоан Роулинг подписала свой первый контракт с издательством!

— Думаешь, такое же перспективное?

— Думаю, такое же важное для автора. Вот сразу бы так!

— Хо-хо, да ты нахалка. Ну что, тогда поехали?

— Поехали!

Дина не спросила, куда именно они едут. И разве это было так важно? Самое главное, что ей очень скоро раскроются удивительные тайны. Самое главное, что у них впереди будет множество отличных вечеров.

***

В квартире Федора Дине сразу понравилось. Уютно, аккуратно, «скромненько и со вкусом», как говорила ее мама. Поначалу смущало лишь то, что здесь была отчетливо заметна женская рука — по тому, как выстроена обувь в прихожей, как лежит плед на кресле и по количеству тюбиков на полке в ванной комнате. И вряд ли Федор пользовался кремом для зрелой кожи и надевал после душа розовый халат.

По квартире плыл аромат свежей выпечки. Дина зажмурилась и спросила:

— У тебя где-то рядом с домом пекарня? Запахи невероятные.

— Да, рядом. Даже ближе, чем ты можешь представить.

Федор провел ее в кухню. На столе, в большой плетеной корзинке, лежала целая гора румяных плюшек, присыпанных сахарной пудрой. Дина охнула, втянула носом воздух, блаженно улыбнулась и почувствовала, как к ногам прикоснулось что-то мягкое и теплое. Опустив глаза, Дина увидела худого черно-белого кота с очень шкодливой мордочкой.

— Легендарный Тютя! — воскликнула Дина и почесала кота за ухом. У Тюти было много общего с хозяином: на ласку он отреагировал невнятно — что-то муркнул на своем кошачьем языке и, задрав хвост, удалился. То ли не захотел продолжать общение с незнакомкой, то ли ему хватило почесывания.

Почему-то Дине вспомнился расхожий эпизод из мелодрам: он и она оказываются у него дома. У него есть кот или собака, которые на дух не переносят чужаков. Но именно к ней, той самой, проникается, позволяет себя погладить или вовсе укладывается на коленях и мирно засыпает.

С Тютей такой номер не прошел, и это немного расстроило.

— Похоже, он не в восторге от гостей, — пробормотала Дина.

— Ты его плохо знаешь, — откликнулся Федор. — У него характер, прямо скажем, не подарок. Мог бы и руку ободрать за всякие нежности, а он всего лишь ушел. Считай, ты ему понравилась.

У Дины защемило сердце. Чтобы отогнать навязчивые мысли, которые могли так легко растрогать, она ехидно поинтересовалась:

— Это Тютя тебе плюшек напек?

Вопрос был настолько неуместным, — говорили-то они совсем о другом — и настолько однозначным, что Дине захотелось саму себя отхлестать по щекам. Однако Федор воспринял его как шутку. Он улыбнулся и ответил:

— Нет, это Афанасия Львовна. Квартирная хозяйка. Что ты на меня так смотришь? Это не моя квартира, я у нее комнату снимаю.

— А-а-а. — Такие новости здорово ободряли. Дина по-хозяйски щелкнула клавишей электрического чайника и спросила: — А почему у твоего кота такое странное имя?

— А ты разве не слышала такого выражения: например, когда кто-нибудь сделает какую-то ерунду, ему говорят — «эх ты, тютя!»? Вот Тютя, пока был маленький, все время вел себя, как тютя. Как его можно было еще назвать? У меня встречный вопрос: почему ты назвала его легендарным?

— Мила много о нем рассказывала. Не могу сказать, что отзывы были восторженные — я бы тоже не умилялась, если бы мне постоянно затяжки на колготках оставляли. Зато она в красках описала проведенную тобой спасательную операцию. У тебя там очень героическая роль.

— О да! — Федор выразительно поиграл бровями. — Утащил домой замерзающего котенка — где моя медаль за храбрость?

— Ну, так далеко не каждый поступит.

— Прекрати. — Федор резко сменил тему: — У тебя диктофон есть или память хорошая?

— Для чего?

— Для записи криминальных баек. Ну, или для запоминания.

— Федя. — Она впервые назвала его не полным именем, и от этого по коже пробежали мурашки. — У кого сейчас нет диктофона? — И Дина выложила на стол телефон.

— Отлично. Я, кстати, тоже не любитель на память полагаться. Пару раз перепутал «четвертое» и «четверг» — как отрезало.

— А я постоянно путаю «восемнадцать» и «восемь» вечера.

«Какую дурь мы обсуждаем», — думал Федор.

«Как круто с ним болтать обо всем на свете», — думала Дина.

Федор разлил по чашкам чай, подвинул поближе к Дине корзинку с плюшками и сказал:

— Должен тебя сразу предупредить: между детективом и реальным расследованием — дистанция в километры. Закрученных интриг я как ни старался, вспомнить не смог. Может, мне просто не везло. — Он иронично усмехнулся. — Особенно если говорить о службе в полиции — там все довольно прозаично и прозрачно, хотя ты ведь можешь использовать некую историю как завязку, а дальше сама придумать…

— Ты работал в полиции? — перебила его Дина, притворно изумившись.

На лицо Федора набежала тень:

— Работал.

— А почему ушел?

Он внимательно на нее посмотрел и негромко проговорил:

— Учитывая, как ты восхищалась спасением Тюти, тебе бы наверняка хотелось услышать что-нибудь… Героическое. Ты, наверное, думаешь, что я дал в морду генералу-взяточнику, или завел дело на богача, который относится к касте неприкасаемых.

— Ага, — подтвердила Дина. — На худой конец, мне понравится история о том, как ты был честнее всех и не смог продолжать работу из-за внутренних противоречий с системой.

— Увы. Честнее всех я не был. Открою страшную тайну — везде примерно одинаковый процент людей порядочных и сволочей. Громких разоблачений я не делал. Просто захотел ни от кого не зависеть и получать больше денег. Так что тебе придется смириться с тем, что я не герой.

— Даже не знаю, как я буду с этим жить, — фыркнула Дина. — Но я постараюсь.

Она нажала на красный кружочек на дисплее телефона, убедилась, что запись началась, и торжественно проговорила:

— Детективные чтения объявляю открытыми!

***

Единственной причиной, по которой Дина иногда все-таки сожалела о том, что работает в детективном агентстве, была бессонница. С ней это случалось и раньше, в те моменты, когда она начинала увлекаться чем-то новым: голова была слишком переполнена мыслями, а сама Дина — эмоциями, так что легко и быстро уснуть не получалось.

Но если раньше тревога была приятной, то сейчас Дина из раза в раз прокручивала одни и те слова, задавалась одними и теми же вопросами.

Вот, например, почему Федор ее обманул? С одной стороны, ответ напрашивался сам собой: кто ты такая, чтобы с тобой откровенничать? Он даже родной сестре (ну, положим, не родной, но все же родственнице) не рассказывал о том, почему ушел из органов. Но ведь можно не рассказывать, и при этом не врать. Где-то глубоко внутри теплилась надежда: вдруг Федор просто хотел произвести на нее впечатление? И Дина тут же себя осекала: на девушек не производят впечатление словами «я не герой».

…Она вновь вернулась к той встрече на фуд-корте. Автор CrimeBlog Антон оказался весьма разговорчивым, даже излишне красноречивым — за словесной шелухой и тоннами самолюбования было не так-то просто уловить суть.