Глаза тут же сами собой распахнулись. Таракана, насаженного на лезвие, больше не было, а рядом со спокойно уткнувшимся в старый паркет лезвием стояла девочка Маша. Та самая, которая умела радоваться малому и любить просто так.

«Перестань!» - вдруг резкий окрик Микаэля разрушил всю атмосферу. - «Еще чего удумала, через себя всё пропускать! Так ты не только себе жизнь не увеличишь, а наоборот, все духовные силы отдашь, бестолочь! Прекрати сейчас же ее жалеть!»

С таким же успехом он мог поорать на волну в море - дескать, прекрати биться о причал, и все тут. Я его не то чтобы не услышала, но как та волна - просто не могла остановиться. Да и не хотела. Яркий солнечный зайчик чистой души сел мне на протянутую ладонь, и в какой-то миг все вокруг наполнилось теплом и светом.

А потом зайчик растаял. Но тепло где-то там, в груди, осталось, и я машинально потянулась им к Мику. И улыбнулась - не губами, душой.

«Охренеть… не   знаю,  как   ты   это   сделала  и  знать   не  хочу.   Мало   того,  что   мы  напоролись   на  тварь,   вдвое   превышающую   заданные  информатором   параметры, так еще и умудрились победить без единой царапины. Ну, теперь ещё недельку жить можно» - констатировал у меня в голове голос сытого кота, а я завороженно смотрела, как с лезвия медленно исчезают ржавые пятна, - “Хотя, если б кто-то не решил свои душевные силы разбазарить, было бы намного лучше,” - сытый кот постепенно мутировал в обыкновенного куркуля, но мне было так хорошо, что я только молча погладила ворчуна по рукоятке.

«Ладно, замяли» - после недолгого молчания смущенно сказал Микаэль. - «Только постарайся в следующий раз свои и мои нервы не портить. Не бывает тех, кто покрыт скверной с рождения. У всех свои оправдания и обстоятельства, и каждый раз страдать вместе с ними никакой души не хватит».

Наверное, он был прав. Все же в этих делах Мик разбирался и больше, и лучше меня. Но… но.

- «А теперь валим, не фиг с трупом рассиживаться. Иди, вставай на тот кусок асфальта, заодно и его заберём»

Я машинально кивнула и пошла к двери. А на пороге все же оглянулась. Странно… я уже не видела мертвой старухи. Ну, то есть, тело так и лежало в луже крови около стола, но оно больше не имело значения. Просто поношенная одежка, которую с облегчением скинули перед тем, как уйти.

Глава

Я плохо помню, как мы вернулись домой, в памяти осталась почему-то только асфальтовая лепешка, криво плюхнувшаяся на свое место. Теперь в нашем сквере будет достопримечательность… блин асфальтовый, комом.

Не смотря на то, что я вроде бы прекрасно себя чувствовала, и то волшебное тепло в груди никуда не ушло, просто свернулось в клубочек где-то в районе солнечного сплетения, физическая усталость навалилась как-то сразу и от души, стоило переступить порог родного дома. Я даже задержалась у двери, задумчиво повиснув на косе, и тихо мечтая на тему “чаек, печенька, на ручки”.

Сверху раздался тяжелый вздох, и вот уже вместо косы я повисла на плечах у Микаэля. Ну, на этот раз он хоть в трусах. Надо бы ему, наконец, постирать одежду… если там осталось что-то недогрызенное. Вторые сутки в таком виде, а на дворе не июль месяц.

- Так, иди сюда, цвирчонок, - меня подняли на руки и внесли в открытую дверь квартиры. А как он без ключей? А… точно, он же может, как он сказал - договориться с металлом. Вот… взломщик.

- Сама разденешься или помочь?

- Помочь, - нахально согласилась я. А чего? В кои веки предлагают… причем тот, кому я и сама не против делегировать эти полномочия.

Он хмыкнул и как-то затейливо постучал пальцами по горловине моего “рабочего” плаща, который тут же снова стал миниатюрной коробочкой.

- Тренироваться тебе придётся долго, - ворчал Микаэль, укладывая меня на кровать и стягивая обувь, - Если ты после такой мелочи лужицей растекаешься, то на победу над дикарем можно и не рассчитывать. Подними руки, мне надо футболку снять.

Я и руки подняла, и ноги, чтобы он джинсы стянул. Лежала и блаженствовала. Прямо не холодное оружие, а идеальный мужчина. Жаль, печенек у него нет… точнее у меня дома ни одной печеньки, и вообще с едой полный швах. Один Сосискин корм. Кстати, эта поганка опять усвистела на недостроенные антресоли и там дрыхнет, а миска пуста. Надо досыпать, иначе будет нам ночью представление: “Здравствуйте, я ваша пожарная сигнализация. МЯУ!”

- Сейчас насыплю, только представь, где корм лежит, - я и забыла что мы на связи нон-стоп. - Кошку, гоняющую цвирка, лучше кормить вовремя.

«Что б я без тебя делала», - подумала я, кутаясь в накинутый плед и глядя в потолок, потому что шевелить языком не хотелось.

- Страшно представить, - раздалось откуда-то из кухонного уголка. - Я вообще не понимаю, кто тебя, такую мелкую, из дома выпустил. Тебя ж пальцем перешибить можно, ни от грабителя, ни от насильника не отобьёшься. Живешь одна, на хлебных корках. И защитников что-то рядом не наблюдается.

- Нет уж, я как-нибудь сама, - настроение просто валяться улетучилось почти мгновенно, свежая еще боль снова шевельнулась в своем темном колодце, но я уже привычно задавила ее. - И вообще, до этого вашего чокнутого психа с ножом на меня никто не нападал.

Ага, потому что я до этого ни за кем по подворотням не гонялась и котят в пакете не отнимала… так что вообще все справедливо. А я большая девочка.

На этой мысли большая девочка зевнула, прикрыв рот ладонью, и сонно сморгнула. Показалось? Или мысленное эхо принесло отголоски чужого горя в ответ на масляно всколыхнувшуюся черноту в глубине моей собственной души?

- Всё сама, да? - как-то горько усмехнулся Микаэль, присаживаясь на диван с чашкой горячего чая в руках. - Дуры вы, женщины…

Не знаю, что я почувствовала, но вдруг потянулась, вместе с пледом, обняла его со спины, прижалась щекой между лопаток и вздохнула:

- Да и вы не лучше, мужчины… давай поумнеем, что ли? Ты знаешь как?

- Нет, - он чуть откинул голову назад, будто пытался меня увидеть, - поищем ответ вместе?

- Поищем, - я снова вздохнула. У него там внутри, не смотря на слова, сидела какая-то ледяная заноза, и я все время об нее обжигалась. Ну… не получалось сформулировать точнее. Он вроде и со мной, а вроде и нет. Но я-то для себя уже все решила! Фантастика - фантастикой, а это вот мое. В смысле моя… мой! Просто не привык еще...

Этот вечер был не таким, как вчерашний. Наверное, даже более странным! Одно дело, когда у меня крышу снесло, и я, не приходя в сознание, поимела все, до чего дотянулась, и совсем другое  – уснуть в обнимку с чужим, по сути, мужиком, о котором я даже толком ничего не знаю. Так, одна сплошная страшная сказка про смерть с косой и необъяснимое чувство доверия.

Утро следующего дня началось ровно в пять. Я нарочно выставила на телефоне это время, потому что второй раз прогуливать институт не собиралась, даже несмотря на всяческую незапланированную мистику. А значит, к занятиям нужно было подготовиться. Заодно суну в машинку свою замурзанную на помойке куртку и несколько вещей из Миковых недоеденных. А то, блин, этот мишка на севере голышом далеко не уйдет, а меня не оставляла глупая и детская мысль пройтись по улице не с косой наперевес, а с шикарным, хоть и немного заросшим, парнем под ручку… его же и причесать можно!

Отругав себя за эгоизм и ребячество, я нехотя выползла из-под теплого одеяла в промозглую темноту. Бррррр…

- Ты чего так рано... - сонным голосом пробурчали из вороха одеял и подушек.

- Ты спи, - пожелала я, испытав при этом острый, хотя и кратковременный приступ зависти. - Мне сегодня в институт обязательно.

- Угу, делать тебе нечего… ладно, если что - свяжусь ментально, - Микаэль плотнее закутался в кокон и сладко засопел.

А я вздохнула, прямо как забитая женщина Средневековья, и пошла… жить. Готовиться к занятиям, а параллельно стирать-прибирать и делать бутерброды из хлеба и яичницы - больше в доме ничего не было. Хорошо еще, что в нашей коммуналке семь комнат из восьми купили молодые ребята, с которыми можно о многом договориться. Скажем, без проблем скинуться на дорогущую стиральную машинку с сушкой. Поодиночке черта лысого мы смогли бы себе такое позволить, а так - прямо кайф и цивилизация!