– Забавно, как иногда складываются обстоятельства, – сказал я.

– Кстати – в том, что я посоветовал тебе нажать на кнопку замка в двери, была своя причина.

Я посмотрел на него. В моем представлении он не сказал ни слова.

Ключ запищал у меня в кармане. Я достал его.

– Джейк, что-то несется сюда. Мне кажется, это тот самый огненный вихрь, похожий на пылевой смерч, который недавно за нами гонялся.

Роланд смотрел на меня с улыбкой, словно ему только что удался замечательный розыгрыш.

– Я понял, что ты имел в виду, – сказал я.

Я заговорил, держа ключ поближе ко рту:

– Сэм, я в шевроле. Я выведу его, чтобы встретить эту гадость.

– Что? – раздался голос Сэма. – Как же ты… А, ладно. Хорошо, мне видится, что эта машина – единственное супер-оружие, которое у нас есть.

– Это вообще единственное оружие, которое у нас есть. Конец связи.

Замок зажигания был врезан в панель управления справа. Ключа у меня, разумеется, не было.

– Черт тебя побери, Карл, – пробормотал я. – Ты забыл мне сказать, как все-таки заводить эту штуковину без ключа.

– Попробуй положить руки на руль, – сказал Роланд.

Я так и поступил. Мотор взревел и ожил.

– Роланд, откуда ты знал?

– Если Кульминация чем-то и хороша, то это как раз тем, что очень много узнаешь. Большая часть новых знаний бесполезна, но время от времени попадается и кое-что полезное… – он засмеялся.

Я нажал на сцепление, покопался в ручке переключения передач, пока не почувствовал, что переключил на задний ход, потом выгнул шею назад, чтобы видеть, куда я вывожу машину. Я выкатил ее из прицепа. Шевроле ударился о пол храма с треском и стуком. Я снова переключил сцепление, на сей раз найдя верхний левый конец полувоображаемого Н коробки передач. Я переключил на первую скорость, а руки и ноги у меня постепенно расслаблялись, вспоминая бывшие когда-то привычными движения. Если хоть раз в жизни научился водить машину со стандартной коробкой передач, тебе этого никогда не забыть.

Я объехал тяжеловоз и стал выбирать извилистую дорогу между многочисленными разнообразными колоннами, которые поддерживали потолок в храме. Я выбирался из огромного зала. Я перешел на вторую скорость, и шины взвизгнули, как маленькая зверушка, которой наступили на хвост. Храм был гигантский, и места для маневра было предостаточно. Я выехал на открытое пространство на третьей скорости, правда, немного преждевременно, потому что мне тут же пришлось переключить на вторую, чтобы свернуть на боковую дорогу. Я снова переключил скорость, потом вернулся на вторую, переключил опять на третью.

– Сюда, – сказал Роланд, показывая вправо.

Тасманийский дьявол мчался прямо на нас, следуя по широкой дуге, которую образовывала боковая дорога, ответвляясь от главной. В этом смерче было полно энергии. Бледно-оранжевый свет и посверкивающий желтый дым, из которых он состоял, все еще бешено закручивались вокруг его сверкающего расплавленного ядра. В этом аду двигались странные тени, которые наводили на мысль, что там есть нечто живое, невероятно враждебное, вечно меняющее форму, превращающееся то в человека, то в крылатого дьявола, то во что-то еще, в какой-то безумный ужас, ужас в ночи. Кошмар этот жил где-то в нашем подсознании, прежде чем перевоплотился в этот адский огонь. В животе у меня похолодело, на языке прочно обосновался вкус железа.

Роланд старательно копался в панели управления, ища подходящее оружие, которое автоматически начинало подавать сигналы на панель перед ним.

– Роланд, – спокойно сказал я. – Карл никогда мне не показывал, как выпускать такую же штуку из машины, но на этой колымаге есть оружие, помеченное, как зеленый шарик.

– А он именно так его и назвал, – ответил Роланд, глядя на приборы перед ним. Потом он нажал кнопку.

Из-под машины с шипением выскользнул шар – зеленый, примерно метр в диаметре, и он сиял, как фейерверк на празднике независимости. Он немедленно поплыл к этому страшному смерчу.

Тасманийский дьявол немедленно остановился, все еще вращаясь. Казалось, эта гадина сообразила, что к ней приближается, стала быстро вилять из стороны в сторону, помчалась вбок от дороги по травянистому склону. Шар не изменил курса и пролетел мимо цели, продолжая свой путь по дороге.

– Интересно, – отметил Роланд.

– По крайней мере, мы знаем, что эта штука боится шаров, – сказал я, хотя особой благодарности за эти новые сведения не испытывал, мне не нужны были маленькие поблажки. – Черт! Я-то думал, что они могут искать цель…

– Может, «дьявол» что-то делает, чтобы сбить шар с цели.

– Возможно. Попробуй снова.

Роланд выпустил еще один сияющий зеленый шарик. «Дьявол» снова отступил, на сей раз укрывшись за зеленым холмом и на миг исчезнув. Когда шар растаял, «дьявол» снова выкатился из-за холма и въехал обратно на дорогу.

– Интересно, кого или что эта тварь должна уничтожить, – сказал я.

– Сойди с дороги и увидишь, – сказал Роланд.

Я повернул вправо и въехал в неглубокую колею, пропрыгал по ее неровному дну и выскочил на ровную поверхность.

Дьявол пересек дорогу, чтобы последовать за нами.

– Значит, он нацелен не на тяжеловоз и не на космический корабль Кларка, – сказал я. – Я-то надеялся, что на корабль.

– Нет, Джейк. Я боюсь, что ему нужен ты и только ты.

– Замечательно. Почему, действительно, этот шарик не должен идти в ногу со всеми остальными моими врагами?

Я дал газу. От задних колес взметнулись вихри пыли. Я погнал машину вверх по еще одному небольшому пригорку. На этот раз я резко развернулся, чтобы поехать вдоль гребня, который шел параллельно дороге и наконец снова поворачивал к ней обратно. Я понятия не имел о той скорости, с которой может ехать шевроле Карла, но готов был держать пари, что машина сможет обогнать «дьявола» при условии, что гонки будут проходить по ровной дороге. Если мы хоть немного с нее собьемся – нам конец. Ведь у этой страшной твари не было ни шасси, ни колес. Ей-то они не нужны. Однако если мы сможем обогнать ее, а потом снова выехать на дорогу, у нас был шанс.

А как же Сэм?

Роланд, казалось, читал мои мысли.

– Сэм выезжает из храма, – сказал он мне, оглядываясь и пытаясь рассмотреть в заднее стекло, что там происходит. – По-моему, «дьявол» не обращает на него внимания.

Но на нас он сосредоточился как следует, пытаясь перерезать нам дорогу. Я снова дал газу и немедленно напоролся на кочку, из-за которой нас бросило вправо. Я стал пытаться рулить, чтобы выправить положение, но понял, что ничего у нас не выйдет. Я снова повернул руль вправо, мы скатились с холма, ударились о землю и подскочили так, что застонали шасси. Меня тоже подбросило, и я ударился головой. Мое счастье, что крыша была изнутри обита чем-то мягким. Роланд свалился с сиденья и оказался на полу. Я изо всех сил жал на педаль, пытаясь въехать по противоположному склону. «Дьявол» уже был на гребне холма за нашей спиной. Склон оказался круче, чем я думал. Задние колеса стали проворачиваться и швырять комья грязи. Задние колеса машины стали юлить. Я все-таки выбрался наверх и выкатился на ровный участок поверхности, но «дьявол» уже нагнал нас и принюхивался к нашему заду. Я едва-едва успевал держаться немного впереди.

– Джейк, ты представляешь себе, что по Субстрату можно так же хорошо ехать, как и ходить?

– Э-э-э… нет, я как-то об этом не думал, – сказал я. – Однако намек понят.

Поэтому я повернул руль так, чтобы передние колеса равнялись – как бы это сказал мой друг Дейв Фейнманн – по измерению, столь же огромному, как космос, и такому же беспредельному, как бесконечность. Я нажал педаль газа, и мы куда-то перенеслись. Это было как окольный объезд между «здесь-и-сейчас» и «там-и-тогда» с маленькой остановочкой в «миге-едином». Над головой показались мрачные грозовые тучи, капли дождя упали на лобовое стекло, но только на миг. Потом ясные звезды зажглись над головой, и что-то – наверное, ночная птица – пропело песенку в лесу на обочине дороги. Тишина. Запах осенних листьев… А потом все это пропало, и мы снова выскочили на залитую солнцем поверхность Микрокосмоса, вернувшись в нынешнюю реальность, только теперь мы были уже на главной дороге и мчались по ней, оставив «дьявола» далеко позади, и он вертелся, как пьяный дервиш, пытаясь понять, что же все-таки произошло.