Эльхана вопросительно взглянула на стражницу.

— Его нашли разведчики, моя королева, — пояснила та. — Он назвался переодетым квалинестийцем и попросил устроить ему встречу с вами. Уверяет, что знаком с вашим супругом Портиосом. Похоже, этот малый не лжет. Во всяком случае, он явился сюда без оружия.

— Я знаю вас, — сказала Эльхана, — но не могу вспомнить. Простите.

— Ваши сомнения вполне естественны. Ведь нас разделяет немало прожитых лет и пройденных дорог. И все же, — голос загадочного посетителя вдруг потеплел, — я помню вас, великая сильванестийка, так несправедливо осужденная своим народом...

Эльхана радостно вскрикнула. Через секунду она крепко сжимала пришельца в объятиях — за себя и за ту, что уже никогда не могла этого сделать.

Наконец, поцеловав причудливо одетого гостя еще раз, Эльхана отступила на шаг, чтобы разглядеть его получше.

— Кажется, пройденные пути меняют нас больше, чем годы! Гилтас из рода Солостарана, я счастлива видеть вас живым и здоровым, ибо мы слышали о трагедии, приключившейся с народом Квалинести. До последней минуты я надеялась, что это просто ложные слухи, однако боль и печаль, застывшие на вашем лице, говорят об обратном.

— Если дошедшие до вас слухи касались смерти моей матери и разрушения Квалиноста, то это правда, — вздохнул Гилтас.

— Я так скорблю, Гилтас! — воскликнула Эльхана, крепко сжимая его руку. — Пожалуйста, входите и будьте как дома. Судя по вашему виду, вы провели не одну неделю в изнурительном путешествии. Я сейчас же велю принести вам еду и воду.

Король последовал за Эльханой в укрытие. Он угостился предложенной едой, хотя сделал это скорее из вежливости, чем из чувства голода. Зато воду Гилтас пил с наслаждением — долго и много — и никак не мог напиться.

— Вы даже не догадываетесь, каким сокровищем можем оказаться обычная пресная вода, — засмеялся он и посмотрел вокруг. — Но когда же я увижу моего двоюродного брата Сильванеша? Мы ведь с ним еще ни разу не встречались. Одно время поговаривали, что он был убит, и мой народ очень переживал. Я хочу поскорее обнять кузена!

— Сожалею, Гилтас, но Сильванеш тяжело болен. Его жестоко избили Рыцари Тьмы при захвате Сильваноста. Мой сын лишь чудом избежал смерти, и теперь врачи категорически запрещают ему вставать и общаться даже с самыми близкими друзьями.

Королева так часто повторяла свою ложь, что уже могла произнести ее на одном дыхании, глядя собеседнику прямо в глаза, и при этом ни разу не запнуться.

Гилтас поверил ей. По его лицу пробежала тень.

— Мне очень жаль. Я искренне желаю Сильванешу скорейшего выздоровления.

Эльхана улыбнулась и поспешила сменить тему разговора.

— Вы проделали долгий и опасный путь. Чем могу служить, племянник? Могу ли я называть вас так? Ведь на самом деле я прихожусь вам родственницей только благодаря браку с вашим дядей.

— Это было бы честью для меня. Теперь вы — вся моя семья. Вы и Сильванеш.

Глаза Эльханы наполнились слезами: Гилтас не знал, что после бегства Сильванеша он сам был для нее семьей. Королева взяла квалинестийца за руку и внимательно посмотрела на него. Гилтас удивительно походил на отца, воспоминание о котором сразу согрело душу Эльханы. Время ее знакомства с Танисом Полуэльфом пришлось на тяжелую пору борьбы и испытаний, однако оба они сумели одолеть все невзгоды и обрести желанный мир для своих народов. Пусть даже и ненадолго.

— Я пришел к вам с огромной просьбой, тетя Эльхана, — сказал Гилтас. Он уверенно посмотрел ей в глаза. — Приютите мой народ!

Эльхана взглянула на него в недоумении.

Гилтас указал на запад.

— В трех днях езды отсюда, у границы королевства, тысяча беженцев из Квалинести ожидает вашего разрешения ступить на сильванестийскую землю. Наша столица разрушена. Наша страна оккупирована врагом. Нам не под силу сражаться с ним. Когда-нибудь, — он гордо поднял голову, — мы вернемся, чтобы выгнать Рыцарей Тьмы из Квалинести и вернуть себе нашу землю. Но этот день наступит не сегодня. — Голос Гилтаса поник. — И даже не завтра. Мой народ прошел через страшную пустыню Пыльных Равнин, откуда ни один эльф не выбрался бы живым без помощи местных жителей. Мы плачем от усталости и отчаяния. Наши дети смотрят на нас в поисках утешения, а мы, несчастные изгнанники, не можем дать им его. И сейчас смиренно просим вас приютить остатки квалинестийской нации на вашей земле.

Слезы, долго сдерживаемые Эльханой, внезапно хлынули из ее глаз безудержным потоком.

— Вы плачете о нас, — потупился король. — Я никогда не побеспокоил бы вас, будь у меня другой выход.

— Я плачу обо всех эльфах, Гилтас, — ответила Эльхана. — Вашему народу пришлось бежать из Квалинести, а мой вынужден сражаться за свою землю с оружием в руках. Вы не найдете мира и безопасности в сильванестийских лесах, ибо они стали ареной битвы за само наше существование. Вы ведь не знали этого, когда отправлялись сюда, не правда ли?

Однако Гилтас кивнул.

— Знали? — изумленно подняла брови Эльхана.

— Да, — подтвердил он. — Меня предупреждали о вашей беде Жители Равнин. Но я надеялся, что они преувеличивали...

— Напрасно. Люди пустыни прозорливы и немногословны. Они не стали бы пугать вас пустыми слухами... Хорошо, я обрисую в двух словах наше положение, а вы уж сами решайте, присоединяться к нам или нет.

Гилтас хотел что-то спросить, но Эльхана подняла руку, перебивая его.

— Слушайте меня очень внимательно, племянник. — Она помолчала, словно внутри нее шла какая-то внутренняя борьба, потом сказала: — Вы все равно узнали бы о случившемся от моих подданных... Сильванеш был околдован девушкой Миной, предводительницей Рыцарей Тьмы. И он далеко не единственный сильванестиец, попавший под ее чары. Многие эльфы распевали хвалебные песни в честь Повелительницы Ночи, совершившей множество чудесных исцелений, ибо никто поначалу не догадывался об истинной цене этих чудес. А исчислялась она не в монетах, Гилтас. Счет шел на души эльфов, которых Единый Бог решил сделать своими рабами. В нем нет ни капли любви и сострадания! Он — страшный Бог обмана, мести и боли. Эльфы, согласившиеся служить ему, исчезли, и мы понятия не имеем о том, что с ними сталось. Те же, кто отказался преклониться перед Единым Богом, были убиты или обращены в рабство. Наша столица находится под полным контролем Рыцарей Тьмы. Пока их силы не слишком велики, и мой народ еще может скрываться в лесах. Мы сражаемся с захватчиками всеми доступными средствами и уже сумели спасти сотни эльфийских жизней от страданий и смерти. Мы освобождаем пленных из тюрем и нападаем на патрули. Нераканцы так боятся наших лучников, что ни один из них не смеет ступить за пределы городских стен. Однако этого недостаточно. Мы должны отвоевать Сильваност, да только нас слишком мало, а враг тем временем становится все сильнее.

— Значит, наши воины прибыли как раз вовремя, — спокойно сказал Гилтас.

Эльхана опустила глаза.

— Нет. Сильванестийцы всегда относились к вам с презрением. Как же мы можем просить вас теперь отдать свои жизни за нашу страну?

— Вы забываете, — возразил Гилтас, — что у нас больше нет собственной страны. Наш город лежит в руинах. И вот растоптавшая квалинестийские земли нога вторглась на ваши. — Король сжал кулаки. Его глаза вспыхнули. — Нам не терпится покарать Рыцарей Тьмы! Мы объединимся и выгоним их отсюда, а затем совместными усилиями вернем Квалинести! — Гилтас подался вперед, лицо его просветлело. — Разве вы не видите, тетя Эльхана? У наших народов появился шанс залечить старые язвы непонимания.

— Вы так молоды, Гилтас, — покачала головой Эльхана, — и многого не понимаете. А между тем старые язвы часто начинают гноиться, пуская инфекцию по всему телу. Среди сильванестийцев найдется немало тех, кто предпочтет смерть примирению. Я ведь пробовала объединить эльфов, и вы прекрасно знаете, чем это закончилось. Иногда мне кажется, что подобные попытки заранее обречены на провал.

Гилтас был явно смущен ее словами.