15. Несмотря на ушибленное колено, я побывал нынче утром у господина секретаря Сент-Джона и выпросил у него для малыша Гаррисона лучшую должность в Европе — место секретаря при лорде Рэби[444], чрезвычайном после в Гааге, где как раз будут решаться все важнейшие дела, так что недели через две мы распрощаемся с нашим «Тэтлером». Завтра утром я пошлю Гаррисона поблагодарить секретаря. Бедняжка Бидди[445] заболела оспой. Утром я зашел проведать леди Бетти Джермейн и, как только она мне сообщила про Бидди, тотчас же откланялся. Мне положительно везет; дней десять назад я навестил лорда Картерета, так его жена занимала меня рассказом о своей молодой кузине, которая в то время лежала у них в доме с оспой; она вскоре потом умерла. Это случилось неподалеку от леди Бетти, и я воображаю, как Бидди напугана. Когда я обедал с господином секретарем, к нему пришел хирург прямо от Гискара и сказал нам, что тот умирает от ран и едва ли протянет до завтра. Служанка, которую держал Гискар, послала ему бутылку сухого вина, но часовой не позволил ему выпить из боязни, что оно отравлено. Сегодня у него вытекло две кварты застоявшейся крови со сгустками из раны в боку, и он бредил. Очень жаль, что он умирает, ведь министрам удалось найти достаточно веские основания для того, чтобы его повесить. Он наверняка замышлял убить королеву[446].

16. Надобно признаться, что благодаря Гискару и мистеру Гарли, я за много дней не очень-то продвинулся в этом письме. Подробности этого гнусного дела можно было бы рассказывать бесконечно. Пока еще не слыхать, умер ли Гискар, но мне говорили, что ему уже не поправиться. Для человека, у которого ушиблено колено, я вчера слишком много гулял, а посему дал себе нынче отдых и не ходил дальше миссис Ваномри, у которой пообедал. В шестом часу явилась леди Бетти Батлер, и мне пришлось из приличия просидеть с ней до девяти; потом я возвратился домой, где мое колено навестил мистер Форд, просидевший со мной до одиннадцати, так что я только все бездельничал и пустословил. Невозможность гулять в такой восхитительный день выводит меня из себя. Читали ли вы уже «Спектзйтор» — новый ежедневный листок? Его сочиняет мистер Стиль, который, судя по всему, набрался новых сил и обновил свои запасы остроумия. Он, я полагаю, сотрудничает с Аддисоном. Я совсем их не вижу и дней десять назад откровенно сказал мистеру Гарли и мистеру Сент-Джону в присутствии лорда-хранителя печати и лорда Риверса, что с моей стороны было довольно-таки неразумно использовать их доверие ко мне к выгоде Аддисона и Стиля, но что впредь я обещаю никогда больше за них не заступаться, поскольку они так скверно со мной обошлись после всего, что я для них сделал. — Так, теперь на меня снова напала словоохотливость, и меня уже не остановишь. Если Престо стал болтать без продыху, надо тотчас его съездить по уху. — О господи, какая клякса; самое время кончить и прочее.

17. Гискар скончался сегодня в два часа утра; проводивший дознание коронер[447] объявил, что он умер от ударов, нанесенных ему сопровождавшим его конвоиром, а такое заключение отводит вину от членов Тайного совета, нанесших ему раны. Я получил письмо от Раймонда; ему так и не удалось что-нибудь разузнать о вашей посылке, но я все же не теряю надежды, что она прибудет к вам еще до этого письма. Обедал я с мистером Льюисом, служащим в канцелярии секретаря. Мистер Гарли потерял очень много крови из раны в груди и поправится не так скоро, как мы на то уповали. Я хотел вам еще что-то сказать, да вот только запамятовал. (Что же это было?)

18. Побывал нынче при дворе в надежде увидеть герцога Аргайла и вручить ему памятную записку насчет Берниджа. Герцог отплывает с первым попутным ветром; повидаться с ним мне не удалось, но я просил передать ему записку, так что она, во всяком случае, догонит его в дороге. Бернидж совершил ошибку, посулив деньги своему полковнику, не посоветовавшись со мной; и все же он назначен капитан-лейтенантом, ему предстоит теперь только навербовать себе роту, что обойдется ему в сорок фунтов, а это как-никак меньше, чем сто. Обедал я с господином секретарем Сент-Джоном и просидел у него до семи, но ни шампанского, ни бургундского пить не стал, опасаясь подагры. Колено мое поправляется, но еще побаливает. Надеюсь, что ко времени отправления этого письма, то есть к следующей субботе, я уже буду вполне здоров.

19. Отправился нынче в Сити, но не пешком, а в карете, осторожно пристроив ногу на сиденье; на обратном пути я зашел поглядеть книги бедняги Чарлза Бернарда, которые будут продаваться на аукционе, и у меня прямо руки чесались выложить девять или десять фунтов за кое-какие прекрасные издания прекрасных авторов. Но это слишком жирно, так что книги опять уплывут у меня из-под носа, как уже не раз бывало. Пообедал в кофейне со Стрэтфордом; ел отбивные котлеты и пил его вино. А где обедали МД? Что ж, бедняжки МД из-за визита архиепископа не могли никуда поехать и обедали нынче дома, удовольствовавшись бараньей грудинкой и пинтой вина. Надеюсь, миссис Уоллс поправляется. Представьте мне, пожалуйста, отчет, насколько я был хорош в роли крестного и пристойно ли себя вел. Герцог Аргайл уехал, и я узнаю, получил ли он мою записку, только когда увижу доктора Арбетнота[448], которому отдал ее. Это заковыристое имя принадлежит шотландскому доктору, моему и герцога общему знакомому; Стелла, наверно, не сможет его выговорить. О, если бы мы в этот прекрасный день были в Ларакоре! Там начинают распускаться ивы, и на боярышнике набухают почки. Мой сон становится явью: мне снилось вчера, будто я ем спелые вишни. — Небось, там уже ловят щук и скоро примутся за форелей (чума забери этих министров); и еще мне хотелось бы узнать, затопило ли прибрежный остролист и тропинку; если да, то все мои щуки уплыли; надеюсь, все же, что нет. Эй, плутовки, почему вы не расспросите об этом Парвисола? Насчет моего канала, и форелей, и чистое ли в нем дно? И вот что еще, не пора ли Парвисолу отдать собранную им за прошлый год арендную плату и недоимки? Я думаю, а что если бы кто-нибудь удосужился взять его записи и проверить, сколько там причитается, вы, например, или же мистер Уоллс. Я напишу Парвисолу на другой стороне этого листа соответствующее распоряжение и поступайте как вам заблагорассудится. У меня пропасть дел, но придется лечь спать, потому что я уже клюю носом, а засим спокойной вам ночи и прочее.

20. Ушибленное колено разорит меня на наемных каретах: я истратил нынче не менее двух шиллингов, чтобы доехать до Сити и обратно; обедал там с одним человеком, которого вы не знаете, и день провел довольно уныло. С сегодняшней почтой я отправил Берниджу отчет обо всем, что написал вам выше. Надеюсь, он останется доволен; могло бы быть и лучше, если бы он сам не напортил. Ваше следующее письмо, надо думать, будет заполнено расспросами о ранении мистера Гарли. Он чувствует себя все лучше, но потерял много крови и потому пока не встает с кровати и ни с кем не видается. Только что умер от оспы старший сын спикера[449], и парламент распущен на неделю, чтобы дать ему время утереть слезы. Это очень благородно, хотя, думаю, настоящая причина кроется в том, что им слишком недостает мистера Гарли. Похоже, что Бидди Флойд выздоравливает. А теперь отправляйтесь к своим деканам варить апельсиновые корочки в сахаре и просаживать денежки, да поживее, нахальные девчонки. Стелла, вы проиграли прошлым вечером у Стойтов три шиллинга и четыре пенса, да-с, проиграли, ведь Престо все время стоял в уголке и наблюдал за вами, а потом тихонько удалился. Мне очень часто снится, будто я в Ирландии, а одежду и вещи оставил здесь и ни с кем не попрощался, и будто министры ожидают, что я завтра приеду, и прочая чепуха.