Однако в этом Банда Ублюдков не ощущала потребности.

Начищенный пистолет, острый клинок, боец равный по силе с теми, кто по левую и правую сторону от него — только это и требовалось Зайферу.

И, конечно же, в перерывах на отдых, неплохо было бы поиметь согласную на это женщину. Что бы она лежала на спине или животе. Или на боку, подтянув колено к груди. А ее лоно было бы открытым и готовым к нему.

В этом деле он не славился разборчивостью.

Дражайшая Дева-Летописеца, какое же это было… блаженство.

Ему не часто доводилось употреблять это слово… и Зайферу не хотелось сейчас засыпать. В то время, как остальные дрыхли, как убитые, восстанавливаясь во сне, Зайфер гнал от себя сонливость и в полном сознании наслаждался внутренним жаром.

И лишь одно действовало ему на нервы.

Монотонное шагание.

Он приоткрыл один глаз.

За пределами света от свечи, туда-сюда ходил Кор. Его путь ограничивался двумя массивными колоннами, поддерживающими этаж над ними.

Лидер Банды Ублюдков никогда не был уравновешенным, но нынешнее беспокойство имело иную причину. Судя по тому, что Кор держал в руке мобильник, он ожидал звонка… что объясняло его позицию. Единственное место, в котором он мог поймать сигнал — это под одним из двух подвальных люков. Их панели были деревянными. Банда Ублюдков оббила панели стальной сеткой — единственное усовершенствование, которое они привнесли, после того, как выкурили отсюда бомжей, опечатали верхние этажи и перебрались в подвал.

Стальная сетка препятствовала дематериализации вампиров в это место.

И, черт, зная людишек и их силу, можно было не беспокоиться, что они смогут поднять эти в пятнадцать сантиметров толщиной панели…

Перезвон, раздавшейся из мобильника Кора, казался слишком цивилизованным для окружения — искусственная трель звучала радостно, как будто музыку ветра ⁵³ласкал весенний ветерок.

Кор остановился и глянул на телефон, тот прозвонил еще раз. И еще.

Очевидно, парень не хотел показывать, что ожидал этого звонка.

Когда он, наконец, принял вызов и приложил телефон к уху, то поднял подбородок, и его тело расслабилось. Он снова обрел контроль.

— Элан, — произнес Кор спокойно. Затем последовала пауза, и его брови, которые и так были насуплены, опустились еще ниже. — Дата и время?

Зайфер сел.

— Король созывает собрание? — Молчание. — Нет, никак нет. Во всяком случае, разрешение может дать только Совет. Мы останемся на периферии… как ты пожелал.

Последнее Кор произнес не без доли иронии, хотя сомнительно, что аристократ на другом конце линии это понял. То немногое, что Зайфер видел и слышал от Элана, сына Ларекса, не особо его впечатлило. С другой стороны, слабыми легко манипулировать, и Кор это отлично знал.

— Элан, ты должен кое-что знать. Попытка покушения на жизнь Рофа провалилась… так что не удивляйся, если в предстоящей встрече речь пойдет обо мне и моих солдатах… Что? На самом деле, это произошло из-за Эссэйла… прочие детали к делу не относятся. Так что, в действительности, можно предположить, что Роф созывает собрание с целью разоблачить меня и моих… напомнить, что я тебя о подобном предупреждал? Просто помни, что вы в полной безопасности. Братья и король не знают о наших связях. Так будет и впредь, если только один из членов глимеры каким-то образом не ляпнет им об этом. Мы же будем хранить молчание. К тому же знай, я не боюсь, что нас объявят предателями, или мы станем мишенью для Братства. Однако я понимаю, что у вас более культурное и облагороженное восприятие, я не только уважаю это, но и постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы оградить вас от жестокости.

«Ага, как же», - подумал Зайфер, закатывая глаза.

— Элан, ты должен помнить, что вы под защитой.

Когда Кор улыбнулся еще шире и показал полный набор клыков, появилось ощущение, что ему хочется впиться в горло парня и вырвать ему трахею.

Вскоре последовало прощание, и Кор завершил звонок.

— Все в порядке? — спросил Зайфер.

Их предводитель повернул голову и, когда их глаза встретились, Зайферу даже стало немного жаль того идиота, с которым Кор разговаривал по телефону… и Рофа с Братством.

Горящие глаза лидера Банды Ублюдков светились чистейшим злом.

— Айе. В полнейшем.

Блэй сидел на краю постели, прижимая к уху телефон, из которого доносились мерные гудки. Странно. В это время ночи родители должны были находиться дома, ведь близился рассвет…

— Алло? — ответила, наконец, на звонок его мать.

Блэй долго и протяжно выдохнул и откинулся на изголовье. Одернув полы халата на ноги, он прочистил горло.

— Привет. Это я.

Заполнившее голос счастье на другом конце провода, вызвало тепло в груди:

— Блэй! Как дела? Подожди, окликну отца, что бы взял вторую трубку.

— Нет, постой. — Он закрыл глаза. — Просто давай… поговорим. Только мы с тобой.

— Ты в порядке? — Блэй услышал звук передвинутого по голому полу стула, и сразу же догадался, где она находилась: за дубовым столом в своей драгоценной кухне. — Что происходит? Тебя кто-то обидел?

Не физически.

— Я… в порядке.

— Что случилось?

Блэй свободной рукой потер лицо. Он всегда был близок со своими родителями и всем с ними делился, и этот разрыв с Сакстоном было именно тем, что он желал бы обсудить с ними. Блэй был расстроен, смущен, разочарован и немного подавлен… обычный эмоциональный набор, который он разруливал со своей матерью подобными телефонными звонками.

Однако, сохраняя молчание, Блэй подумал, что, на самом-то деле, существует одна тема, которую он никогда не затрагивал в разговоре с родителями. Одна очень важная тема…

— Блэй? Ты меня пугаешь.

— Со мной все в порядке.

— Это не так.

Она близка к истине.

Блэй считал, что не признавался в своей сексуальной ориентации потому, что сексуальная жизнь — это не то, чем большинство людей делится со своими родными. А также, возможно, часть его, пусть даже нерациональная, беспокоилась, не станут ли его родители после признания по-иному к нему относиться.

Отбросим «возможно».

В конце концов, политика глимеры в отношении гомосексуализма была предельно ясна: если вы не распространяетесь о своих сексуальных предпочтениях и не афишируете их, то от вас не отвернутся за ваше извращение.

Ага, потому что пройти через церемонию соединения с тем, к кому тебя не влечет и в кого не влюблен, и врать глимере о супружеской верности куда благороднее правды.

Но, да, поможет тебе бог, если ты парень, и у тебя есть бойфренд, как последние двенадцать месяцев или около того было с Блэем.

— Я… э-э, кое с кем порвал.

Теперь настала очередь матери находить слова для ответа.

— Правда? — спросила она через какое-то время, словно была шокирована, но пыталась этого не выдать.

«И для тебя это такое потрясение? Посмотрим, как ты отреагируешь на главную часть программы», - подумал Блэй.

Потому что, дерьмо, он собирался…

Подождите-ка, неужели он собирался рассказать все вот так по телефону? Не должно ли это произойти с глазу на глаз?

Что в такой ситуации диктуют приличия?

— Да, я, э-э… — Блэй сглотнул. — На самом деле у меня большую часть этого года были отношения.

— Ох… милый. — Боль в ее тоне ужалила Блэя. — Я… мы с твоим отцом не знали.

— Я не знал, как вам рассказать.

— Мы знаем ее? Или ее семью?

Блэй закрыл глаза, его грудь сдавило.

— Э-э… вы знаете семью. Да.

— Мне очень жаль, что у вас не сложилось. Ты в порядке? Как произошел разрыв?

— Честно говоря, просто умерли отношения.

— Знаешь, отношения — штука весьма трудная. О, моя любовь, мое милейшее сердечко… я слышу, как ты опечален. Может, ты приедешь домой и…

— Я встречался с Сакстоном. Кузеном Куина.

Блэй услышал, как на другом конце трубки резко вздохнула мать.