— Хорошо. Я буду ждать тебя.

— Мне жаль, что ты вчера видела меня таким. Прости меня, малыш.

— А мне жаль, что ты не позволил мне помочь тебе.

— Мы все исправим.

— Я надеюсь.

— Прости, мне нужно идти. С нетерпением жду завтрашнего вечера.

— Я тоже. До завтра.

Тишина была оглушающей. Разговор отнял у меня последние силы. Вино так и осталось недопитым.

Всю ночь мне снился Игорь. Но во сне он был чужим и все время ускользал от меня. Наутро я проснулась с неприятным послевкусием. В душе остался тяжелый осадок и нехорошее предчувствие. Оно усилилось после того, как Игорь не ответил на мое сообщение, а спустя час — на звонок.

— Госпожа Маргарита, можно? — осторожно спросил Мартин. В его руках была тарелка с… Кажется, это было пирожное.

— Да, Мартин, проходите. Вы что-то хотели?

— Я хотел с Вами посоветоваться. Я тут придумал новый десерт. Мне нужно Ваше мнение.

И он поставил передо мной свой кулинарный шедевр. Выглядело аппетитно. Вот только я совершенно не хотела есть. Мои мысли были далеко отсюда.

— Это нежное персиковое суфле. Снизу бисквит. Между ними клюквенное желе. И сверху клюквенный топпинг с шоколадом.

— Выглядит вкусно, — улыбнулась я сдержанно. Мартин смотрел на меня с надеждой. Что ж, придется пробовать.

По языку растеклась сладость. На мой взгляд, слишком приторно. Но стоило только начать жевать, как добавлялись кислые нотки, что придавало угощению определенную пикантность. А завершала все легкая горечь темного шоколада.

— Мне нравится, — вынесла я свой вердикт. — Как Вы его назовете?

— Первая любовь.

— Неожиданно, — удивилась я. — Почему так?

— Потому что этот десерт отражает это чувство. Сначала вам хорошо, вы влюблены. Потом первая эйфория проходит. Вы начинаете замечать недостатки друг друга. Ну, а в конце… Финал известен.

— Печально, не находите? Не каждая любовь завершается плохо.

— Но первая… всегда.

Я задумалась.

— Возможно, Вы правы. Что ж, велю добавить в меню новый десерт.

— Благодарю.

Мартин склонил голову и вышел. Я еще раз проверила телефон. Ничего. Мне это не нравилось. Оставалось только утешать себя, что Игорь занят.

Я уже собиралась домой, чтобы подготовиться к ужину, как раздался телефонный звонок. Не танго. Мама. Всего одна фраза, и весь мой мир разлетелся на осколки.

Игорь

Реальность возвращалась ко мне медленно и болезненно. В голове словно шла Вторая Мировая. Сколько же я вчера выпил? Попытка открыть глаза лишь усугубила мое состояние. Но я успел заметить серые сумерки, которые наполняли комнату. Вечер? Утро? Ничего не помню. Хотя нет, какие-то странные обрывки плавали в моем сознании, которое сейчас напоминало некачественное желе. Мне приснилась Рита или она на самом деле приходила? Я заставил себя открыть глаза и осмотреть комнату. Желудок взбунтовался. Пришлось вернуть голову на подушку и глубоко дышать. В спальне кроме меня никого не было. Значит, она мне все-таки померещилась. Это хорошо. Рита избежала «счастья» видеть меня в таком состоянии.

Организм отчаянно требовал отвести его в туалет и при этом сам же был в ужасе от перспективы встать и куда-то идти. Я осторожно сел, держась за голову. Неужели, коньяк был паленым? За такую-то цену? Надо было закусывать. Взгляд остановился на стакане с водой. Он стоял на тумбочке у кровати. Рядом лежала упаковка аспирина. Не припоминаю, чтобы я заранее готовил средство от похмелья. Сомнения, что Рита все же была в моей квартире вчера, вернулись с новой силой. Я даже вспомнил ее взгляд. Полный боли. Что же я вчера ей наговорил? Ни черта не помню!

Добраться до туалета оказалось непросто. С каждым шагом комната норовила опрокинуться, а в голове взрывались мины. Мне и самому хотелось сейчас разлететься на куски, чтобы эти мучения, наконец, закончились.

Ну и видок у меня. Небритый. Мешки под глазами. И полнейшее отсутствие мыслей во взгляде. Старею. Раньше все проходило легче.

Надо найти телефон. Вспомнить бы еще, где он! В гостиной нет. На кухне тоже. Одинокая чашка, стоящая на столе, заставила меня задуматься. Вчера я определенно был здесь не один. Только бы не с Ритой! Но память насмешливо подсунула мне ее слова:

— Я не хотела, чтобы ты оставался один.

Твою мать! Как она узнала? Как она вообще смогла войти? Телефон! Там должны быть все ответы. Но, увы, он хранил только три не отвеченных от Риты. Они были сделаны вчера утром. Это ничего не проясняло.

Неожиданный звонок заставил меня поморщиться от нового приступа боли. Стило выпить аспирин.

— Да, Андрей.

— Игорь Владимирович, Вы можете говорить?

— Нет, но продолжай, — я медленно опустился в кресло и взял в руки фото Ани. Стало легче, словно она забрала часть моей боли.

— С Вами все в порядке?

— После душа будет. Так что у тебя?

— Я хотел узнать, не звонил ли шантажист? Вы обговаривали, как должна происходить передача денег?

— Нет. Он сказал, что еще позвонит.

— Срок истекает сегодня?

— Полагаю, что да. Ты что-нибудь выяснил?

— Пока нет. Я вчера даже проверил Артемова. Сомневаюсь, что это он. Но я приставил к нему своего человека.

— Хорошо. А что с твоими бойцами?

— Пока ничего. Их счета не пополнялись.

— Может, кого-то из них тоже шантажировали, как Алену?

— Возможно. Я начал проверять их ближайших родственников и друзей.

— Хорошо. А я займусь поиском денег.

— У Вас не было проблем в последнее время с кем-нибудь из партнеров?

— Андрей, у меня они постоянно возникают. Но это бизнес. К тому же, у меня складывается ощущение, что все это шантажист планировал заранее. А не спонтанно решил заполучить с меня пять миллионов евро.

— Может, стоит искать в Вашем прошлом?

Я задумался, потирая переносицу.

— Там осталось немало людей, которые хотели бы видеть меня в могиле.

— А Ваша бывшая жена?

— Алла? — я даже не вспомнил о ней. — Не знаю. В последний раз мы виделись на суде при разводе.

— Она могла настолько затаить на Вас злобу?

— Не знаю. Тогда ей почти ничего не досталось из моего состояния. Но ждать несколько лет, чтобы отомстить…

— Вы знаете, где она сейчас может быть?

— Не имею ни малейшего понятия.

— Я все же попробую ее найти. Как ее девичья фамилия?

— Амелина. Алла Викторовна Амелина, — попытка напрячь память отдалась тупой болью в затылке. — Семьдесят четвертого года рождения. Но она могла за это время выйти замуж.

— Я найду ее.

— Хорошо. Как будут новости, звони. Скоро я приеду в офис.

— Понял.

Я посидел еще немного, борясь с тошнотой, а после отправился в душ. Холодная вода медленно возвращала меня к жизни, очищая сознание от тумана. И это было ошибкой. Подробности прошедшего дня всплывали с пугающей ясностью. И выходя из ванной, я был абсолютно уверен, что Рита мне не приснилась. И, кажется, я снова сделал ей больно.

Таблетка аспирина растворилась, переставая шипеть. Я выпил лекарство в несколько глотков. Пока варилось кофе, набрал мою девочку, хотя совершенно не представлял, что сказать. Она ответила не сразу. Голос был ровным. Но я чувствовал за ним ее усилия не показать мне свои настоящие эмоции. И выкрашены они были далеко не в радужные цвета. Рита отдалялась от меня. Это было в каждом ее слове. Грудь сдавило тисками, когда она отключилась первой. Моя девочка возвращалась в Вену. Она убегала. Я был в этом уверен. И убегала она от меня. Черт побери, что же здесь вчера произошло?

У меня было, как минимум, три часа, чтобы заняться своей главной проблемой.

— Вика, доброе утро! Я тебя не разбудил?

Кофе обжег язык.

— Нет, Игорь Владимирович, доброе утро.

— Ты меня порадуешь?

— Боюсь, что нет. На Ваш дом есть клиент, но он думает. И не готов платить так быстро.

— Вика, ты меня разочаровываешь. Куда делась твоя хватка? Помнится, этот дом ты всучила мне буквально за несколько часов.