— Оно всегда так? — поинтересовался он.

— Как «так»? — произнесла бывшая друкари, прижавшись к оконной панели, чтобы взглянуть самой.

— Как будто живешь в мифе. — Он глубоко вдохнул. — Полубоги и аватары, пожиратели солнц и некронтир… Если бы мне кто-то рассказал о подобном, я бы счел это изложением истории Войны в небесах.

Она мягко рассмеялась и отступила назад.

— Не всегда. Но частенько.

Он вернулся к люльке пилота и занял свое место в ожидании команды ко взлету, но решил пока не пристегиваться. Он извлек из поясного кармана камень души Диамедин и провел пальцем по его гладкой поверхности.

— Мы в самом деле найдем пятый старушечий меч и поможем альдари переродиться?

— А тебе это важно? Ради этого ты был готов умереть?

Арадриан нахмурился:

— Конечно важно! Если мы хотим вызволить наш народ из лап Той-что-жаждет, Шепчущий бог должен вознестись. — Арадриан стиснул камень души между ладонями. — Чтобы каждая душа смогла проживать жизнь заново, как ей и полагается. Свободной.

Цибилаху приблизилась и опустила руку ему на плечо. Она улыбнулась снова, но выражение это резко контрастировало с ее свирепым комморритским видом.

— Разве ты уже не свободен, Арадриан?

Он подумал о том, сколь легко встало, у него на душе с тех пор, как он принял голос Иннеада в свою жизнь. Арадриан избавился от тяжести рока альдари, и ему стало неважно, что будет дальше. Иннари подумал о бесконечности прожитых жизней — жизней, которых он не помнил, но продолжал чувствовать в своей бессмертной душе, — и о великих циклах Вселенной.

— Сколько подобных Войн в небесах уже отгремело? — сказал он, потрясенный неожиданной догадкой. Арадриан кинул взгляд в окно на далекую фигуру царицы некронтир, в окружении тысяч воинов неподвижно наблюдающей за отлетом альдари. — Некронтир и альдари создали эти хранилища вместе. Такое уже случалось прежде?

— Кто знает? — ответила Цибилаху, пройдя к своей люльке. — Возможно, через тысячу жизней эти события станут известны как Война в небесах.

Арадриан кивнул, польщенный мыслью. Он спрятал камень Диамедин в карман, успокоенный тем, что однажды она тоже станет Перерожденной. А если нет, если последний старушечий меч не будет найден до того, как его смертная жизнь снова оборвется, то жизнь эта все равно была не такой уж плохой.

После того как все закончилось, осталось лишь подсчитать стоимость сомнительной победы. Хотя альдари удалось найти равновесие с некронтир Агариметеи, в лучшем случае оно было шатким и лишь оттянуло неизбежный конфликт.

Впрочем, члены Огненного Сердца могли считать себя счастливчиками: одни из них пережили битву, а их павшим родичам Иврайна и ее бог преподнесли умиротворение. Однако вернувшихся на звездолет лидеров клана тревожило не прошлое, а будущее.

— Что планируешь делать дальше? — спросил Найалл, присаживаясь в кресло на борту «Элтерет».

Вопрос адресовался Нуаду, который почти не говорил с тех пор, как Каэлледин пожертвовала собой, чтобы закрыть портал. Дикий лорд посмотрел на отца. Тот выглядел здоровым, хоть до сих пор был худым и безволосым. В его движениях не осталось вялости, а в дыхании — судорожности. Наполненные энергией глаза задумчиво смотрели на него.

Нуаду взглянул на остальных членов семейства в покоях вождя, остро осознавая отсутствие сестры.

— Нашим бедам еще не конец, — ответил Нуаду. — Клан Ледяной Шепот плохо воспримет смерть Каэлледин, пусть при жизни они и отвергали ее.

— Враждебность леди Лайлех мне не внове. Однако я говорю не о клане, а о тебе, сын мой. Если так распорядится судьба, ты нескоро унаследуешь мой титул. Тебе более не стоит прятаться от бремени наследника.

Нуаду собирался возразить, но вместо этого просто пожал плечами, принимая утверждений отца.

— Я не знаю, — честно сознался он. — Я всю жизнь будто обитал в плену своих страхов. Думаю, на какое-то время я еще останусь диким лордом, но лишь затем, чтобы принять свою свободу, а не бежать от ответственности. Пока меня одолевал страх перед твоей близящейся смертью, пока мысли мои тяготило нежелание становиться наследником, я впустую тратил преимущества от бытия диким наездником.

Нуаду поочередно оглядел каждого члена семьи, наполненный чувством привязанности, которого не испытывал уже долгое время. Общая беда заставила клан Огненное Сердце сплотиться, перековав его молотом невзгод в пылу битвы.

— Думаю, я осознал, кто я такой и чего хочу, но мне еще нужно время понять, что это значит, — сказал он присутствующим. — Я сделаю так, чтобы имя клана Огненное Сердце с гордостью доносилось из каждой долины и пика Сайм-Ханна. Пламенные Поляны вновь расцветут, на зависть другим.

Он склонился над отцом и поцеловал его в чело, порадовавшись теплу от соприкосновения, ведь прежде ощущался лишь холод почти мертвой плоти.

«Огненное Сердце, — подумал Нуаду. — Мы будем гореть ярче прежнего, сестра моя».

Среди работ Гэва Торпа в цикле «Ересь Хоруса» — романы «Потерянное Освобождение» и «Ангелы Калибана», антология «Коракс», повесть «Лев», вошедшая в сборник «Примархи» (бестселлер по версии New York Times) и несколько аудиопостановок, включая весьма популярный у читателей «Полет Ворона». Также Гэв написал множество книг по Warhammer 40,000, в том числе «Пепел Просперо» (Ashes of Prospero), «Император: Гнев Омниссии» (Imperator: Wrath of the Omnissiah), «Возвышение иннари. Призрачный воин», «Джайн Зар. Буря Тишины» (Jain Zar: The Storm of Silence) и «Азурмен. Длань Азуриана» (Asurmen: Hand of Asuryan). Кроме трилогий «Пути эльдаров» и «Наследие Калибана» (Legacy of Caliban), его перу принадлежат книги из двух томов серии «Пришествие Зверя». В рамках вселенной Warhammer FB он создал роман «Проклятие Кхаина» (The Curse of Khaine) из серии «Конец Времен», цикл «История Раскола» по Warhammer Chronicles. Наконец, в 2017 году Гэв Торп завоевал премию David Gemmell Award за роман «Боевой зверь» (Warbeast) по вселенной «Эра Зигмара» (Age of Sigmar). Живет и работает он в Ноттингеме.