— Вы ведь помните, что через неделю в «Принцессе Анхелике» состоится чаепитие по поводу начала осени? Тьенна Дениш, как вы смотрите на то, чтобы сопровождать меня на это мероприятие? В случае согласия одобрение у вашего отца я получил.

— При всем уважении к вам и к способностям моей напарницы, я считаю, что вы можете найти другую спутницу, — не пробуя себя в роли дипломата, отрезал Квон. — Появление в сопровождении принца может разрушить ее репутацию. Вы не сможете заставить газетчиков замолчать.

— Сегодня утром Грифону прислали приглашение на чаепитие с советом появиться там, но не высовываться раньше времени. Значит, подготовку к покушению не отменили, как и роль Грифона в нем. — Арий сложил пальцы домиком. — Подозреваю, что даже если Грифон не появится, останавливать приготовления никто не станет. А меня совсем не радует перспектива защищать испуганную спутницу вместо того, чтобы разбираться с заговорщиками. Слухи, что я заинтересован в тьенне Дениш, уже просочились в высшее общество, и никто не удивится ее компании. Рассматривайте это как работу под прикрытием, если хотите. А насчет слухов… Поверьте, если все пройдет гладко и мне удастся прижать заговорщиков, о Бените никто и не вспомнит. Фаворитки меняются быстро, в отличие от ключевых фигур во власти.

— Вот и изобразите, что безмерно горюете после расставания с очередной фавориткой, и идите один, — не смутился Квон. — Уверен, вы сумеете достоверно изобразить неразделенную любовь.

К такому ответу Арий оказался не готов.

— А вы что скажете, тьенна Дениш? — спросил он.

— Это очень лестное предложение, — замялась Бенита, подбирая слова для отказа, — но Квон прав, я никудышная актриса.

— Но хоть прийти, как мои гости, вы сможете? — спросил Арий, не желая и дальше выслушивать ее оправдания. Похоже, ему впервые сказали «нет» — выглядел принц крайне растерянным.

Детали обговорили тут же. Посылать вестников было рискованно, корреспонденцию принца могли перехватить, а дополнительные встречи наверняка привлекут лишнее внимание. Да и времени оставалось впритык, всего пара дней на подготовку.

Благодаря Петри они почти полностью знали план Гретора. Проблема в том, что маркиз предусмотрительно не участвовал, а оставался наблюдателем. Чтобы обыграть его на его же поле, надо было действовать крайне осторожно.

Принц уехал первым, отказавшись от чая, чем едва не довел до слез накрывающую на стол Руш. Бенита и Квон тоже задерживаться не стали — стемнело и до комендантского часа оставалось всего ничего. Хотя парочку ароматных пирожных девушка со стола умыкнула. Они вполне могли съесть их в общежитии, не пропадать же добру.

Виконт перехватил их в дверях.

— Тьен Квон, я бы хотел поговорить с дочерью. Всего пару минут, — неожиданно мирным тоном сказал он, и Соргес отошел к паромобилю.

Бенита ощущала некоторую неловкость; она знала, что ее отец размышлял о визите принца, а ей вовсе не хотелось слушать, какая честь — быть фавориткой его высочества.

Но виконт сказал совсем не то, что она ожидала.

— Я не знаю, о чем вы разговаривали с принцем, но помни: ты не обязана делать что-то против своей воли. Что бы он тебе ни пообещал.

— Даже если это поможет вытащить Итана из тюрьмы? — не удержалась Бенита.

— Дениши не продаются, — серьезно напомнил отец. — И только тебе решать, кого любить. Пусть это будет обычный алазиец-детектив, а не наследный принц. — Последние слова он произнес еле слышно и — о ужас! — при этом смутился.

— Я поняла. Спасибо, — широко улыбнулась Бенита и, не дожидаясь пока отец испортит все какой-нибудь очередной неловкой фразой, торопливо сбежала по парадной лестнице.

После встречи с принцем работа застопорилась. У Бениты их разговор не выходил из головы, и она не столько нервничала по поводу операции, сколько боялась за ее исход. Арий мог сколько угодно разглагольствовать, что план безупречен, но, чтобы защитить принца от нападения, нужно было постоянно находиться рядом с ним. А значит, Квон или она на самом деле могли пострадать. Это злило. Злило, что Арий так спокойно распоряжался их судьбами, словно они были всего лишь марионетки. Хотя почему словно? Принц вел искусную игру на политической арене и был готов пожертвовать парой фигур, чтобы выиграть.

Оставшиеся до намеченного события дни пролетели в одно мгновение, и за это короткое время произошло несколько событий. Во-первых, о предстоящем чаепитии и приглашении принца узнала матушка. Мариссе написал виконт Дениш, и та не пришла в восторг от ухаживаний принца. В пришедшем от нее письме вместо привычных встревоженных охов и стенаний был короткий и содержательный ликбез о том, как вести себя с членами королевской фамилии, а также напоминание, что Бените, будучи гражданкой другой страны, можно не бояться дать зарвавшемуся кавалеру по лицу. И плевать, если он принц. Эл, догадавшийся по кратким оговоркам, что это не обычное чаепитие, посоветовал заодно обвешаться артефактами и вместе с вестником прислал сапфировый гарнитур, зачарованный заклинаниями, как Снежная ель.

Вторым событием, выбившим из колеи, стало приглашение Квона на обед в дом виконта. Причем Бениту отец не позвал, сославшись на «мужской» разговор. Вернулся Квон под вечер, подробностями делиться не стал и с головой погрузился в дела, односложно отвечая на все наводящие вопросы. Терпения Бениты хватило до конца рабочего дня, а после она решительно подошла к столу, смела все бумаги и села на освободившееся место. Похоже, напарник решил отвлечься работой. Ей предлагалось отвлекаться тем же?

— Возьми паромобиль и поезжай первой. Я буду позже, — без предисловия попросил Квон.

— Я никуда не поеду, пока ты не объяснишь, что происходит, — упрямо возразила Бенита. — А если не скажешь сам, я прямо сейчас отправлюсь к виконту и потребую объяснений у него!

— Не глупи.

Он попытался ссадить ее со стола, но не вышло. Бенита ухватилась за столешницу одной рукой, крепко держась на месте.

— Что он тебе сказал? Он тебе угрожал?

— Да плевать мне на это! Просто я не хочу ошибиться, как он, и потом так же страдать. И держать тебя здесь из-за своей собственной эгоистичной любви тоже не хочу.

— Что?

Бенита опешила, перестав вырываться, а Квон больше не пытался выпроводить ее из кабинета. Вместо этого обнял, прижимая к себе.

— Я с ума схожу, так боюсь тебя потерять. И я не знаю, что мне делать дальше. Ты скоро уедешь, — совсем тихо признался он, — а еще Арий со своим дурацким приглашением… — При упоминании принца Квон напрягся, и Бенита это ощутила.

— Не переживай, предупрежден — значит, вооружен. На чаепитии никто не застанет нас врасплох.

— Не в этом дело, — мотнул головой Квон, не отпуская ее от себя.

— Тогда в чем?

— Арий — наследный принц. Разве тебе не льстит, что он предложил тебе пойти с ним?

— А должно? Ну да, должно, наверное, — сама себе ответила девушка. — Он молод, умен, недурен собой…

По мере перечисления лицо Квона становилось все мрачнее, и Бенита поняла, что больше не хочет его дразнить.

— Но знаешь, ни капельки не льстит. Зачем мне чужой принц, у меня свой есть.

Она притянула напарника к себе и запустила пальцы в его короткие волосы. Поцеловала робко и неловко — все еще не привыкла проявлять инициативу. Но Квон умело подхватил приятное начинание. Это был первый раз, когда они вот так самозабвенно целовались на работе, позабыв обо всем. А затем детектив расстегнул ремни на ее браслетах, снимая их особенно бережно, провел пальцами по освободившимся запястьям, и остатки здравого смысла потерялись окончательно.

— Дверь не закрыта, — шепнула Бенита, когда его руки так же споро приступили к многочисленным пуговицам на рубашке.

— Разве? — отмахнулся Квон, припечатав дверь заклинанием.

Если кто-то беспокоил их в тот день, они этого уже не слышали.

Соргес с первого раза понял, что он ревнивый человек. Тогда он влюбился и места себе не находил, ведь понравившаяся ему женщина предпочла другого. С трудом он сумел подавить гнетущее чувство и заставил себя отступить. Хотя иначе как постыдным бегством переезд в столицу не назовешь — он не мог равнодушно смотреть на счастливых влюбленных, в груди все переворачивалось, а сердце будто разрывалось на части.