— Выполняю, капитан! — Один из младших лейтенантов так называемого «резерва мостика» с готовностью взялся за задачу, которую нельзя было поручить офицерам основного состава. Амстер же, мазнув взглядом по веренице отразившихся на схеме ракет, устремившихся в направлении цели, выбросил существование генератора помех из головы, вновь сфокусировавшись на «Мече». Ему очень не нравилось то, что тяжёлый крейсер, бронирование правого борта которого не торопилось поддаваться залпам «Аметиста», держал свои бомбардировщики и перехватчики в ангарах. Этот факт навёл капитана на мысль о том, что, возможно, большей части москитного флота у «Меча» нет вовсе.

Но тогда какую полезную нагрузку он на себе несёт…?

Директива № 14 (перезаписано): Значение лояльности органиков непостоянно и нестабильно. Участие этой переменной в расчётах оказывает отрицательное влияние на их точность.

Трюм «Вольного» остался мёртвым и безжизненным даже после того, как запертую аппарель отстрелили извне, и в открытый космос вместе с остатками частично восстановившейся атмосферы вылетело несколько оказавшихся рядом отключившихся «Эгид». Не прошло и минуты, как внутрь заглянул десантный челнок, внешние прожекторы которого заскользили по трюму, вырывая из сумрака неподвижных боевых дроидов. Большая часть стояла стандартными «коробочками», но каких-то импульсная волна застигла в полной боевой готовности: более полусотни «Эгид» вышло из строя прямо в укрытиях, с направленным на аппарель оружием.

Именно по ним челнок пустил длинную очередь из курсовых орудий, перемолов не меньше десяти боевых дроидов первой линии. Вверх взметнулись обломки, пыль и мелкий мусор, но со стороны трюма не раздалось ни единого выстрела.

С едва ощутимой вибрацией маневровых двигателей первый челнок залетел в трюм, и, продавив ближайшую переборку, завис над полом справа от аппарели, приступив к высадке десанта. Один за другим из сравнительно небольшой машины выбралось сорок пять оцепивших периметр андайрианцев в бронескафах, после чего к сбросу бойцов приступил и второй челнок, которому ранее негде было развернуться.

А следом за рядовыми бойцами на пол трюма спрыгнул и их командир.

— Работаем по стандартной схеме. И быстро. — Челноки обеспечивали десантников надёжной связью без необходимости таскать на себе мобильные станции, что было оптимальным решением в условиях абордажа кораблей до полукилометра длиной. — Всё, что шевелится и не похоже на цель — уничтожать на месте. Приготовиться к продвижению…

Но стоило только командиру сделать шаг вперёд, как пол трюма завибрировал, а десантники, расположившиеся рядом со своим транспортом, обернулись, уставившись на челнок, лобовое бронестекло которого пошло трещинами и высыпалось наружу.

А в следующую секунду в дальней части трюма задрожал крупнокалиберный пулемёт, которому вторили три десятка не менее смертоносных орудий. «Эгиды» были дроидами, способными орудовать оружием в центнер весом, так что тридцатикилограммовые автоматические винтовки ужасающей огневой мощи имелись у каждого щитовика.

С грохотом рухнул на пол первый челнок, пилота которого размазало по кабине метким выстрелом бронебойного ружья, а десантники, не ставшие насмехаться над выбитыми дроидами и занявшие укрытия заранее, вразнобой открыли ответный огонь, целясь по куполам серебристых щитов, от обилия которых у андайрианцев зарябило в глазах.

Визоры шлемов не могли одновременно подсветить всех противников, а постоянное мельтешение меток не лучшим образом сказывалось на сосредоточенности бойцов и точности их стрельбы.

Всё резко пошло не так, как должно. Бой только начался, а в число невосполнимых потерь уже «записалось» сорок членов абордажной команды из девяти десятков, и остальные грозили присоединиться к павшим в самое ближайшее время. Ведь обстреливающие их дроиды не знали ни промаха, ни пощады, а второй челнок, успевший развернуть кинетический щит, не выдержал синхронного попадания трёх реактивных снарядов, смявших купол и разворотивших корпус машины.

Их командиры совершили большую ошибку, сделав ставку на ЭМИ-бомбы, а десантники, для которых уничтожение всего подозрительного должно быть в порядке вещей, расслабились — и тут же за это поплатились…

Тридцать секунд назад.

PR-0 наблюдал за высадкой из самой дальней части трюма, с бронебойным ружьём в руках обустроив позицию на крыше одного из жилых блоков. До сих пор план исполнялся в точности так, как требовалось: абордажная команда, с челноков уничтожив часть дроидов первой линии, посчитала оставшихся выведенными из строя электромагнитным импульсом, а их системы обнаружения, если таковые вообще использовались, не заметили ни палача, сокрытого под корпусами не переживших взрыва «Эгид», ни ещё одного боевого дроида, закреплённого за тяжёлым вооружением.

Этому в числе прочего поспособствовала волна пыли и мусора, в условиях отсутствия атмосферы на какое-то время разделившая трюм на две неравные части. Для дроидов это не являлось проблемой по многим причинам, включая как комплексный состав визоров, так и то, что «Эгиды» были разбросаны по трюму, и какая-то их часть видела противника. В случае начала боя щитовики включились бы в общую сеть, получив информацию от «зрячих» дроидов и открыв огонь по полученным координатам, на что органики без тяжёлых бронескафов, снабжённых соответствующими системами, были в принципе не способны.

Но до начала боя у палача ещё оставалось несколько секунд для проведения ещё одной симуляции плана с учётом новых переменных.

Всего ЭМИ вывело из строя четыреста шестьдесят пять боевых дроидов — значительно меньше расчётных значений. Уцелевшие Эгиды оперативно вернулись в трюм, где PR-0 разделил их на две группы. Первая должна была занять позиции и принять участие в подготовке засады, а вторая — выбраться на обшивку через служебные шлюзы на днище рудовоза, собрав информацию о том, что происходит в окружающем звездолёт космическом пространстве.

Это было необходимо потому, что свой корабль PR-0 фактически потерял.

Все системы «Вольного», включая реактор, вышли из строя без перспектив на восстановление, о чём палачу сообщили уцелевшие сервис-дроиды. Они же успели проверить и сохранивший работоспособность экранированный накопитель, но проводка на рудовозе пришла в полную негодность, из-за чего невозможно было запитать даже приводы орудий.

У логических цепей для поиска выхода из образовавшегося тупика не было и пятнадцати минут, но при переборе вариантов и вероятностей палач наткнулся на нечто, что при определённых обстоятельствах можно было назвать перспективным планом.

PR-0 мог захватить «Немезиду», но для этого требовалось выполнить сразу несколько последовательных задач. И первая из них — произвести захват способного к полёту челнока.

О том, как устроены стандартные военные челноки консорциума, палач узнал ещё во время дороги, опрашивая Кайю. Точные схемы и спецификации PR-0 получил вместе с базами данных, переданными лояльному органику, Хинко, в качестве учебного материала. По этой причине сейчас палач не анализировал челноки, опираясь на прогнозы, а просто ждал, обладая всем необходимым массивом информации.

И в момент, когда внутри обоих малых кораблей десанта остались только пилоты, а завеса из пыли и обломков по большей части прибилась к потолку, PR-0 впервые с момента появления в поле зрения челноков шевельнулся, в точности исполнив указания прицельного блока. Повторный просчёт траектории полёта пули занял у дроида долю мгновения, после чего палач вдавил спусковой крючок, выстрелив прямо в пилота, отчётливо видимого за бронированным стеклом.

Распространившаяся по трюму вибрация послужила сигналом к действию, и PR-0, покидая свою позицию, уже анализировал понесённые органиками потери.

В первые полторы секунды боевые дроиды прервали функционирование двадцати трёх десантников, а к моменту, когда палач вооружился штатной автоматической винтовкой «Эгид», от абордажной команды числом в девяносто юнитов осталось всего сорок два. В то же время попытавшийся включиться в бой челнок получил три прямых попадания реактивных снарядов, накренился — и вспорол корпусом внутреннюю обшивку трюма, в конечном итоге рухнув на пол.