– Значит, по цирку разгуливает неуправляемая ледяная химера второй категории опасности, – подвел итог директор. – Обычно при перевозке их не кормят, так что она изрядно проголодалась. Без метки хозяина выследить ее будет очень трудно. А самое печальное, что я не вижу ее антагониста. Ты случайно не купил химеру без антагониста, Роджер?

– Билл, ты что! – с жаром ответил Брэдли. – Как же без антагониста, я же не идиот…

– Спорное утверждение, – заметил Эдвард. Дрессировщик зло на него покосился, но продолжил:

– Все прошло чин чином, в соответствии с правилами. Обмен в ночное время, химера и антагонист на расстоянии не более десяти метров. А первую кормежку химеры должен проводить хозяин, ты же знаешь.

– С каких пор Ловцы «Магуса» торгуют химерами? – спросил Марко. – Ты позоришь свой род, Брэдли.

– Я… – дрессировщик запнулся, в глазах его стояла тоска и злоба.

– Кому ты хотел продать сомура? – вступил в разговор Дьюла.

– Это мое дело! – ощерился Роджер. – Согласно Уложению…

– Согласно Уложению, мы можем изгнать тебя из Магуса Англии, – жестко прервал его Марко, и Дженни не узнала его суровый голос. – Это тянет на беспамятное изгнание, Роджер.

– Джентльмены, – Брэдли примиряюще поднял руки. – Билл, Марко, Дьюла, Эд. Не надо крайностей. Мы же не первый год знакомы.

– Вот именно. И такой глупости от тебя я не ждал, – фыркнул Эдвард. – Ты же нас всех подставил. Если СЛВ про это узнает…

– Они не должны узнать! – взорвался дрессировщик. – Никто не должен был узнать! Всего одна, две ночи! Все бы было тихо, если бы…

– И что случилось? – спросил директор.

Роджер принес и поставил пустую клетку.

– Антагонист исчез.

– Маловата что-то клеточка, – засомневался Эдвард.

– Да, Барды много в отлове и содержании зверей понимают, – парировал Роджер. – Бряцай лучше на лире…

– Спасибо, я лучше на ирландских нервах сыграю.

Обстановка накалялась, и директор снова вмешался:

– Хватит глупых пререканий! Ведете себя, как подростки. Роджер, какого ты подобрал антагониста?

– Фоссу[7], – буркнул дрессировщик и, очевидно, увидев недоумение на лицах, мрачно пояснил: – Мадагаскарский лев. Вчера ночью он был здесь.

Роджер вяло пнул пустую клетку. Едва Дженни увидела клетку, то начала потихоньку пятиться. Искра-невидимка горела в ладони, но ей казалось, что все вот-вот повернутся и ткнут в нее пальцем.

«Это не я. Я не виновата. Я всего лишь освободила милого котика, – девушка паниковала. – Что может мой львенок сделать с этой, с этим… чем бы оно ни было!»

Дженни попыталась уверить себя, что совершенно ни при чем, но получалось плохо. Минувшей ночью произошло много странного, но ярче всего она запомнила напряженную, до предела натянутую невидимую струну между львенком и химерой.

«Две тысячи за льва. Сам знаешь, без него ты с химерой не сладишь», – так ведь сказал Сэм-продавец. Сэм-Эколог, как его назвал директор. Если ее львенок и неведомая тварь из сейфа связаны между собой… Значит, это из-за нее началась зима в августе? Доигралась, допрыгалась, донаспасалась!

«Но ему было страшно! – тут же вспыхнуло в сердце. – Он маленький и очень одинокий, нельзя было его бросить!» Она спорила сама с собой, а в кулаке ворочалась злая искра, но девушка не замечала, что от ее ног отступает лед, снег и иней и вокруг ширится кольцо зеленой травы.

– Ясно. Здесь была фосса, и она сдерживала силу химеры, – продолжил дознание Морриган. – И куда она делась?

– Хотел бы я знать. Замок взломан. Ее украли.

– Кому в Восточном Суррее понадобился детеныш мадагаскарского льва? – изумился Марко.

«Дед же все знает, – обмерла девушка. – Но покрывает меня?!»

– Зверь редкий, стоит дорого, – мрачно ответил Брэдли.

Искра-невидимка жгла уже невыносимо. Дженни прикусила губу и закачалась на месте, баюкая руку на груди.

«Теперь мне полная и окончательная хана, – подумала она. – До свидания, Лондон на Рождество».

– Значит, антагониста украли? – Дьюла подался вперед, на его лице застыло неприятно хищное выражение. Он походил на пса, почуявшего добычу. – И это кто-то из цирка?

– Скорее всего, это кто-то из наших, – ответил Брэдли. – До ближайшей фермы здесь километров пять. Но вор кое-что обронил. Я верну фоссу до вечера. А вору пальцы переломаю!

Он что-то достал из кармана. Дженни выглянула из-за спины Марко и с ужасом поняла, что в руках у дрессировщика кусачки, которые она стащила у деда и забыла у клетки со львенком.

– Ты что, не можешь узнать имя вора? – поразился директор.

– Я же не Властный, – пожал плечами Брэдли.

– Дай взглянуть.

Морриган протянул руку. Дженни замерла. Ну почему же дед ничего не делает? Стоит как вкопанный! Надо хватать кусачки и бежать! Или нет, надо всех отвлечь, а потом схватить и бежать… или нет…

Девушка плохо соображала: она качалась на месте, изо всех сил стараясь не разжать кулак, в котором ворочался злой пылающий уголь. Она плакала быстрыми случайными слезами, сама того не замечая. Ноги подкашивались, а к горлу от нарастающей боли подступала тошнота. Дженни не замечала, что Марко потихоньку отступает назад и периодически покашливает, скрывая ее от собравшихся. Она терпела: вокруг происходит что-то невероятное, жизнь ее вот-вот перевернется вверх тормашками, и есть только одна возможность во всем разобраться: молчать и слушать, как велел дед.

«Чертова искра! – девушка села на корточки и зажала руку между колен. – Почему она так печет?!»

– Роджер, ты давно Калеба видел? – неожиданно спросил Марко, и дрессировщик, потянувшийся, чтобы отдать кусачки, вздрогнул.

– Нет, то есть да, в общем, видел, – путано ответил Брэдли. – Вчера вечером. Зачем тебе мой пацан?

– Ты видел, что сомур сделал с цирком? Некормленая химера такую площадь не накроет.

Дрессировщик переменился в лице.

– Нет, – он замотал головой. – Марко, это невозможно. Наверняка парень где-нибудь околачивается…

– Уильям, ты чувствуешь? – Марко повернулся к директору. – Здесь душно…

Директор цирка нахмурился и громко щелкнул пальцами.

Взрослые, явно понимая, в чем дело, взглянули вверх.

Дженни тоже посмотрела на небо.

Над цирком, закрывая облака, переливалось багровое марево.

– Чертова метка[8], – сказал, как сплюнул, Дьюла. – Доигрались.

Людвиг Ланге выдал длинную замысловатую фразу на немецком.

Директор взглянул на дрессировщика:

– Конечно, Роджер, где химеры, там и «темники». И кто этот любитель несуществующих животных?

– Брэдли – кому ты должен был отдать химеру? – Дьюла подступил к дрессировщику и схватил его за грудки.

Смотрелось это нелепо: клоун был на пять сантиметров ниже и килограммов на двадцать легче, чем дрессировщик. Но в жилистых руках Дьюлы Роджер сразу как-то обмяк.

– Вот дерьмо… – простонал Брэдли.

Клоун встряхнул еще раз.

– Да отвяжись ты, Дьюла! – гаркнул Роджер, словно приняв какое-то решение, и вырвался. – Я должен был отдать ее Фреймусу!

Над зверинцем повисла нехорошая тишина.

– Альфреду Фреймусу по прозвищу Щелкунчик? – переспросил Билл Морриган. – Главе Западного ковена Англии?

– Он купил сомура через свою «куклу», – Брэдли одернул куртку, мазнул рукой по волосам. – Когда я просек, что к чему, назад ходу не было – мы уже контракт подмахнули. Правильный контракт.

– Ты дал слово Магуса, что доставишь химеру в Британию, – продолжил Морриган. – Когда ящик поставили на английскую землю, Фреймус заявил на него права.

Дрессировщик кивнул, давая понять, что в целом ход рассуждений директора верен.

– Ночью химеру разлучили с антагонистом, который сдерживал ее силы. К утра химера пробила сейф. – Морриган звонко постучал по останкам ящика. – Но убежать не смогла из-за «кольца»[9] Магуса, которое, согласно протоколу, накладывают на стационарную стоянку.