Волчишка шмыгнула носом и вздохнула.

— Селена, я вот уговариваю его к нам пойти. Он здесь один — представляешь?

Селена — представляла. Мику вспомнила. Сердце сжалась, когда она снова взглянула на бедолагу. Сама вздохнула и поднялась, не выпуская Ирмы с рук.

— Не знаю, как тебя зовут… Но, если ты к нам не хочешь, ты можешь проводить нас и подождать меня у околицы. Я принесу тебе поесть. Как думаешь?

Подросток, едва она встала, чуть отступил. Он оказался самую малость ниже девушки. Лицо узкое не только из-за худобы. Глаза большие, какие-то призрачно-серые, но необычного, почти восточного разреза, — чуть не на пол-лица. Даже интересней: лицо узкое, из-за чего глаза словно выходят к вискам… Разомкнул сухие губы.

— Я — пойду.

Странно, что так легко согласился. Только вот голос его почему-то Селене показался очень знакомым. Может, из-за выговора — слегка свистящего?.. Она испытующе взглянула на насторожённого подростка.

— Меня зовут Селена. Я в этом мире недавно.

Косвенно она предложила этому худышке представиться. Ведь он уже знал, как её зовут: и Ирма наверняка рассказала, и сам слышал, как волчишка обращалась к девушке.

— Пока меня зовут Хельми.

Он сказал «Х-хельми»… Заикается? Или так выговаривает?.. Пока? В каком смысле? Он боится говорить своё настоящее имя? Или, по законам его семейства, это имя детское, а взрослое ему дадут то, которого он будет достоин?

И чёрт бы побрал Джарри и Коннора! Почему им так нужно, чтобы этот костлявый худышка попал в деревню?! Кто он такой?

Девушка опустила волчишку, которая, пинаясь, просилась на землю, взглянула на молчаливого подростка.

— Тебе не холодно? Хочешь куртку дам? У меня под нею ещё рубашка есть — не замёрзну, — предложила она.

— А я не мёрзну. Мне хорош-шо, — сказал Хельми, выговаривая слова так, как Колин, давно не говоривший по-человечески. Или так, как будто давно ни с кем разговаривавший.

Несмотря на ощутимую нерешительность Хельми, в нём самом тревога не чувствовалась ни на гран. Селена снова заглянула в его странные глаза, будто падая в бездонную пропасть, — и вдруг поняла, что лично для неё этот подросток не опасен. И, поняв это, она слегка склонилась к Ирме.

— Если честно, я не знаю, как дойти отсюда до деревни. Не помню, как шла.

— Ты пришла кружным путём! — заявила волчишка. — Я проведу вас напрямую. Пошли! — И девочка взялась за ладонь Селены.

Улыбаясь, Селена взглянула на Хельми, ожидая, что тот тоже улыбнётся детскости волчишки. Но подросток был всё так же бесстрастен. Разве что ледяной, по ощущениям, рот несколько расслабился.

Пока шли, девушка здорово понервничала. Кто этот подросток — уже не имело значения. Она была уверена, что он останется в деревне. Вопрос теперь её мучил такой: где его поселить. Коннор сказал, что он не любит компании. Значит, надо придумать ему отдельное жильё. Отдать свою комнату? Тогда где жить ей самой? Исходя из событий, которые попеременно происходят, и из поведения некоторых детей, они пока нуждаются в круглосуточной опеке, Селена просто обязана быть на втором этаже, среди детей.

С другой стороны, если Джарри и Коннор знают, кто… что… кхм… это за существо, они просто обязаны помочь ей с жильём для него.

У изгороди Хельми слегка замедлил шаг.

— Кто здес-сь живёт?

— Нас, взрослых, двое и целая куча детей, — сказала девушка. — Ты отвык от общения, Хельми?

— Я… отвык.

— Но ты пойдёшь с нами?

— Там громко и много детей.

— Зато весело, — вмешалась Ирма. — Я тебя с братом познакомлю — он тоже мало разговаривает. А ещё есть Мика — он говорит, но не особенно, зато у него целый мешок интересных железок. А ещё есть Мирт, но с ним сегодня было плохо. Селена, — обратилась она к девушке, разом встревожившись, — а что было с Миртом?

— Я не совсем поняла, но Джарри сказал, что в нём прорвался стихийный маг.

— Мирт — эльф? — спросил озадаченный Хельми.

— Ага! — рассиялась волчишка. — А Мика — вампир. Почти. А ещё у нас есть свои маги маленькие. Ну, то есть они не совсем маги, а только начинают, зато у них есть магические предметы, а ещё…

— Ирма, ты спешишь, — заметила Селена. — Хельми тяжело слушать тебя. Вспомни Колина. Ему тоже не сразу удавалось включаться в беседу.

— Колин говорит, что я болтушка, — доверительно сказала Ирма подростку, — а я не болтушка. Я говорю за него и за себя. Если я говорю за другого — это ведь не болтовня? Если разделить на двоих? — И сама взяла его за руку. — А какой у нас дом! А Джарри кабана убил — и мы его почти съели. А ещё у нас есть рыба. Ты любишь рыбу?

Девушка шла уже не впереди, а следом за странной парой. Хельми не вырывал руку из цепкой лапки волчишки и покорно шёл с нею, время от времени, правда, оглядываясь на Селену. Таким образом Ирма доставила Хельми к дому. На скамье, у дома, сидел Коннор, и Ирма всё ещё сияя, представила его:

— Это Коннор! Он вместе с Джарри убил Ночного Убийцу! Представляешь? Коннор, это Хельми. Я нашла его около речки.

Девушка с трудом задавила улыбку. Она нашла его? Это Хельми прибежал на жалобный вой волчишки! Но ничего не сказала, не поправила Ирму. И подросток спокойно воспринял слова девочки.

Коннор спокойно встал и кивнул Хельми.

— Привет, Хельми.

— Ты… с-странный для мага, — бесстрастно сказал Хельми, мгновенно окинув взглядом мальчишку — с ног до головы.

— Я знаю, что странный, — усмехнулся Коннор и сказал Селене: — Веткин сказал, что обед для всех будет готов где-то через полчаса по садовым часам, но, если Хельми голоден, он может пообедать прямо сейчас.

— Пошли — я тебе столовую покажу! — обрадовалась Ирма и потащила Хельми в дом. Девушке показалось странным, что Хельми вроде и не упирался, но девочка была вынуждена слегка поутишить свой задор, словно он сам удерживал её.

Едва они скрылись в доме, сбоку, от палисадника, появился Джарри. Он присел на скамейку так, чтобы между ним и Коннором осталось место. Селена пожала плечами и села между ними. Маг затаённо улыбался.

— Итак, он вошёл в дом и сейчас поест.

— Вы мне расскажете, что это за таинственный Хельми?

— Селена, помнишь, я говорил об иерархии в нашем городе-государстве?

— Помню. На первом месте эльфы, на втором…

— Вижу, что запомнила. — Не стесняясь Коннора, маг привлёк девушку к себе, обнять. — Но есть ещё одна раса, которая не входит ни в одни рамки. Эти существа, если захотят, могут стать единственными и неповторимыми в нашем мире. Но они, по своей философии, не хотят быть ответственными за мелкие дрязги на земле, как сами заявляют об этом. Они тоже оборотни — но настолько высшие существа, что им не может перечить ни эльф, ни тем более вампир. — Он говорил торжественно и даже раз переглянулся с очень довольным Коннором. Два заговорщика — да и только.

— Не медли. Ты прекрасно знаешь, что я изнываю от любопытства.

— Хельми — дракон. Если он останется в деревне, то мы, даже в блокаде машинных демонов, получим поддержку из города.

Некоторое время Селена размышляла о сказанном. Значит ли, что решение Хельми, остаться или нет в их деревне, повлияет и на состояние осиротелых детей? Что все они будут не только выбиваться из нужды, но появится реальный шанс дать детям нормальную жизнь? Селена вздохнула. Было бы здорово. Но что сейчас гадать об этом? Пока Хельми не примет решения, говорить и мечтать рановато…

— Рано говорить об этом, — повторила она мысль. — Меня сейчас гораздо больше интересует другое. Что с Миртом?

— Пришёл в себя, — доложил Коннор. — Чувствует себя хорошо. Сказал, что не помнит, что говорил во время рождения стихийной магии.

— Что с рыбой? — чувствуя себя полководцем перед боем, спросила девушка.

— Дня на три хватит, — уже самодовольно сказал мальчишка. — И ещё домашние обещали снова закоптить побольше — чтобы и на будущее хватило. Я сказал — пусть коптят. Мы ведь ещё на рыбалку не один раз сходим.

— Джарри, мне неудобно обращаться, но что там с кабаном? Будет у нас мясо? Глядя на Хельми, думаю, что ему и оборотням мяса много понадобится. — А сама улыбнулась, вспомнив «упитанную» волчишку рядом с костлявым Хельми. Драконом она пока не могла его называть даже в мыслях.