Приблизившись к арке, выбранной Ша-Кааном, он услышал прибытие еще нескольких могучих существ; их приветственные крики смешались со звуками мягкой музыки, одновременно приятной и пугающей. Оглянувшись в последний раз, Септерн увидел, что Зал наполняется великолепными золотыми драконами, и у него перехватило дыхание. Он бросился вслед за Ша-Кааном в ворота.

В отличие от магического перемещения в измерениях, сопровождавшегося болью и безотчетным движением вперед, короткое — или ему так показалось? — путешествие по коридору напоминало прогулку в густом удушающем тумане.

Освещенный шумный зал остался позади. Септерн понял, что попал в пространство между измерениями. Он вытянул вперед руки, но ничего не почувствовал. Под ногами вырисовывался силуэт тропинки. Легкое давление, сжимавшее грудь, мешало дышать, однако боли не было.

Не успев сообразить, с какой скоростью он передвигается вперед, Септерн шагнул в другой громадный зал с куполом и высокими, окованными железом деревянными дверями на противоположной стене. Ша-Каан стоял возле одного из дюжины гобеленов с изображением какого-то пейзажа. Свет от факелов, фонарей, украшенных диковинными орнаментами свечей размером с толстую колонну, и жаровен наполнял зал пляшущими тенями. Из-за двери доносились шум, грохот, топот ног.

Чувствуя, как спокойствие и радость наполняют его сознание, Септерн взглянул на Ша-Каана.

— И ты намерен мне сказать, что это Балия?

— Нет, — ответил Ша-Каан. — Мы находимся в пространстве между измерениями. Когда-нибудь я тебе объясню, как мы это делаем. Достаточно провести аналогию с пристанью на берегу моря, чьи опоры прочно закреплены в земле.

Септерн оглянулся и не заметил места, откуда он попал в зал. Стена у него за спиной была самой обычной стеной.

— Вернуться назад тем же путем нельзя, — проговорил Ша-Каан. — Чтобы попасть в Зал Слияния, требуется знак Каанов.

— Понятно, — кивнул Септерн. — И все те арки ведут в подобные места?

— Да. Их восемнадцать. Больше мы не в силах спрятать от наших врагов.

— Хорошо, придется тебе поверить. Как далеко отсюда до Балии? И имеет ли здесь смысл понятие «расстояние»?

— Нет. Твои слова многое говорят о том, как ты представляешь себе реальность. Должен тебе сказать, что в коридоре, по которому ты только что прошел, на самом деле нет никакой необходимости. Чтобы вернуться в родное измерение и к себе домой, ты должен всего лишь выбрать место выхода. Воспользовавшись твоим знаком, я могу гарантировать, что ты окажешься именно там, где хочешь, а за этой дверью мы обозначим точку входа во внешнее сооружение.

— И все?

— Да.

С точки зрения Септерна, объяснения Ша-Каана звучали вполне разумно. Но он не верил, что здесь нет никакого подвоха. Дракон наверняка что-то скрывает.

— И вы получите все, что вам нужно?

— Ни в коем случае, — сказал Ша-Каан. — Защита вашего измерения имеет свою цену, хотя она невысока.

— Говори.

— Мы потребуем от тебя и других магов-драконеров отвечать на наш зов всякий раз, когда вы нам понадобитесь. Слабые и раненые воспользуются этими залами, чтобы восстановить свои силы, но коридор должен быть открыт, вот зачем нам драконеры.

— Я стану пленником в своем собственном доме, — заметил Септерн. — Придется сидеть и ждать, когда вы меня позовете… Это неприемлемо. Я отказываюсь от сделки.

Ша-Каан резко дернул головой.

— Ты не понял. У меня есть твой знак. Если ты согласишься стать моим драконером, я смогу прикоснуться к твоему сознанию, где бы ты ни находился, и в случае необходимости открыть портал в любом месте Балии. Именно ты являешься ключом нашей связи.

Септерн задумался над словами Ша-Каана, понимая, что на самом деле у него нет выбора, поскольку он не только отдал в распоряжение Ша-Каана измерение Балии, но и свой личный знак.

— А почему вам нужно именно здесь восстанавливать силы? Получается, что это место лучше ваших родовых земель.

— Да, — не стал спорить Ша-Каан. — Сейчас я тебе все объясню. По обе стороны данного зала находится сжатая энергия. Внутри каждого измерения энергия остается случайной с точки зрения ее направления. Однако открытый коридор заставляет энергию течь, то есть задает направление.

Погрузившись в такой поток, мы получаем возможность быстрее залечить раны и восстановить силы.

У Септерна перехватило дыхание. Дракон говорил о контроле над потоками измерений! Он мог только мечтать о том, чтобы понять данный процесс. Впрочем, имелась маленькая загвоздка.

— Но ведь потоки должны быть видны любому дракону, путешествующему вслепую по пространству между измерениями. Значит, враг способен последовать по ним в Балию или в ваш зал Слияния.

— Вероятность этого настолько мала, что я даже не в силах ее рассчитать, — сказал Ша-Каан. — Дело не только в том, что мы старательно прячем наши коридоры и наши измерения; летать в пространстве между измерениями все равно, что для тебя пытаться найти дорогу в густом тумане. Убежище может находиться на расстоянии вытянутой руки, а ты пройдешь мимо, ничего не заметив.

— Если только случайно не войду внутрь. — Септерн почесал в затылке. — Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Да. Разница состоит в том, что надежно спрятанный знак вообще невозможно увидеть. Его нет. Дракон, не имеющий этого знака, пролетит сквозь определенную точку в пространстве между измерениями и даже не прикоснется к тому, что ищет. — Ша-Каан опустил шею и заглянул Септерну в глаза. — Ты согласен стать моим драконером?

Септерн кивнул.

— Почту за честь. Только позволь задать тебе еще один вопрос. Ты говорил о том, как важно защищать ткань измерения, с которым произошло слияние… Что это значит?

Ша-Каан выдохнул, обдав лицо Септерна приятным теплом.

— Маг и Каан будут развиваться вместе, — мягко произнес Дракон. — Я отвечу на твой вопрос, воспользовавшись примером твоего измерения. Балия, естественно, всего лишь один континент в вашем мире, однако концентрация магии сделала ее очень важным местом. Наше слияние, основанное на связи с драконерами, которых ты назовешь и покажешь, будет происходить в местах, оставшихся нетронутыми. Ваше озеро, центр твоей магии, одно из них. Другое — древние Башни в университетских городах. А еще горная гряда рядом с вашим крупнейшим городом, которую вы называете Танцующие скалы, и твой дом. Драконы могут их уничтожить. Мы должны защитить святыни от драконов и от вас самих, поскольку внутри вас живет сила, способная разрушить горы. — Ша-Каан вопросительно склонил голову и почему-то стал ужасно похож на большую собаку. Септерн едва сдержался, чтобы не рассмеяться. — Ты напуган.

Да, Септерн был напуган, но решение его проблемы сидело прямо перед ним. Хотел бы он посмотреть на человека, который сумеет отнять у Ша-Каана амулет.

— Именно поэтому я заключил союз с летунами… Мне удалось создать вещь, которую я не могу уничтожить и которая не должна попасть в чужие руки. Я хотел спрятать ее за воротами в другое измерение, но меня сгубило любопытство. Именно тогда я и встретил тебя. Летуны хранят часть моей тайны; надеюсь, я могу доверить тебе остальное.

— А что это? — спросил Ша-Каан.

— Артефакт, способный уничтожить ткань измерений. Перед тобой… — он снял с шеи цепочку с амулетом, украшенным причудливым рисунком, — … первая часть заклинания. Оно очень сильное. Я назвал его «Рассветный вор».

К наступлению следующей ночи отряд, покинувший Парве, разделился на три части. После ужина и обещанного сеанса связи Стилиан и Илкар коротко переговорили, а затем бывший лорд Горы призвал Протекторов и подготовил свою лошадь, чтобы отправиться в путь. Новость о том, что его лишили власти в Зитеске, оказалась очень болезненной.

Оглядываясь на него во время бесконечных подъемов и спусков с горных склонов, скачки по долинам и вдоль рек, Илкар заметил, что плечи Стилиана безвольно поникли, а глаза больше не сверкают неистовым огнем. Маг помрачнел, губы сжались в тонкую нитку, шея была постоянно напряжена.